Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.

25 октября истекает срок ультиматума лидера оппозиции Светланы Тихановской действующему президенту.

Если требования оппозиции, среди которых отказ от власти, освобождение политзаключенных и прекращение насилия на улицах, выполнены не будут, Тихановская обещает начать общенациональную забастовку с 26 октября.

- Олег, насколько на самом деле серьезны угрозы, которые Тихановская озвучила в этом ультиматуме?

— Никакой опасности для белорусских властей эти угрозы не представляют. Во-первых, мы уже убедились, что оппозиция не способна организовать всеобщую стачку. Также ясно, что у оппозиции нет организационного и силового ресурса, чтобы провести революционные действия после смещения нынешней власти.

 

Кроме того, сама Тихановская не является лидером оппозиции. Она является значимым лицом, потому как с ней связаны определенные расчеты в связи с лозунгами о пересмотре результатов выборов, но ее никто не воспринимает как политика, лидера, который способен вести народ.

 

С ней связаны надежды, что она могла организовать честные выборы, на которых люди бы проголосовали за человека, который мог бы стать лидером нации. А она таким лидером не является и даже не претендует, собственно, это ее правильное позиционирование.

В целом протестное движение уже не имеет того драйва, который был изначально. У него так и не появилось ясной структуры лидерства. Оно остается чисто негативистским, то есть оно направлено против Лукашенко, но не за конкретного кандидата. Так что представить себе, что такие угрозы со стороны Тихановской могли быть реально воплощены в жизнь, я не могу.

- Кто на самом деле раскручивает фигуру Тихановской?

— Сейчас многие ее раскручивают из-за ее формального положения как участника президентских выборов, результаты которых ставятся под сомнение.

Так или иначе, все, кто имеет отношение к ее поддержке, — это западные силы. Особенно активно ее поддерживают ближайшие соседи в виде Польши и Литвы. Она пользуется поддержкой у всех европейских стран, которые пытаются участвовать в этом процессе, и наверняка у ряда организаций, связанных с США.

- Могут ли радикальные элементы оживить белорусские протесты и обострить ситуацию в стране?

— В Белоруссии мало радикальных элементов. Эти организации есть, но по сравнению с Украиной они довольно слабые. Протест в Белоруссии может оживить какая-то мощная провокация, которую бы близко к сердцу восприняло много граждан страны. Но, во-первых, это очень опасный путь, а во-вторых, сам Запад сейчас не настроен на столь радикальный путь смены власти в Белоруссии.

 

С одной стороны, можно было бы попробовать, но такая провокация вряд ли получится в Белоруссии, а негативные последствия будут очень серьезные.

 

Сейчас Запад все-таки старается не закрывать дверь полностью перед Лукашенко, и многие на Западе опасаются, что он действительно развернется к России. Так что опасность резкой радикализации протестов в связи с провокацией небольшая. С другой стороны, провокацию могут организовать те силы, которые не станут согласовывать свои шаги с западными кураторами. Так что такая возможность все же не исключена.

- Если события в Белоруссии пойдут по такому неблагоприятному сценарию, как будет действовать Кремль?

— Кремль занял однозначную позицию по поддержке официально объявленных результатов выборов и работе с Лукашенко как с законно избранным президентом. Даже никакие провокации оппозиции не могут оказать влияние на позицию Кремля в этом вопросе.

- А Лукашенко принял однозначное решение повернуться к России и отказаться от своей политики многовекторности?

— Нет, он такое решение не принимал. Он сохраняет ориентацию на многовекторную политику и всеми силами будет отстаивать эти принципы и в дальнейшем.

Многовекторная политика является необходимой составляющей той модели белорусской государственности, которую выстроил Александр Лукашенко, и, не отказавшись от этой модели, невозможно отказаться от политики многовекторности. Она необходима как основной ресурс современной Белоруссии, позволяющий ей неплохо развиваться. Это геополитический ресурс, его можно эксплуатировать только на основании многовекторной политики.

Однозначный поворот на Запад или на Восток в сторону России подрывает важнейшие основания под всей моделью. Явно, что Лукашенко не тот человек, который хотел бы столь радикальных перемен. Он пытается сохранить ту модель, которую создал еще в 90-е годы.

 — Пойдет ли Лукашенко на конституционную реформу, о чем он сам заявлял не так давно, в том числе и российскому руководству?

— То, что он хочет провести конституционную реформу, он говорил еще до выборов. Думаю, что сомневаться в том, что такая реформа состоится, нет никаких оснований. Но какой она будет, пока неизвестно. Известно о разработке нескольких вариантов такой реформы. На какой остановятся в конце концов, пока неясно.

Точно, что эта реформа будет направлена на укрепление системы, которую создал Лукашенко, а не на ее подрыв и замену новой системой. Так что представление о том, что эта реформа может примирить власть и оппозицию и снять с повестки дня нынешнее противостояние, довольно наивное ожидание, которое, как ни странно, высказывают некоторые эксперты. Эта реформа никак подрывать основания системы не будет.

- То есть следует ожидать, что противостояние между белорусским руководством и теми, кто называет себя белорусской оппозицией и ее сторонниками, продолжится?

— Да, в той или иной форме протесты будут идти и дальше, хотя без каких-то жестких провокаций они будут уменьшать свою активность, тем более что власти целенаправленно работают по выявлению и изоляции заметных участников этих протестов.

- То обстоятельство, что Кремль в разгар политического кризиса поддержал Лукашенко, повлияло ли на отношение белорусов к России?

— Конечно, повлияло, потому что в акциях протеста принимали участие немало сторонников единства с Россией.

Тот имидж, который старательно создавал себе Лукашенко до выборов, имидж антироссийского политика, который борется с российским влиянием, отстаивая суверенитет Белоруссии, имеет серьезные основания в проводимой им политической линии. Во-вторых, он был довольно убедительным, поэтому естественно, что определенная часть сторонников единства с Россией перешла на жестко оппозиционные позиции в отношении нынешнего президента. Конечно, реакция России оказалась для них неприятным сюрпризом, и их пророссийский настрой существенно уменьшился. Так как появилось чувство обиды на Россию за то, что она поддержала не их, а занимавшего антироссийские позиции Лукашенко.

 

Но судить о масштабах такого разочарования пока не приходится, так как у нас недостаточно социологических данных по количеству пророссийских людей в акциях оппозиции, хотя, по моим впечатлениям, таковых было немало.

- Как в таком случае сложится процесс интеграции России и Белоруссии в Союзное государство?

— Я не верю в то, что Белоруссия пойдет на создание реального Союзного государства, потому что Лукашенко будет сопротивляться этому до конца. Интеграция двух стран может несколько продвинуться по ряду вопросов, в первую очередь экономических, на что и делает акцент Россия.

 

Продвижение интеграции в экономической сфере может существенно повлиять на эволюцию белорусской системы в сторону большей демократичности и открытости в отношениях с Россией и с российской социально-экономической моделью. Так что определенные шансы на дальнейшую эволюцию в сторону большей пророссийскости имеются. Но это отдаленное будущее, а сейчас на повестке дня стоят вопросы именно экономического сближения, на которое Белоруссии придется пойти, как бы ни хотел их заблокировать сам Лукашенко.

 

- Стоит ли ожидать серьезных прорывов в отношениях между Минском и Москвой при Лукашенко?

— Нет, никакие серьезные прорывы невозможны, так как сохраняется та же модель, та же система отношений. Лукашенко сделает все возможное, чтобы не допустить принципиальных изменений.