«Секретный агент»: в ДНР снимают шпионский детектив о событиях в Одессе

Автор идеи Олег Грабовский о том, чего ждать зрителю от нового полнометражного художественного фильма ДНР

Киноискусство – отнюдь не самая популярная область культуры в народных республиках Донбасса. И это неудивительно, учитывая огромные материальные затраты, которых требуют съёмки полноценного художественного фильма. В условиях продолжающейся войны, блокады со стороны Украины и острых социальных проблем в республиках средств на интенсивное развитие этого, безусловно, важного и популярного направления культуры и агитации у ДНР и ЛНР просто нет.

Из полнометражных художественных фильмов, снятых в народных республиках Донбасса за семь с лишних лет борьбы молодых государств за своё право на существование и исторический выбор, на ум сразу приходят только «Ополченочка» Алексея Козлова (ЛНР) и «Замысел» Дмитрия Зодчего (ДНР). Оба фильма вышли в свет в 2019 году. Кроме того, в прошлом году в Донецке состоялся показ кинокартины российского режиссёра Александра Коробко «Альфа-Р», который был снят на территории ДНР.

Недавно в Донецке приступили к съёмкам ещё одного художественного фильма под названием «Секретный агент». Реализуется он группой энтузиастов из числа бывших ополченцев и неравнодушных деятелей культуры Донецкой Народной Республики на собственные финансовые средства. Люди, которые работают над этим кино, горят идеей доказать, что снять качественный полнометражный фильм с минимальными затратами и без какой-либо государственной поддержки более чем реально.

Сегодня собеседником News Front стал автор идеи фильма «Секретный агент» Олег Грабовский. В эксклюзивном интервью нашему изданию он поведал о целях, задачах и трудностях проведения такого эксперимента.

— Олег, расскажите коротко о фильме «Секретный агент»? Что это будет за кино, его место действия, сюжет. О чём он вообще?

— Мы снимаем шпионский детектив. Если «Альфа-Р» — это шпионский боевик, потому что там очень много боевых сцен, в которых участвует техника, то у нас сегодня снимать нечто подобное бюджета просто нет. Мы писали сценарий с расчетом на то, чтобы снять фильм здесь и сейчас, с теми силами, которые есть. У нас все построено преимущественно на диалогах и каких-то взаимодействиях, но при этом очень мало драк, стрельбы, убийств.

События фильма происходят в Одессе в недалеком будущем, опережающем нас на полгода-год. Понятно, что он очень связан с событиями на Донбассе.

— По сценарию подразумевается Одесса, уже освобожденная от украинской оккупации?

— Нет, в том-то и дело, что действие происходит не в освобожденной Одессе. Специально взята такая идея, когда главные действующие лица находятся не просто на вражеской территории, а в полном окружении. При том помощи ждать неоткуда. Остаётся единственный выход – доделать свою работу и каким-то образом оказаться на Родине.

— А почему местом действия фильма выбрана именно Одесса, а не Харьков, Киев, любой другой город, находящийся под контролем Украины?

— Во-первых, на наш взгляд, Одесса сейчас остаётся городом, который, несмотря ни на что более сопротивленческий, чем тот же Харьков (не в обиду харьковчанам). В то же время Одесса – это довольно трагический для нас город. Те события 2 мая 2014 года, которые там произошли, действительно притушили движение сопротивления, вследствие чего Украине удалось Одессу удержать.

— В фильме как-то упоминается трагические события 2 мая?

— Да, мы их упоминаем в самом конце. Они проходят как мотивация героя.

— Где проходят съемки Вашего фильма?

— Здесь, в Донецке.

— А как в Донецке можно снимать одесские сцены?

— Мы же в помещении снимаем. Хотя, есть некоторые локации под открытым небом. У нас есть замечательный парк Ленинского комсомола, то есть некоторые вещи там снимем.

— Первое, что ассоциируется с Одессой – это все-таки море. Будут ли какие-то выездные съемки на море? Например, в том же Новоазовском районе ДНР или в Крыму?

— Нет. Во-первых, такая экспедиция довольно дорогостоящая. Во-вторых, времени у нас не так много. Нам надо все успеть сделать за год-полтора. Нет, конечно, можно 5-6 лет снимать один фильм, а потом его выпустить. Но опять-таки, хочется справиться за год-полтора и делать следующее произведение.

— Как много уже удалось отснять?

— У нас за плечами пока четыре съемочных дня. В идеальном расчете будет 20 смен. Но, учитывая, что у нас все актёры, помимо съёмок, ещё работают, может затянуться и дольше. То есть, у нас нет такого, что привезли профессиональных актёров, поселили в какую-то гостиницу, и они ходят на съемки как на работу.

— Расскажите о съёмочной группе фильма и о некоторых актёрах. Что это за люди, чем они знамениты?

— Режиссером фильма является Евгений Пономарев. У него уже есть несколько короткометражек. С ним мы познакомились в 2014 году ещё на митингах. У него уже тогда была идея полнометражного фильма. Но из-за войны не сложилось. Сейчас у человека мечта сбывается. К слову сказать, тот постапокалипсис, который он тогда ещё хотел снимать, я затем наблюдал своими глазами на боевых.

Продюсирует фильм наш очень хороший товарищ Андрей Полищук. Также к нам присоединилась замечательная Наталья Хим – наш представитель в Москве. Она давно помогает Донбассу. В нашу команду также входит Александр Переверзев – это бывший ополченец, профессиональный кинокаскадер и кинооператор. Ещё хочу сказать несколько слов о помощнице режиссёра Виталине Люксембург. Помощник режиссера, чтобы вы понимали, это не тот, кто кофе хорошо готовит. У нее очень много работы. Например, световое сравнивание, выполнение режиссерского сценария. Также она помогает актерам с пластикой.

Что касается актёрского состава, то у нас задействована Лидия Гузеева. Она сейчас как раз учится на факультете актерского мастерства в консерватории. Можно еще назвать Елену Куликовскую. Как раз с ней у нас скоро выйдет что-то вроде трейлера. Также в фильме задействован очень замечательный актёр Игорь Лысый. Это детский писатель, член Союза писателей ДНР.

— Как подбирали актёров? Проводился какой-то кастинг?

— Вообще, если говорить насчет актеров, то надо вернуться к сюжету. Мы с товарищем сняли спектакль. Я ночью сидел его монтировал и периодически слушал какую-то музыку. И вот плейлист случайно музыку выставил таким образом, что ко мне сначала пришел сюжет, а потом, смотря на актеров, которые играют, я начал их в этот сюжет вписывать. Причем это была всего лишь одна сцена, которая есть в фильме. Мы ее, кстати, скоро будем снимать. И мне захотелось просто реализовать эту сцену. С вот этими актерами, которых я увидел. Плюс у меня были друзья, которых я до этого снимал. Я проснулся с этой идеей, начал писать сцену. В итоге написал некий синопсис, который вышел за пределы этой сцены. Дальше мы поговорили с актёрами, объяснили им сценарий, идею фильма, предложили сниматься. Конечно, были и отказы…

— Кто финансирует съёмки Вашего фильма?

— Никто. Мы сами взяли и собрали средства.

— Если не секрет, какой бюджет фильма?

— Сейчас заложили примерно 200 тысяч рублей бюджета. Понятно, будем ещё искать средства, чтобы дорабатывать. По сравнению с многими российскими фильмами это вообще ни о чем.

— Для съемок фильма нужны какие-то согласования, договорённости с органами власти?

— Естественно, мы обращаемся за помощью. В основном нам помогло городское управление культуры Донецка. Также депутат Народного Совета Фёдор Березин оказал помощь в согласовании места проведения съёмок. А в целом мы свели взаимодействие с государством к минимуму. Не потому, что государство плохое. И не потому, что мы какие-то либералы, которым не нравится работать с государством. А потому что хочется реализовать проект собственными силами. Скажу сразу, это очень тяжело. Но возможно.

— Где вообще планируете показывать фильм, когда работа над ним будет завершена?

— Показывать, естественно, будем на местном уровне, то есть в ДНР и ЛНР. Какие-то закрытые показы будут в России. Также повозим по форумам. Если удастся выйти в какой-то регламент фестивалей, то повезем на фестиваль. Но с фестивалями очень трудно. Там больше заполняешь документов, чем снимаешь кино.

— А прокат в кинотеатрах намечаете?

— С прокатом вообще тяжело. Я не думаю, что мы будем пытаться попасть в какой-то прокат, потому что это очень большие деньги. Грубо говоря, мы на работу над фильмом потратим 10% от того, что нам необходимо просто для получения тех же прокатных удостоверений, кинотеатров и т.д. В общем, время покажет. Сейчас самое главное довести работу до конца.

И, конечно, самая главная площадка, это интернет. Тот же YouTube. Если YouTube нас заблокирует, то придется уходить на какие-то менее популярные видеохостинги – те же Rutube, «ВКонтакте». Например, «Солцепёк» очень много просмотров собрал «Вконтакте». То есть, альтернатива есть. За год-полтора, пока мы будем снимать, может быть, что-то ещё появится. Возможно, удастся договориться, чтобы выйти на российские стриминговые сервисы. Но опять же, нам сейчас интересно не продать зрителю свой кинопродукт. Нам интересна большая аудитория. Потому что наличие большой аудитории  сразу же гарантирует то, что если ты дальше снимаешь также хорошо, то тогда ты ей можешь уже продавать. Мне кажется, что если ты продаешь плохой продукт, ты просто обкрадываешь человека. Если ты обокрал человека, то к тебе уже доверия меньше, и в следующий раз ты ему уже ничего предложить не сможешь. Поэтому, сейчас мы работаем на доверие зрителей, на доверие аудитории. То есть, нам необходимо собрать аудиторию.

 — Расчёт делается не только на аудиторию в пределах ДНР, ЛНР и Российской Федерации?

— Нет, конечно. Как минимум, СНГ обязательно. Мы планируем сделать двухголосые переводы. Обязательно сделаем переводы на английски и немецкий. Если поступят предложения, мы готовы сделать в том числе украинский перевод.

— С украинской стороны наверняка будут серьезные препятствия фильму и его продвижению?

— Однозначно будут. Мы это ожидаем, и готовы. Мы ожидаем, что и американцы нас хорошо попрессуют, потому что у нас тема Америки и Великобритании хорошо поднята в фильме. Я уверен, что препятствия по мере продвижения фильма будут нарастать как снежный ком. Я уверен, что и в России они возникнут. Найдутся те, кто скажет, мол, зачем нам показывать фильм, снятый «террористами»?  Есть же такие сумасшедшие в России, которые нас называют «террористами»?!

— Этакий коллективный Антон Долин…

— Я не думаю, что даже Антон Долин это посмотрит. Хотя, если закажут ему, то посмотрит.

— В любом случае даже негатив – это все равно пиар

— Не всегда. Тут мы заходим на территорию очень зыбкого песка. То есть, смотря какой негатив. Если негатив с точки зрения, что это плохой художественный фильм, некачественно сделанный, актеры не отрабатывают роли, то это такой критически опасный негатив, который бьет именно по произведению. И тут уже виноваты будем мы. Поэтому, сейчас мы хотим просто снять хороший и качественный с технической точки зрения фильм. Сценарий фильма я даже показывал двум известным российским сценаристам Сергею Волкову и Юрию Бурносову. Им очень понравилось.

Другое дело, негатив политического характера, мол, вот это снято в ДНР и т.д. Это нужно чётко разделять. Дьявол кроется в деталях. Наверное, черный пиар – это такая вещь, к которой нужно загодя готовиться… Мы сейчас ищем аудиторию. Я бы не сказал, что у нас прям такой мощный промоушн, ему просто неоткуда взяться.

Дмитрий Павленко, специально для News Front

Рейтинг публикации:

2

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: