О проблематике борьбы Талибана с террористами ИГИЛ после падения правительста Гани и бегства США и НАТО из Афганистана.
К чему приведет кампания «Талибана» по борьбе с ИГ в Афганистане
Одним из главных обязательств «Талибана» на консультативных переговорах с Россией и Китаем, а также на переговорах с США в Дохе (включая межафганские переговоры с правительством Ашрафа Гани, которые не увенчались успехом) была активная контртеррористическая борьба с международными террористическими группировками. В первую очередь речь идет об ИГ, представленным на территории Афганистана автономным «Вилаят Хорасан», а также об «Аль-Каиде»1 (запрещена в РФ).
Талибы еще с 2019 года заявляли, что, находясь в состоянии войны с ИГ, они будут стремиться к уничтожению «Вилаят Хорасан». Поэтому обещания бороться с «Исламским государством» после окончания войны в Афганистане политическое бюро «Талибана» раздавало очень легко — фактически оно лишь формализовало уже сложившееся положение дел.
Сам ход войны в Афганистане в 2019-20 годах регулярно сопровождался обвинениями радикалов в адрес правительства Гани и США в том, что они потворствуют ИГ, пытаясь использовать террористов против «Талибана». Эта позиция отчасти подкреплялась мнением бывшего президента Хамида Карзая, который также прямо заявлял, что «Исламское государство» в Афганистане — это инструмент американской политики. Соответственно, с точки зрения талибов и их пропаганды, в республике на одной стороне конфликта находился «Талибан», а на другой — Штаты, ИГ и правительство Гани.
Разумеется, картина была несколько сложнее, так как ИГ помимо атак в отношении талибов осуществляло и теракты против гражданских лиц и правительственных чиновников, а также имело ограниченные успехи в боях с правительственными силами в провинции Нангархар. Само собой, тот же «Талибан» умалчивал о роли Пакистана в деятельности организации.
Но все эти расклады поменялись в августе 2021 года, когда талибы добились полной военной победы, правительство Гани полностью развалилось и бежало из страны, США и НАТО позорно сбежали из аэропорта Кабула, а Панджшерское сопротивление схлопнулось, так и не начавшись по-настоящему.
Уже с сентября на территории республики началось создание «Исламского эмирата Афганистан», где у «Талибана» был фактически полный карт-бланш в вопросах государственного строительства. Уже здесь было понятно, что никакого сближения ИГ и талибов быть не может — если последние декларировали окончание войны и формирование государства на основах шариата, то «Вилаят Хорасан» своей официальной целью ставил распространение собственной власти на всю территорию страны и борьбу с «Талибаном». Группировка, по мнению лидеров региональной ячейки ИГ, предала дело джихада, вступила в сговор с «неверными», а раз так, то война должна продолжаться до победы над талибами любыми средствами. Именно так «Вилаят Хорасан» и начал действовать.
Используя существовавшие до падения правительства Гани ячейки в крупных городах, террористы развернули системную кампанию, атакуя талибов, гражданских лиц, этнорелигиозные группы (шиитов, пуштунов) с целью культивирования атмосферы страха и разочарования в «Талибане», который не может обеспечить безопасность населения. Кроме того, «Вилаят Хорасан» делает ставку на разжигание межрелигиозной и межэтнической розни, чтобы повысить уровень радикализма среди мусульман в стране и обеспечить себе приток рекрутов-неофитов.
Развал старого аппарата безопасности, который хотя бы частично ограничивал деятельность ИГ в крупных городах, обеспечил террористам своеобразное «временное окно», когда есть возможность относительно легко готовить и осуществлять атаки. Важно понимать, что вместе со старым правительством этот аппарат, включая контртеррористический отдел, ушел в небытие, как и большая часть полицейских и сотрудников других силовых структур, работавших на ниве борьбы с терроризмом. Вместе с ними была утеряна значительная часть информаторов и агентурной сети.
Разумеется, некоторые силовики пошли на службу к «Талибану» (в основном это касается специалистов нижнего и изредка среднего звена, которые не участвовали в операциях против группировки), но до создания полноценной контртеррористической структуры еще далеко. Разумеется, у талибов еще до августа и имелась своя контрразведка, и велись свои разработки по оппонентам из ИГ, но это вряд ли можно было назвать контртеррористической работой. У радикального движения тогда не стояло системной задачи обеспечения безопасности в крупных городах и предотвращения кампании терактов. При этом теперь «Талибану» надо беспокоиться не только о безопасности своих боевиков и сторонников, но и обычных гражданских лиц, которые стали зоной их ответственности. Наивно было бы ожидать, что такая задача могла быть решена талибами за 2 месяца.
Кроме того, стоит учитывать, что, как и талибы, «Вилаят Хорасан» имел возможность взаимодействовать с боевиками «Исламского государства» в Пакистане, получая оружие и подкрепления от местных ячеек. Разумеется, без устранения внешней подпитки «Вилаята» через Пакистан ликвидировать сеть формирований ИГ в Афганистане будет тяжело.
Среди задач, которые стоят перед талибами в вопросах построения контртеррористической работы является переориентация с предшествующей практики осуществления терактов на практику противодействия им. Яркой иллюстрацией этой проблемы является и.о. министра внутренних дел «Исламского эмирата Афганистан» Сираджуддин Хаккани, который в годы войны практиковал использование смертников в тактических целях. Нынче же они «Талибану» в решении задач в борьбе с смертниками ИГ никак не помогут, и тут надо заниматься тем, с чем с горем пополам занималось правительство Гани.
Для этого необходимо создание полноценной контртеррористической структуры, которая должна включать не только талибов, но и специалистов старого правительства (из числа тех, кто готов сотрудничать с боевиками), чей опыт поможет восстановить старые агентурные сети и создавать новые в интересах разгрома террористических ячеек в крупных городах.
Также у «Талибана» на текущий момент крайне посредственный уровень технического оснащения тех сил, которым поручено бороться с ИГ в городах. Захваченные у США и правительства Гани трофеи лишь отчасти решают проблему низкой оснащенности новых «сил безопасности», которые в больших городах пока что по большей части представляют все те же отряды боевиков со стрелковым оружием, частично переодетых в американскую форму для пафосных фотографий.
Еще один немаловажный аспект. Текущая экономическая ситуация в Афганистане имеет устойчивые тенденции к деградации, а это чревато массовым разочарованием в «Талибане», который обещал, что будет управлять более эффективно, чем павшее руководство. Многие действительно верили и верят, что группировка покончит с коррупцией и сможет что-то сделать с экономикой, которая еще при старом правительстве сидела на внешней подпитке. Разочарование в этих ожиданиях может повысить социально-экономическую напряженность в «Исламском эмирате Афганистан» и опять облегчить для «Вилаят Хорасан» вербовку новых рекрутов.
Для талибов действительно важен вопрос внешней легитимизации, так как от нее зависит возможность получения финансовой помощи и инвестиций в инфраструктуру. Это позволит стабилизировать социально-экономическую ситуацию в стране и показать местному населению, что «Талибан» способен не только воевать, но и управлять.
Кроме того, вопрос легитимизации группировки открывает возможности для открытого взаимодействия спецслужб других государств (Китая, РФ, Ирана, Пакистана) со «спецслужбами» талибов по контртеррористической линии, начиная с банального обмена информацией о деятельности ИГ в Афганистане и соседних с ним странах. Тут у всех предполагаемых участников есть обоюдный интерес, связанный с уничтожением «Исламского государства», хотя вряд ли можно говорить о том, что в обозримой перспективе к талибам будет полное доверие (разве что у Пакистана, который и так сильно влияет на часть фракций движения по линии военной разведки).
Но все это — дело будущего, тем более талибы сами говорят, что им потребуется на переходный период 20 месяцев, а страны, признания которых радикалы желают, ставят перед ними определенные условия, для выполнения которых потребуются месяцы активной работы. Но теракты системно происходят уже сейчас, и с этим надо что-то делать.
Поэтому, с одной стороны, можно ожидать, что нападения в Афганистане, которые осуществляет «Вилаят Хорасан» были, есть и будут, и ограниченные успехи «Талибана» по разгрому ячеек ИГ в Кабуле, Кандагаре или Кундузе на текущем этапе вряд ли позволят прекратить их. По мере развития аппарата госбезопасности и укрепления «Исламского эмирата Афганистан» организация терактов будет постепенно затрудняться, а их число в долгосрочной перспективе может снизиться.
Несмотря на текущие тактические успехи, ИГ существенно проигрывает талибам по ресурсным факторам и числу сторонников среди радикальных исламистов. Кроме того, «Талибан» в отличие от правительства Гани может еще активнее использовать различные внесудебные методы борьбы, тем более что полноценная система шариатских судов еще только создается и зачастую вся полнота правосудия отходит либо недавно назначенным губернаторам провинций, либо и вовсе полевым командирам. Последние вопрос борьбы с «Исламским государством» воспринимают просто как процесс убийства всех обнаруженных представителей конкурирующей группировки.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
