Пандемия и удалённая работа провоцируют переутомление, пишет El Pais со ссылкой на Всемирную организацию здравоохранения. Так, глава европейского департамента ВОЗ Ханс Клюге недавно заявил о наличии у 60% европейцев таких симптомов, как апатия и отсутствие мотивации, спровоцированных «огромными жертвами», на которые пришлось пойти в последние месяцы.
«Цена была невероятной и, где бы мы ни жили и чем бы мы ни занимались, мы все оказались истощены», — добавил он.
Однако, как отмечает издание, для человечества это отнюдь не новое состояние.
Литература рассказывает нам о том, как формировалось это общество усталых мужчин и женщин.
Одно из самых знаменитых стихотворений итальянского писателя Чезаре Павезе называется «Работать утомительно», однако не работать по той или иной причине или работать удалённо также провоцирует усталость, указывается в статье.
Ещё десять лет назад философ Бьюн-Чул Хан впервые заговорил об «обществе усталости», наиболее явным проявлением которого является рост таких заболеваний, как депрессия, дефицит внимания и выгорание. Все эти болезни — реакция на ускорение информационных потоков и на чрезмерный спрос на производительность. В обществе, сформированном вокруг недостаточного рынка труда, худшие черты которого как раз и «радикализировали» нынешнюю пандемию, мы, как писал португальский поэт Фернандо Пессоа, все «устали от вселенной и общества», и мы «богаты лишь тревогой».
«Цена была невероятной и, где бы мы ни жили и чем бы мы ни занимались, мы все оказались истощены», — добавил он.
Однако, как отмечает издание, для человечества это отнюдь не новое состояние.
Литература рассказывает нам о том, как формировалось это общество усталых мужчин и женщин.
Одно из самых знаменитых стихотворений итальянского писателя Чезаре Павезе называется «Работать утомительно», однако не работать по той или иной причине или работать удалённо также провоцирует усталость, указывается в статье.
Ещё десять лет назад философ Бьюн-Чул Хан впервые заговорил об «обществе усталости», наиболее явным проявлением которого является рост таких заболеваний, как депрессия, дефицит внимания и выгорание. Все эти болезни — реакция на ускорение информационных потоков и на чрезмерный спрос на производительность. В обществе, сформированном вокруг недостаточного рынка труда, худшие черты которого как раз и «радикализировали» нынешнюю пандемию, мы, как писал португальский поэт Фернандо Пессоа, все «устали от вселенной и общества», и мы «богаты лишь тревогой».
«Усталость без вознаграждения — это пытка», — заявила Керлинн Феррер, говоря о дискомфорте от неручного труда без чёткой цели, который, к сожалению, составляет в настоящее время основной вид деятельности миллионов людей.
Джон Леннон, один из величайших «усталых» от музыки XX века, со своей стороны, в песне A Hard Day’s Night поведал, что работал «как собака» и должен был «спать как бревно».
Как отмечает французский историк и социолог Жорж Вигарелло в своей новой книге «История утомлённости», об усталости ещё многое предстоит рассказать.
Он утверждает, что усталость и утомление не являются внеисторическими терминами: от Средневековья до наших дней симптомы и того, и другого менялись. Им приписывались разные причины, против них использовались разные средства, кроме того они по-разному воспринимались отдельными людьми и обществом, например, большее значение придавалось мужскому «непосильному труду» в ущерб женщинам, истощение которых на протяжении десятилетий сводилось к простой «неврастении». Последнюю немецкий психиатр Эмиль Крепелин однажды определил как «истощение без утомления и утомление без истощения».
«История утомлённости» — чрезвычайно вдохновляющая книга, несмотря на её тематику: она представляет западного индивида как своего рода Сизифа, приговорённого к тому, чтобы толкать в гору огромный валун, который, достигнув вершины, выскальзывает из рук страдальца и скатывается вниз. В результате Сизифу приходится толкать камень снова и снова до конца времён. Возможно, он был приговорён к этой бесконечной и бесполезной задаче за неверность: другие источники утверждают, что это могло быть за нападение на странников.
Так или иначе, Альбера Камю, написавшего о нём одну из лучших своих книг («Миф о Сизифе», 1942 г.), интересует не столько причина наказания, сколько возможность порассуждать, почему Сизиф, как и все мы, может, несмотря на всё, почувствовать на мгновение что-то родственное счастью.
Как отмечает французский историк и социолог Жорж Вигарелло в своей новой книге «История утомлённости», об усталости ещё многое предстоит рассказать.
Он утверждает, что усталость и утомление не являются внеисторическими терминами: от Средневековья до наших дней симптомы и того, и другого менялись. Им приписывались разные причины, против них использовались разные средства, кроме того они по-разному воспринимались отдельными людьми и обществом, например, большее значение придавалось мужскому «непосильному труду» в ущерб женщинам, истощение которых на протяжении десятилетий сводилось к простой «неврастении». Последнюю немецкий психиатр Эмиль Крепелин однажды определил как «истощение без утомления и утомление без истощения».
«История утомлённости» — чрезвычайно вдохновляющая книга, несмотря на её тематику: она представляет западного индивида как своего рода Сизифа, приговорённого к тому, чтобы толкать в гору огромный валун, который, достигнув вершины, выскальзывает из рук страдальца и скатывается вниз. В результате Сизифу приходится толкать камень снова и снова до конца времён. Возможно, он был приговорён к этой бесконечной и бесполезной задаче за неверность: другие источники утверждают, что это могло быть за нападение на странников.
Так или иначе, Альбера Камю, написавшего о нём одну из лучших своих книг («Миф о Сизифе», 1942 г.), интересует не столько причина наказания, сколько возможность порассуждать, почему Сизиф, как и все мы, может, несмотря на всё, почувствовать на мгновение что-то родственное счастью.
И именно в погоне за этим счастьем или чем-то более или менее похожим главный герой книги «Мой год отдыха и релакса» Оттессы Мошфег (2018) укрывается в химически индуцированном сне, чтобы, как ни парадоксально, проснуться от нарциссического кошмара.
В отличие от главного героя книги Мошфега, австрийский писатель Петер Хандке научился не бояться усталости. Он в марте 1989 года, вернувшись из кругосветного путешествия, укрылся в испанском городе Линарес и написал своё эссе об усталости, в котором назвал это неизбежной частью полноценно реализованной жизни.
Для Хандке усталость может быть источником вдохновения, который позволяет нам понять, что можно отбросить. Как в случае с Бартлби из рассказа Германа Мелвилла (1853 г.), который «предпочёл не делать этого» и его радикальный отказ загнал его довёл его до смерти. Как в случае практически со всеми персонажами Сэмюэля Беккета. Как в случае с Обломовым из одноимённого романа Ивана Гончарова, в котором рассказывается о малозначимом русском аристократе, добрым намерениям которого постоянно мешает лень, возможно, чрезмерная страсть к хорошей еде и неизбежная после неё дремота, а также глубокая усталость от реалий существования.
В отличие от Шарля Бодлера, для которого скука — это форма сопротивления императивам индустриального общества, для Хандке принятие усталости ведёт к преобразованию общества, которое извлекает пользу из возможности, по словам Бьюн-Чул Хана, «использовать неиспользованное», пишет El País.
