Известный специалист по России и эксперт по американо-российским отношениям Стивен Коэн умер от рака лёгких в возрасте 81 года, пишет в своей статье для Consortiumnews Кейтлин Джонстоун.
Учитывая, что Коэн принадлежал к числу тех немногочисленных и ценных голосов здравомыслия на Западе, в то время как все остальные эксперты «неистово пытаются спустить свои мозги в унитаз», его уход из жизни — это настоящая трагедия. По словам Джонстоун, она неоднократно цитировала Коэна в собственных работах, а сам эксперт сыграл значительную роль в формировании у журналистки понимания того, что реально происходит в мире в плане западной агрессии против Москвы.
«В мире, который становится всё более беспорядочным и который всё больше наводняет пропаганда, смерть Коэна — это удар по отчаянному желанию человечества обрести ясность и понимание», — полагает автор.
«Я не знаю, как долго Коэн болел раком. Я не знаю, давно ли он осознал, что ему, возможно, осталось жить на этом свете не так уж долго. Но я точно знаю, что в последние годы своей жизни он тратил практически всю свою энергию на то, чтобы предупредить мир о быстро нарастающей опасности ядерной войны», — продолжает Джонстоун.
Последняя из многих за авторством Коэна книг носила название «Война с Россией?» В ней он подробно излагал свои идеи относительно того, как после 2016 года многие факторы, ведущие к обострению холодной войны с Москвой, сочетаются с «рашагейтом», а также с прочими событиями и тенденциями. Подобная гремучая смесь делает, по мнению Коэна, нынешнюю холодную войну намного опаснее предыдущей.
«Знаете, на этот счёт легко шутить, вот только сейчас мы переживаем, возможно, самый опасный момент американо-российских отношений на моей памяти, а может быть, и в принципе, — говорил на этот счёт Коэн в 2017 году. — И причина в том, что у нас началась новая холодная война, как её ни называй. На данный момент у нас сложилось три фронта холодной войны, три точки, где может вспыхнуть горячий конфликт. Речь идёт о Прибалтике, где НАТО на российской границе занимается беспрецедентным наращиванием военного присутствия; Украине, где идёт гражданская и опосредованная война между Россией и Западом; и, конечно, Сирии, где российские и американские самолёты находятся в одном пространстве. Случиться может всё что угодно».
Более того, в его размышлениях красной нитью проходит мысль о наиболее вероятной причине будущей ядерной войны. Ядерный конфликт, по мнению Коэна, будет непреднамеренным; война может вспыхнуть в сложной и напряжённой ситуации — когда «случиться может всё что угодно». Она может начаться в результате хаоса и неразберихи, в результате случайного выстрела, недопонимания или технического сбоя, что не раз бывало во время прошлого противостояния сверхдержав.
«По моему мнению, сейчас мы переживаем самый опасный момент в американо-российских отношениях, по крайней мере, со времён Карибского кризиса», — заявил Коэн в 2017 году.
Подобная угроза, как считал специалист по России, обусловлена тем, что ситуация выглядит куда сложнее, чем во времена предыдущей холодной войны. Немалую роль здесь, по его словам, играли «ничем не подтверждённые обвинения в том, что Кремль каким-то образом завербовал Трампа».
«Итак, в этот худший момент в американо-российских отношениях наш президент превратился в политического калеку из-за самых отвратительных обвинений, которые можно себе представить, — и это беспрецедентно… Ни одного американского президента ни разу не обвиняли, по сути, в государственной измене… Представьте себе, например, Джона Кеннеди во время Карибского кризиса. Представьте себе, что было, если бы Кеннеди обвинили в том, что он — тайный агент Кремля. Он превратился бы в калеку. И единственный способ ему доказать обратное — это развязать войну против Советского Союза. И в то время речь шла о ядерной войне», — отмечал в своё время Коэн.
Между тем, по мысли эксперта, прошлая холодная война показала, что обе стороны понимают свою ответственность — что заложило основы для переговоров, которые в итоге привели к разрядке и ряду договоров о контроле над вооружениями. Однако нынешние воины холодной войны в США склонны во всём винить «путинскую Россию», что не даст Вашингтону переосмыслить свою политику по отношению к Москве.
И, наконец, в США по-прежнему отсутствует какая-либо эффективная оппозиция, которая могла бы противостоять новой холодной войне. «В 1970-х и 1980-х годах сторонники разрядки могли похвастаться хорошей организацией и финансированием; их представителей можно было много где найти — от политической арены на низовом уровне и университетов до НИИ, популярных СМИ, конгресса, Госдепа и даже Белого дома. Сегодня такой оппозиции нигде нет», — считал Коэн.
«Катастрофа какого рода должна произойти на Украине, в Прибалтике, Сирии или где-то на российской границе, чтобы американские демократы, а также другие политики с ужасом отринули то, что не без оснований называют синдромом помешательства на Трампе, особенно в сфере защиты национальной безопасности США?» — задавался вопросом американский эксперт.
Тем же временем часы Судного дня застыли на отметке без двух минут полночь. Стивен Коэн мёртв, и стрелки неуклонно приближаются к двенадцати часам. Как он и предсказывал, «рашагейт» заставит Трампа пойти на опасное обострение отношений в условиях, когда ему никто не мешает этим заниматься.
«Мы должны прислушаться к отчаянным предупреждениям Коэна, на которые он не жалел сил даже на последнем издыхании. Мы должны требовать отказа от этой безумной империалистической агрессии, которая никому не выгодна, а также призвать к разрядке в отношениях с Россией и Китаем. Мы должны начать создавать оппозицию, которая будет выступать против заигрываний с армагеддоном, пока ещё не стало слишком поздно… Стивен Коэн мёртв, и мы идём навстречу гибели всего сущего. Да поможет нам Бог», — подытоживает Кейтлин Джонстоун.
