Белорусско-польская граница может стать самой раскалённой точкой на карте Европы

На восточных рубежах ЕС творится самая настоящая гуманитарная катастрофа

Виновата в ней прежде всего неадекватная политика Евросоюза — как в отношении соседей, так и в отношении Ближневосточного региона. Однако европейские политики видят за всем руку Москвы и считают, что эта точка зрения весьма прагматична.

Белорусско-польская граница становится самым горячим местом на карте Европы. В эти холодные осенние дни границу штурмуют тысячи ближневосточных беженцев, которых сдерживают 15 тысяч польских силовиков: пограничников, полицейских, бойцов спецназа. Только за 9 ноября поляки зарегистрировали около 600 попыток пробиться через границу, в том числе три попытки прорваться большими группами (от ста человек) в ночь с девятого на десятое. Большая часть попыток оканчивается тем, что беженцев отбрасывают от кордона и они уходят в лагеря, расположенные в приграничной зоне, где страдают от голода, гипотермии, а также последствий побоев, полученных при встрече с польскими силовиками.

О количестве умерших в этих лагерях пока не говорят, но, скорее всего, очень скоро эти цифры будут появляться, ведь абсолютное большинство беженцев не хотят возвращаться в Ирак, Сирию и другие страны. При этом поляки категорически отказываются пускать их на свою территорию. Даже в специально огороженные лагеря, даже с дальнейшей перспективой размещения в странах ЕС. Для нынешних ультраправых польских властей сам по себе приём беженцев-мусульман станет как ударом по внутренней легитимности, так и символом слабости перед Брюсселем (с которым Варшава вот уже много месяцев вовлечена в «ценностный конфликт»). Поэтому поляки будут стоять насмерть — вплоть до того, что станут открывать огонь по мигрантам.

При этом гуманитарный кризис очень быстро перерастает в политический. И не только между Варшавой и Минском (обе стороны обвиняют друг друга в том насилии, которое творится на границе), но и между Варшавой с Брюсселем, с одной стороны, и Россией — с другой. «Лукашенко является исполнителем этой атаки. Стоят же за всем Москва и президент Путин, который хочет восстановить Российскую империю, чему мы, поляки, яростно противостоим», — говорит не какой-то безумный польский активист, а премьер-министр Матеуш Моравецкий. Ряд европейских политиков уже стали говорить о необходимости ввести против России новые санкции — вплоть до отказа от сертификации «Северного потока — 2». Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен уже предложила иные варианты. Так, она призвала принять «санкции против авиакомпаний третьих стран, вовлечённых» в историю с мигрантами, то есть тех, которые якобы свозят беженцев на белорусскую территорию. По данным немецкого издания Bild, речь идёт о Turkish Airlines, а также о российском «Аэрофлоте».

Почему западные коллеги увидели в происходящем российскую руку? Есть как минимум четыре объяснения.

Вариант первый: кто-то соскучился по санкциям. Британцам (СМИ которых наиболее активно пишут об участии России в белорусском транзите), тем же полякам и другим их собратьям по русофобии в Европе нужен какой-то повод для того, чтобы продвигать идею новых санкций в отношении Москвы. Проблема в том, что поводов-то нет. Снова вытаскивать на свет идею наказания России за давнее якобы вмешательство в европейские выборы нельзя. Придумывать какую-то новую провокацию из серии «Дело Скрипалей» или «Отравление Навального» сложно. Предлагаемые российской оппозицией поводы из серии «Навальный страдает за решёткой» или «Власти объявляют иноагентов иноагентами» далеки от европейцев. Нужно что-то, что касается напрямую их, что представляет реальную угрозу для каждого немецкого бюргера или французского мсье. То есть «гибридное нападение» на Европу со стороны Москвы, как уже некоторые товарищи стали называть миграционный поток.

Вариант второй: кто-то боится процессов, на обочине которых он остаётся. Дело в том, что сейчас идёт если уж не сближение, то по крайней мере прагматизация отношений между Москвой и Вашингтоном.

Джозеф Байден наконец-то осознал то, что Трамп понял за несколько лет до него: Америка не может одновременно конфликтовать с Россией и Китаем. Вашингтон должен сосредоточиться на том противнике, который реально угрожает американским глобальным интересам (то есть на Китае), а также как минимум прекратить эскалацию конфликтов с тем, кто этим интересам не угрожает. То есть, проще говоря, разойтись с Москвой по углам и не тратить ресурсы на конфронтацию по необязательным вопросам.

Сейчас проходят российско-американские переговоры на техническом уровне — и проходят они на фоне отрезвления Европы, связанного с разразившимся в Старом Свете энергетическим кризисом. Кризисом, ставшим возможным из-за одержимости ЕС идеей «диверсификации поставок газа» и «борьбой с российским газовым влиянием». Не исключено, что этот кризис отрезвит каких-то европейских политиков и побудит их к выстраиванию более рациональных отношений с Москвой. Что, в свою очередь, ослабит позиции тех стран (Британия, Польша, республики Прибалтики), в основе внешней, а иногда и внутренней политики которых лежит конфликт с Россией.

Вариант третий: кто-то хочет подтянуть Европу к решению своих проблем. Дело в том, что польско-европейские отношения сейчас не просто плохие — они находятся в самом глубоком кризисе с момента вступления Варшавы в Евросоюз. Брюссель пытается навязать полякам европейские ценности, а польские власти, в свою очередь, превращают Польшу в ультраправое, в чём-то даже мракобесное авторитарное государство во главе с ксенофобско-антилиберальной партией «Право и справедливость». И перевес в этой борьбе не на стороне Польши: Брюссель не может выкинуть страну из ЕС, но в состоянии резко сократить её финансирование из общеевропейских фондов. Поэтому изолированной Польше сейчас нужно повторить британский финт во время переговоров по брекситу, то есть создать ситуацию, при которой изолированная страна получает возможность собрать вокруг себя своих соперников для противостояния общей угрозе. Британцы для этого придумали «Скрипалиаду», а у поляков всё проще: нужно лишь раздуть миграционный кризис на белорусско-польской границе до общеевропейской угрозы. «Защита польской границы — это, конечно, наш национальный интерес. Однако сейчас под угрозой безопасность и стабильность всего Евросоюза. Гибридная атака Александра Лукашенко направлена на всех нас. Но нас не запугать, мы защитим мир в Европе вместе с нашими партнёрами из ЕС и НАТО», — говорит Матеуш Моравецкий. А поскольку «гибридная атака Лукашенко» всё-таки менее страшна, чем «гибридная атака Путина», то позиция премьера немного модифицировалась.

Наконец, четвёртый вариант: кто-то хочет, чтобы Россия решала их проблемы. Запад оказался перед вилкой. Завершить миграционный кризис он сам не может: беженцы остаются возле польской границы и периодически её штурмуют, создавая при этом крайне неприглядную для ЕС картинку. Решить проблему можно в том случае, если Александр Лукашенко со своей стороны всех беженцев депортирует назад, на Ближний Восток, или же засунет их в лагеря, однако для этого с Лукашенко нужно начать разговаривать, а Запад к этому категорически не готов по политическим причинам. Ведь Батька для Европы нерукопожатен после президентских выборов в Белоруссии лета 2020 года. Поэтому лидеры ЕС (в частности, пока ещё канцлер ФРГ Ангела Меркель) названивают Владимиру Путину, дабы он обратился к Лукашенко и заставил его решить вопрос. И по всей видимости, в ЕС считают, что лучшим стимулом для российского президента помочь Западу будет не уважительное отношение к Путину и российским интересам, а угроза санкций.

Подобное заблуждение может стоить ЕС очень дорого. Как минимум превращения белорусско-польской границы из самой горячей в самую раскалённую точку на карте Европы. Точку, на которой обожгутся очень многие.

Рейтинг публикации:

5

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: