Вот уже довольно много лет в России популярен политический мем: «Мы президента критикуем не за то, что он слишком Путин, а за то, что он недостаточно Путин» Соль шутки очевидна — поддерживая политику национального лидера, многие граждане России хотели бы, чтобы он зачастую действовал более жестко, решительно и резко. Фирменная путинская сдержанность, склонность к ступенчатым решениям и поиску компромиссов, умение не срываться на эмоции в ситуациях, когда хочется рвать и метать, вызывают уважение, но одновременно определенными силами интерпретируются как слабость, а иногда даже как предательство национальных интересов. Особенно это касается внешнеполитических вопросов, в которых, по мнению турбопатриотов, российский президент многие годы проявляет возмутительную мягкость и нерешительность. К счастью, большинство граждан страны сами прекрасно осознают мудрость и стратегическую правоту путинского подхода. Однако в результате любая ситуация, когда Москва внезапно отказывается от сдержанно-умиротворяющей риторики и совершает тот или иной демарш, заставляет нервничать — потому что это всегда знак сверхординарных обстоятельств, за которыми можно ожидать самых неожиданных событий и радикальных изменений. В прошедшую пятницу Россия сделала именно это — неслучайно в комментариях экспертов по поводу обнародованных МИД проектов договоров с США и НАТО регулярно фигурируют такие формулировки, как «красная линия» и даже «ультиматум», а в интонациях местами чувствуются неуверенность и тревога. И неспроста. Российское государство сделало то, что от него хотели — а некоторые политические силы даже требовали — многие годы. Но этот шаг настолько идет вразрез с традиционной линией нашей внешней политики, что это является однозначным сигналом о том, что происходит нечто из ряда вон выходящее. А поскольку речь о военных вопросах, поводов напрячься и занервничать становится еще больше. Ситуация усугубляется тем, что вот уже почти восемь лет отношения России с Западом представляют собой череду острых кризисов. Токсичная внешнеполитическая среда с визгливыми обвинениями Москвы во всех грехах стала настолько привычной, что приходится задним числом искать объяснения, почему именно в настоящий момент государственным руководством был сделан данный шаг. Почему не полгода назад — когда на Западе также бушевала медийно-политическая истерика, обвинявшая нашу страну в агрессивных намерениях в отношении Украины? Почему не после дела Скрипаля, или сбитого над Донбассом «Боинга», или обвинений нас в химических атаках в Сирии? Почему сейчас? Что изменилось и чего ждать дальше?
Безусловно, ответ на этот вопрос имеет множество слоев и разнообразных аспектов. Однако представляется, что определяющим фактором на этот раз стали не столько отношения России с Западом, сколько общемировая ситуация — и преимущественно не в политике, а в экономике. Потому что сама суть глобальной гегемонии США и их европейских союзников концентрируется в экономической сфере — они являются главными бенефициарами существующей системы, получая от нее бонусы, несоразмерные их вкладу. Так вот, пожалуй, главным событием уходящего 2021 года стал переход в открытую фазу накатывающегося на планету глобального кризиса, причем началось его развертывание и на самом Западе. Финансовые и регуляторные структуры США и европейских стран уже не заверяют своих граждан, что высокая инфляция носит кратковременный характер и скоро все вернется на круги своя. Рвутся производственно-логистические цепочки, товарный дефицит по все большему количеству позиций становится обыденной частью жизни. Энергетику накрывает кризис, а цены на энергоносители бьют рекорды, что все чувствительнее сказывается на кошельках граждан. Специалисты в сельском хозяйстве с ужасом предрекают в новом году наступление мирового продовольственного кризиса — из-за острой нехватки удобрений. На главных фондовых рынках планеты надуты грандиозные пузыри. Список проблем можно продолжать долго. Иногда слышны мнения, что в происходящем нет ничего уникального, — ведь циклические рецессии являются неотъемлемой частью экономической жизни. Например, 1970-е экономически были весьма непростыми для Запада, который тогда годами жил при высокой инфляции, — те показатели, кстати, пока не достигнуты. А во время кризиса 2008-2009 годов и вовсе хватало «кассандр», предсказывавших неизбежный крах доллара, — однако ж все более-менее благополучно разрешилось. В стандартной ситуации эти аргументы действительно были бы внушительными. Но в том-то и проблема, что мы живем в совершенно нестандартной ситуации: глобальная экономическая система полностью исчерпала потенциал для развития в нормальном формате. Теперь каждый год, каждый месяц и даже каждый день сохранения статус-кво Запад, как основной выгодоприобретатель, должен прибегать к чрезвычайным мерам. Главной из таковых стала политика количественного смягчения, запущенная как раз для преодоления кризиса 2008-2009 годов и отложившая (но не отменившая) крах западноцентричной системы. Более того, расхожим среди экономистов мнением является убеждение, что данным шагом Запад не просто оттянул неизбежное, но и гарантировал еще большую катастрофичность будущего краха. Собственно, высокая инфляция и другие упомянутые выше проблемы как раз и являются знаком того, что заливаемая в мировую экономику и ничем не обеспеченная колоссальная денежная масса выходит из-под контроля регуляторных органов Европы и США. Ситуация ныне развивается в соответствии уже с собственной логикой, которая просто игнорирует административные меры ответственных структур. А если так, то перед Россией (а также Китаем и другими державами, работающими над трансформацией мировой системы) встает двойная задача. С одной стороны, перед ними открывается окно возможностей для ускорения низвержения США с глобального престола путем усиления давления на них. Поскольку, хотя ослабление Запада идет уже достаточно давно, проявившиеся кризисные явления свидетельствуют, что процесс перешел на качественно новый уровень, — а значит, глупо не воспользоваться шансом. Это тем более актуально, поскольку с нашей стороны фактически завершен процесс создания собственных — альтернативных западным — стратегических механизмов и процедур, необходимых для бесперебойного функционирования национальной экономики и отношений с другими странами. Будь то производство товаров, движение средств, денежные расчеты, распространение информации, согласование интересов и многое-многое другое. С другой стороны — текущее положение резко повышает риски, в том числе военные, ведь, как известно, загнанный в угол зверь становится особенно опасен. А с учетом деградации западных элит, большая часть которых никогда лично не сталкивалась с тяжелыми вызовами и не знает ничего, кроме гладкой кабинетной карьеры, невозможно исключать откровенно неадекватные решения и шаги с их стороны. Если рассматривать инициативы Москвы с данной точки зрения, становится очевидно, что опубликованные проекты договоров с США и НАТО, как и заявления наших официальных лиц, нацелены на решение обеих задач сразу. Во-первых, и по сути, и по форме они представляют собой не предложения к обсуждению, а действительно ультиматум — требование безоговорочной капитуляции. Хорошего выхода для Запада без потери лица они просто не предполагают — ну кроме как гордо встать намертво и в итоге развязать войну с Россией. Судя по тому, какие метания начались с той стороны, там это вполне осознают. А во-вторых, именно максимальное акцентирование военной проблематики и беспрецедентно жесткая официальная риторика Москвы подчеркивает, что Россия готова — и морально, и технически, и во всех остальных смыслах — к любому развитию событий. А заработанная в предыдущие годы репутация подтверждает, что за русскими не заржавеет и впрямь применить оружие — если они сочтут это необходимым. Тут стоит напомнить слова Владимира Путина, который летом прямо заявил, что, если бы Россия потопила британский эсминец, устроивший провокацию у берегов Крыма, никаких бы масштабных последствий это не повлекло: не считать же таковыми вопли в мировой прессе. Без сомнения, в западных генштабах в данный момент судорожно шерстят военные объекты НАТО и планы операций у российских границ, осознавая, что если в Москве что-либо из этого сочтут антироссийской провокацией и «примут меры», то никаким casus belli это не станет — зато заставит альянс оттуда убраться, поджав хвост.
В общем, жесткое давление России именно по военному направлению нацелено на то, чтобы охладить наиболее горячие головы на Западе, которым наверняка приходит в голову, что использование военных методов против нашей страны может стать отличным способом преодоления глобального кризиса — за российский счет. Как это получилось по результатам Первой и Второй мировых войн в прошлом веке. Нет уж, на этот раз Запад будет платить сам. Ирина Алкснис, РИА
Источник: news-front.info.
Рейтинг публикации:
|
