Польские власти призывают к борьбе с «преступниками», которые совершают «акты агрессии, варварства и вандализма»
Так в Варшаве называют участников массовых протестов, разразившихся в последние дни по всей стране. А ведь Польша сама провоцировала и приветствовала аналогичные протесты в соседней Белоруссии. Почему же поляки в ярости от политики своего правительства?
В политике нет справедливости в общепринятом понимании этого слова — око за око и зуб за зуб.
Диктаторы могут позволить себе средневековую жестокость. Например, убить и расчленить политического противника в консульстве, — и им за это ничего не бывает просто потому, что у них много денег. Человек, разваливший великую державу, ответственный — как считают многие его соотечественники — за сотни тысяч погибших и миллионы искалеченных жизней в ходе гражданских войн на осколках бывшей империи, получает Нобелевскую премию мира. И доживает свой век в почете, а не в тюрьме.
Однако правило «что посеешь, то и пожнешь» все-таки иногда работает. И сейчас оно сработало в отношении Польши.
Партия глухих
Ни для кого не секрет, что Варшава была одним из главных идейных и даже материально-технических спонсоров антилукашенковских протестов в Белоруссии. Польское руководство всячески оправдывало протесты, критиковало белорусского президента за излишнее применение силы, легитимировало т.н. «Координационный совет» тамошней оппозиции.
И сейчас белорусы говорят о карме – ведь похожие по масштабам и накалу протесты сейчас разразились в самой Польше. «Они хотели у нас революцию устроить, даже не революцию, а мятеж. А получили сами. Там ситуация непростая, и она просто так не вылезет. Там не отморозки поднялись, там поднялись женщины, и понятно, за что. Там поднялись крестьяне, и они знают, за что. Там рабочие поднялись, знают, за что», – заявил президент Белоруссии Александр Лукашенко.
И он прав. Да, формально протест в Польше только женский, связанный с вопросом абортов. Действовавший до этого закон об абортах от 1993 года разрешал искусственное прерывание беременности лишь в трех случаях: если беременность угрожает жизни или здоровью матери; если беременность произошла в ходе изнасилования или если у ребенка выявлены патологии в развитии, из-за которых он после рождения не сможет вести нормальный образ жизни.
Однако согласно польской Конституции 1997 года, жизнь начинается с момента зачатия. То есть получается, что аборт есть убийство. Поэтому 22 октября Конституционный суд вынес решение о несоответствии положения от 1993 года Основному закону страны. Опираясь на решение суда, президент Анджей Дуда направил в Сейм новую версию закона, согласно которой аборт может проводиться лишь в случаях, если беременность угрожает жизни матери. В итоге множество польских женщин посчитали свои права нарушенными и вышли на улицы.
Однако в момент их выхода на этих улицах уже находились другие протестующие. Там были фермеры («крестьяне», в понимании Лукашенко), которые начали митинговать еще несколько месяцев назад из-за экономических последствий коронавируса. Там были рабочие, вышедшие по этой же причине. По сути, протесты стали этаким снежным комом, направленным против доставшей многих поляков «Право и справедливости» (ПиС) – правящей партии в Польше.
Руководство ПиС долгое время позиционировало себя как правая альтернатива европейскому ультралиберализму. Как носителей ценностей, спасших Польшу от целого сонма проблем. Например, исламистского терроризма – ведь ПиС наотрез отказалась в свое время принимать на польской территории мигрантов с Ближнего Востока, которых принимал Евросоюз.
Однако с каждым годом политика ПиС становилась все более правой и ультраконсервативной, тогда как население Польши, судя по результатам многих опросов, двигалось в сторону более либеральных настроений.
Своего рода набатом для ПиС стали итоги прошедших летом президентских выборов, когда Анджей Дуда лишь на 2 процентных пункта опередил своего либерального соперника Рафала Тшасковского (мэра Варшавы). Однако этот набат ПиС не услышала, политику не сменила и продолжила претворять в жизнь свои правоконсервативные идеи. В том числе и изменение через Конституционный суд положения об абортах – даже несмотря на то, что это решение в итоге одобрило лишь около 25% населения страны, а против выступило почти 66%.
Итоги теперь можно видеть на польских улицах. Причем речь не только о массовых манифестациях – польские протесты уже институционализируются. Уже создан Консультативный совет протестующих, который выступает не только с лозунгами об абортах. Там и права для ЛГБТ сообщества, и введение светского государства, и увеличение расходов на здравоохранения за счет сокращения трат на Церковь, и удаление религии из школьного образования, и даже «борьба с фашизмом». То есть против идеологии ПиС.
Один из опросов показывает, что рейтинг правящей партии уже упал на 7 процентных пунктов – до 29%. Другой – проведенный польской «Газетой Выборча» дает ПиС вообще 26% — и это ее самый низкий показатель с 2014 года.
Крысы, крестоносцы и неверные
Теоретически, конечно, из ситуации есть выход. Можно канализировать протест в одну идею – аборты – и пойти на уступки. Так, Конституционный суд может провести новое заседание и изменить свое решение. Либо можно изменить сам состав суда (после выборов в Сейм). Наконец, власти могут провести общенациональный референдум о допустимости и условиях проведения абортов – и за это проведение сейчас выступают 69% поляков.
Однако польские власти выбрали иной вариант – конфликт. Очень любопытно почитать подборку заявлений польского премьера Матеуша Моравецкого о протестах в Белоруссии и в Польше. Фактически они противоположны – то есть белорусский протест является «важным шагом в формировании гражданского общества, которое хочет настоящей свободы, независимости, настоящей демократии и верховенства права», а польский – «актами агрессии, варварства и вандализма». И этим акциям правительство готово противостоять.
Например, через лишение финансирования за свободу слова – министр образования страны Пшемыслав Чарнек грозится покарать ВУЗы (установившие т.н. «ректорские часы», позволяющие студентам принимать участие в акциях протеста) лишением доступа к правительственным инвестиционным программам. Другие фактически предлагают идти по пути Белоруссии и организовывать массовые посадки. «Вся прокуратура Польши должна относиться к организаторам незаконных собраний как к преступникам. Им будет грозить до восьми лет лишения свободы из-за угрозы жизни или здоровью, потому что ситуация с эпидемией серьезная», – отметил замминистра юстиции Польши Михаил Вось.
Однако больше всех отличился основатель и председатель ПиС Ярослав Качиньский. Он не только назвал протестующих политиков «преступниками», но и призвал своих однопартийцев ответить силой на силу. «Мы должны защищать польские церкви. Мы должны защищать их любой ценой. Я призываю всех членов партии «Право и справедливость» и всех тех, кто поддерживает нас, принять участие в защите Церкви, в защите того, что подвергается нападению сегодня и подвергается нападению не случайно», – заявил он. У международников сразу же возникает ассоциация с бывшим главой Ливии Муаммаром Каддафи, призывавшем во время гражданской войны своих сторонников взять оружие, выйти на улицы и «бить крыс, крестоносцев и неверных».
У поляков же возникли ассоциации с их собственным традиционным национальным развлечением – постоянными гражданскими войнами и конфликтами. «Ярослав Качиньский не удивил… Единственное, что он может сделать, – это сеять зло и ненависть. Но поддержка идеи гражданской войны — это новая линия в его послании», – заявил глава варшавского отделения либеральной оппозиционной партии «Гражданская платформа» Марцин Кервиньский.
В этой ситуации свое слово должны были сказать силовики – и они его сказали. Польские отставные генералы написали коллективное письмо, в котором призвали все стороны успокоиться и идти на уступки друг другу, назвали действия политиков «безответственными», потребовали от них «учесть волю большей части общества и изменить неприемлемые решения», а также дали понять, что люди в форме не должны применять силу в отношении протестующих женщин. При этом, по словам бывшего замминистра внутренних дел и действующего главы Ассоциации генералов полиции Адама Рапацки, не стоит рассматривать это письмо исключительно как воззвание отставников – под ним готовы были подписаться многие действующие высокопоставленные офицеры, но «мы не захотели, чтобы их потом из-за подвергали преследованиям».+
Так что у ситуации в Польше есть одно большое отличие от белорусских протестов – белорусские силовики встали на защиту режима, тогда как польские, мягко говоря, колеблются. И это делает протесты в Польше похожими на те, что проходили в другой стране – Украине, где силовые структуры (пусть и по причине не излишней жесткости, а чрезмерной аморфности власти) не стали останавливать и разгонять протест. Протест, который (как и белорусский) был в идейном и материально-техническом плане проспонсирован поляками.
Геворг Мирзаян
Рейтинг публикации:
|
