У туркменского наследника престола появились новые, более важные обязанности по осуществлению контроля за финансами.
В случае с Туркменистаном и его фальшивой статистикой действует принцип «рапортуй об умопомрачительных результатах или тебе конец».
Следуя этому принципу, вице-премьер Гадыргельды Мушшиков на состоявшемся 12 февраля заседании Кабинета министров, посвященном подведению итогов 2020 года, объявил, что экономика страны выросла на 5,9 процента.
Для сравнения: в 2019 году этот показатель составил 6,3 процента. Таким образом, рост замедлился лишь на 0,4 процента, несмотря на то, что страна была закрыта для остального мира практически на протяжении всего года.
Подобные нелепые попытки ввести всех в заблуждение ставят такие организации, как Международный валютный фонд, в неловкое положение. В своем докладе, опубликованном в апреле 2020 года и содержавшем прогноз относительно глобальных последствий тогда еще только набиравшей обороты пандемии, МВФ охотно признал заявленный Туркменистаном показатель в 6,3 процента в 2019 году, но в 2020-м прогнозировал лишь скромный прирост ВВП на уровне 1,8 процента.
Как же Туркменистану якобы удалось добиться столь впечатляющего результата?
В целом бессмысленно приводить здесь множество выдуманных цифр, о которых гордо вещают чиновники, но если вкратце, то правительство вкладывает значительные средства в строительство – как жилищное, так и промышленное. И страна, якобы, все больше наращивает объемы производства обработанной продукции, такой как сжиженный газ, смазочные материалы, полиэтилен, металлоизделия и стеклопластиковые трубы. Даже производство колбасных изделий находится на подъеме, увеличившись в январе на 2,2 процента по сравнению с тем же периодом 2020 года.
Хоть что-нибудь из перечисленного соответствует действительности? Ведь всего несколькими днями ранее президент Гурбангулы Бердымухамедов жаловался на то, что темпы промышленного производства вызывают полнейшее разочарование.
Претенциозные прогнозы делаются и на этот год. Бердымухамедов заявил, что было выделено 40 миллиардов манатов на строительство заводов, больниц, медицинских центров, школ, объектов госуправления и жилых домов. По курсу черного рынка, это 1,4 млрд долларов, по официальному – 11,4 млрд.
Когда приходится оперировать подобными суммами, хорошо иметь рядом с собой надежного помощника, у которого каждая копейка была бы на счету.
И тут на сцену выходит Сердар, сын Бердымухамедова.
На прошлой неделе 39-летний Сердар, которого многие считают наиболее вероятным преемником своего отца, получил значительное повышение по службе и был назначен на три должности одновременно. Отныне он будет исполнять обязанности вице-премьера, заседать в Государственном совете безопасности и, что, возможно, важнее всего на данный момент, возглавит Высшую контрольную палату – орган, который осуществляет контроль за правительственными расходами. Соответственно, Сердар Бердымухамедов уйдет с поста министра промышленности.
Базирующийся в Амстердаме новостной сайт Turkmenistan.news еще в ноябре безошибочно предсказал его переход в Высшую контрольную палату.
Много цифровых чернил было уже пролито в попытке доказать, что значительное продвижение по службе Сердара – не что иное, как очередной этап в процессе династической передачи власти. 63-летний Бердымухамедов-старший, возможно, предпочтет оставить свой пост, не дожидаясь смерти, а в условиях полнейшей диктатуры, когда ему не нужно ни перед кем отчитываться, логично, что он передаст бразды правления тому, кому безоговорочно доверяет.
По этой причине высказывались предположения, что Бердымухамедов-младший может занять место спикера Сената, который будет создан в этом году. Но пристальное наблюдение за бухгалтерскими отчетами, видимо, приоритетнее в краткосрочной перспективе.
Тем временем ближайшее окружение Бердымухамедова живет в усугубившейся даже больше обычного атмосфере страха за свое будущее, на что указывает непрекращающийся и набирающий обороты шквал выговоров, объявленных ключевым чиновникам. В начале этого месяца настал черед руководителей экономически важных энергетических предприятий испытать на себе остроту языка президента.
Но досталось не только им. 10 февраля Мушшикова – того самого, что заявил о бурном росте ВВП, – отчитали за «слабое руководство» и допущенное им снижение показателей в «финансово-экономическом комплексе». Очевидно, рапорта о росте экономики на уровне 5,9 процента вопреки общемировой тенденции оказалось недостаточно. Министр финансов Мухамметгельды Сердаров и председатель Центробанка Мердан Аннадурдыев тоже получили «последнее предупреждение».
Карьера Аннадурдыева уже давно висит на волоске. Ровно год назад ему вынесли строгий выговор за «слабое управление золотовалютными резервами». Если простыми словами, то за «нехватку долларов в казне» – впечатляющее «достижение» для богатого энергоресурсами государства, являющееся следствием безудержной клептомании или неумелых действий властей. С национальной валютой все тоже очень плохо, о чем свидетельствует постоянно увеличивающийся разрыв между официальным и неофициальным обменными курсами, о котором упоминалось ранее.
Небольшая историческая справка: еще одним должностным лицом, подвергшимся острой критике на вышеупомянутом заседании правительства в феврале 2020 года, был главный советник президента по нефтегазовым вопросам Ягшигельды Какаев – человек, который в целом считался одним из немногих добросовестных и компетентных чиновников Туркменистана. Через несколько месяцев после вынесенного ему выговора Какаев скончался в возрасте 61 года, по сообщениям независимых СМИ, от пневмонии, хотя вполне вероятно, что причиной смерти мог стать и COVID-19.
Туркменские государственные новостные агентства игнорируют плохие новости, поэтому они тогда обошли молчанием его безвременную кончину. Но теперь в качестве некоторого утешения парламент принял решение переименовать Международный нефтегазовый университет в Ашгабате в честь покойного бывшего вице-премьера, отвечавшего за сферу энергетики.
Тем временем пока еще здравствующие чиновники продолжают терпеть грубое обращение. Мыратгелди Мередов, уже бывший вице-премьер, курировавший топливно-энергетический комплекс, был уволен 11 февраля за «серьезные недочеты в работе». Мередову и раньше доставалось за неудовлетворительное исполнение служебных обязанностей. Еще в октябре он хвастался перед Бердымухамедовым впечатляющими показателями, достигнутыми в нефте- и газодобыче. В ответ президент, не впечатлившись услышанным, сделал одно из своих проверенных временем замечаний и пожаловался, что «не на должном уровне задействованы мощности перерабатывающих предприятий, уже длительное время использующиеся лишь на 40 процентов».
В то время как должность Сердара Бердымухамедова в Верховной контрольной палате наделяет его необходимыми полномочиями по осуществлению контроля за денежными средствами, с точки зрения наследования власти более важным представляется его вхождение в состав Государственного совета безопасности. В принципе, ни одна из его других должностей не дает ему права заседать в этом органе, т.е. для него явно сделали исключение. Членство в Государственном совете безопасности обычно предоставляется президенту, высшим должностным лицам органов безопасности и юстиции, ряду других членов Кабинета министров и губернаторам регионов. Нет никакой другой очевидной причины назначения Сердара Бердымухамедова членом совета, кроме той, что он является сыном президента.
Впервые он появился на заседании совета 15 февраля, в тот же день, когда его отец посетил Центр беспилотных летательных аппаратов при МВД. После того, как президент заслушал доклады о достижениях своего правительства в сфере связанных с беспилотными летательными аппаратами технологий, он попозировал перед камерами, сидя в гирокоптере Cavalon немецкого авиастроительного концерна AutoGyro GmbH. Проведя небольшое расследование, журналист англоязычного новостного сайта The Ashgabat Times предположил, что это, скорее всего, тот же самый летательный аппарат, который Туркменистан приобрел у российского торгового партнера AutoGyro GmbH в январе 2018 года за $160,000.
Источник информации: https://russian.eurasianet.org/
