США не ослабевают критический напор в отношении Турции. Поводом для недовольства являются российские С-400, Нагорный Карабах, Восточное Средиземноморье и другие проблемы. Анкара все еще занимает важное место в политических интересах Вашингтона. Причинами, конечно, служит геополитическое положение Турции, события в Сирии, отношения с Россией, испытания С-400, бесконечные споры, поиски и рассуждения о том, что происходит на фоне отношений американского президента Дональда Трампа и турецкого Реджепа Тайипа Эрдогана.
Я не исключаю, что усиливающийся кризис в отношениях Турции и США может перейти на новый этап и в случае переизбрания на ноябрьских выборах Трампа, и в случае победы Джо Байдена. Похоже, осталось несколько последних ходов до финала. Между Анкарой и Вашингтоном происходит исторический разрыв, сравнимый с началом холодной войны. Диалог в треугольнике Эрдоган — Трамп — Путин был приторможен сирийским кризисом, вмешательством в Ливию, ужесточением ситуации в Восточном Средиземноморье. Действия Эрдогана привели к нынешнему положению. Ему удалось сделать все эти региональные кризисы топливом для внутренней политики. Однако то, что он, как актер, ведет на сцене игру, не предотвратил и не предотвратит новых трагедий и кризисов. Декорации до сих пор не вспыхнули, но в этом заслуга бюрократии США, ЕС и России.
Теперь завесы спадают и оказывается, что Эрдоган — конфликтный персонаж с зигзагообразным курсом. Он слишком глубоко увяз в проблемах внутренней политики. Он давит на оппозицию и все чаще пытается нивелировать роль курдских группировок. Чтобы не допустить зарождение новых очагов недовольства, а также разобраться с разногласиями в правящей Партии справедливости и развития (ПСР), власти постоянно ищут в прошлом компромат на Народно-республиканскую партию (НРП) и Демократическую партию народов (ДПН). Шесть лет назад политическое и судебное преследование ДПН чрезвычайно возросло из-за террористического акта, предположительно совершенного Рабочей партией Курдистана (РПК). В рамках расследования, инициированного прокуратурой Анкары со ссылкой на инциденты в Кобане шесть лет назад, было задержано около 100 членов ДПН, что было интерпретировано как принуждение партии к молчанию в парламенте. На последних местных выборах власти назначили попечителей во все муниципалитеты, которые контролировала ДПН, и препятствуют 80 мэрам от нее.
Аналогичные подходы применяются к муниципалитетам, где доминирует НРП. На прошлой неделе на представительную встречу по коронавирусу в Стамбуле не был приглашен мэр Экрем Имамоглу. Хотя на долю Стамбула приходится 40% вспышек в Турции, а население, как говорят, составляет 20−25 миллионов человек. Непонятно в этой ситуации другое: почему молчит оппозиция? Ее не слышно, когда коалиция ПСР и ПНД принимает решения о внешнем вмешательстве и войне. «Заговор молчания» о курдах обуял НРП, «Хорошую партию» и Сеадет (Национальный альянс). Ради того, чтобы сохранить свои места в парламенте, оппозиция как будто готова решать вопросы, связанные с войной и национальной безопасностью, на условиях правительства. Эрдоган не только сковал три вышеперечисленные партии. Он также сумел привлечь тех, кто отделился от ПСР и создал альтернативные политические образования.
Не стоит недооценивать ловкость Эрдогана в использовании кризисов, расширении их, продвижении путем сложения кризисов и максимизации получаемых выгод, получении максимальных преимуществ. Когда Анкара предприняла операции в Африне и Идлибе, то преследовалась цель предотвратить потерю поддержки, сыграв на религиозных и национальных чувствах народа. Источники, близкие к президентскому дворцу, подчеркивают, что Эрдоган добавился своего: его поддержка, которая в какой-то момент снизилась до 30%, выросла до 39−41%. Оппозиции было бы разумно проанализировать, как Эрдоган, эксплуатирующий образ главнокомандующего, будет выстраивать свой имидж, когда пойдет на выборы 2023 года, нужно рассмотреть всевозможные сценарии. Подъем президента напрямую зависит от замедления темпов роста, дезорганизации, робости и промедления политических деятелей оппозиции.
Сегодня наибольший ущерб претерпели движение «Хизмет» и турецкие курды, которые были выставлены козлами отпущения. Теряет очки и ДПН, чья парламентская фракция была третьей по количеству голосов. Все, кто был связан с движением «Хизмет», даже домохозяйки, которые никогда не участвовали в какой-либо организации, студенты колледжей, заключены в тюрьму. Имущество и счета конфискованы. Голосуя за Национальный альянс, избиратели ДПН не получили чего-либо взамен, за исключением нескольких ничтожных «даров». Оппозиция дала согласие на то, чтобы в Турции стартовала новая жесткая волна репрессий в отношении ДПН. После абсурдного фальшивого переворота 15 июля 2016 года, как сообщал министр внутренних дел Турции Сулейман Сойлу, перед судом предстали 532 тысячи человек из движения «Хизмет» и курдской оппозиции. За решетку заключено около 200 тысяч человек. Открыто около 350 новых тюрем.
Оппозиция может еще сыграть на резком коллапсе турецкой экономики. Но это означает, что стране угрожает катастрофа. Фатализм «отпусти и посмотрим позже» стал разновидностью бессознательной стратегии оппозиции. Политика Турции никогда не становилась такой убогой и бедной.
