Как Латвия «проскакала» свою промышленность
Юрий Алексеев – уважаемый и авторитетный журналист, житель Латвии, хорошо известный и за пределами этого государства. В своё время его пламенное эссе об украинском майдане и о гибельности выбранного украинцами пути зачитал Никита Михалков в своей программе «Бесогон». На сей раз Алексеев обратился с циклом «ликбеза» со страниц соцсетей уже к жителям Белоруссии.
Юрий Георгиевич, в советские годы работавший инженером уничтоженного в 90-е рижского предприятия «Радиотехника», наглядно рассказал белорусам, что ждёт их в том случае, если в Белоруссии победит «майдан». В первую очередь им придётся попрощаться со своей высокоразвитой промышленностью, которой сегодняшняя Беларусь заслуженно гордится.
Алексеев, в частности, напомнил, что недавно объявил о полном и окончательном банкротстве последний монстр советской индустрии в Латвии – Рижский вагоностроительный завод (Rīgas Vagonbūves Rūpnīca, RVR).
«Да вы его наверняка знаете: электрички с гордыми латышскими буквами RVR до сих пор кое-где катаются по территории бывшего СССР. Расскажу, как он умер. В начале 1990-х в Латвию пришла «независимость» и вместе с нею – дикий капитализм. «Рижская вагонка» тогда чувствовала себя вполне неплохо. У этого предприятия был огромный задел на будущее, просто фантастический. Кто занимался бизнесом, тот знает, что главное в бизнесе – лояльность клиентов, чтобы купившие однажды у вас какую-то вещь «зависли» на ваших товарах-услугах надолго. А вот представьте: у вас есть такой бизнес, который автоматом обеспечивает лояльность ваших клиентов на полвека… И РВЗ имел таких клиентов на территории с населением в 300 миллионов!», – пишет Юрий Алексеев в соцсети Facebook.
Он добавляет, что подвижной состав железных дорог имеет срок службы 30−50 лет. «Да, именно так, ЖД – очень консервативный вид транспорта. Но каждые пять лет вагоны требуют среднего ремонта, каждые десять – капитального. Каждые двадцать – модернизации. А куда клиент пойдет ремонтировать свою обветшавшую электричку? Да к производителю, конечно! Тем более что для этого не надо совершать каких-то сложных манипуляций. Подцепил пару-тройку требующих ремонта поездов к тепловозу (хоть в Москве, хоть в Ташкенте, хоть во Владивостоке) – и через неделю они уже в Риге, и над ними колдуют опытные мастера от производителя. Меняют колесные пары, моторы, обновляют салоны… Это вам не «дядя Вася» в провинциальном депо с кувалдой и ломом. И да, первые годы латвийской независимости у РВЗ не было проблем с заказами. Новые электропоезда бывший СССР закупать перестал, денег не стало. Но зато увеличились заказы на ремонты. Ремонты – дело верное, клиент деньги платит – куда ж он денется? Но на ремонтах нельзя жить вечно: можно долго латать штаны, но приходит момент, когда их пора менять на новые…» – отмечает журналист.
В 2010-х, по его словам, для РВЗ наступил момент, когда заказов на ремонт почти не стало. «Штаны износились окончательно. А что было взамен у РВЗ новенького? Да ничего! От слова вообще! Дело в том, что в начале 1990-х РВЗ отдали на приватизацию с той мыслью, что придут «эффективные менеджеры», которые «разовьют латвийский железнодорожный гигант» до космических высот.
Отдали за копейки. Иностранцам… А «эффективные менеджеры» первым что сделали – упразднили конструкторское бюро, которое рисовало на своих кульманах новые проекты электричек. Зачем им инженеры-конструкторы? Они только даром хлеб едят! А зачем им производительные цеха? «Эффективные менеджеры» снимали сливки с ремонтов. А заодно, сокративши территорию завода за счёт производительных цехов, отдали её в аренду под склады-магазины-бани с девочками.
С чего тоже имели прибыток. Изрядный. И вот теперь тема «эффективности» этого менеджмента окончательно исчерпалась. Последние жалкие остатки великого РВЗ на днях банкротировали», – констатирует Алексеев.
По его словам, вагоны, которые сейчас катаются по территории современной Латвии – самые древние во всей Европе, а возможно, и в Азии. «Те самые – RVR. Сто раз латаные-перелатаные, с десятью слоями краски на боках, произведенные еще в 1970-х годах. А богоспасаемая Латвия сейчас проводит конкурс на закупку электричек-трамваев на Западе. Страна/республика СССР, имевшая свой профильный огромный завод! И что главное: Латвия по европейским законам/регулам не имеет права купить у собственного завода ни электрички, ни трамвая без «международного» конкурса. Даже из соображений – дать рабочие места своим гражданам. Евросоюз протекционизм запрещает. А в открытом конкурсе, понятно, РВЗ проиграет. Его продукция отстаёт от «лучших европейских образцов». Спасибо «эффективным менеджерам»», – не без грусти заключает эксперт.
Однако он приводит и обратный пример, свидетельствующий о том, что судьба RVR могла бы сложиться по-иному. «В Минске есть такой завод – «Белкоммунмаш». Там было всё ровно наоборот. При СССР это городское коммунальное предприятие занималось текущим ремонтом городских трамваев-троллейбусов. Меняло сиденья, порезанные хулиганами, сгоревшие лампочки в фарах… А в конце 1990-х оно начало производить! Сначала – троллейбусы, потом – трамваи.
Из обычной городской ремонтной мастерской это предприятие стало производителем. Спасибо Батьке, который выдал госкредиты под условный процент и обязал все городские хозяйства страны покупать только СВОЙ транспорт. Пусть сначала – неказистый, но, когда у предприятия есть гарантированный сбыт, оно может развиваться и совершенствоваться. Китайское промышленное чудо родилось именно так.
Сейчас техника «Белкоммунмаша» уже катается по 40 городам России и других стран; сам ездил в Питере на их троллейбусе – хороший троллейбус. А в самих Минске/Гомеле/Витебске других-то и нет. Я не видел… Я бывал на «Белкоммунмаше» четыре раза. Первый раз в конце 1990-х, последний – в конце 2010-х. Своими глазами видел, как растёт это предприятие. Трудно, напрягаясь, но растёт… В этой жизни ничего не бывает просто. В современной буржуазной жизни так: если ты – покупатель, тебя оближут со всех сторон, только плати деньги. Если ты – производитель, то тебя всегда и везде захотят убить. Делайте выводы, братья-белорусы», – призывает Юрий Алексеев.
На следующей лекции своего «курса ликбеза» Алексеев поведал о том, как убили гигант электронной промышленности Латвии – Рижский государственный радиотехнический завод «ВЭФ». Кто жил при СССР, тот наверняка помнит, что радиоприемники ВЭФ считались в Советском Союзе лучшими. «Они реально были лучшими не только в СССР, но и в мире – свидетельствую как радиоинженер по первой профессии. Но не многие знают, что приемники для ВЭФа были сопутствующей продукцией, побочной. А основная специализация этого завода – телефонные станции. Для справки: ВЭФ – старейшее латвийское предприятие, история его ведется со времен Российской империи. Чего он только не производил – электролампы, приемники, телефоны, фотоаппараты, даже самолеты… Особенно ВЭФ расцвёл во времена СССР. От ВЭФа отпочковались десятки разных заводов и фабрик, включая мою «Радиотехнику». Можно сказать, что ВЭФ был первоосновой всей латвийской индустрии. В конце 1980-х на ВЭФе работали 20 тысяч человек. ВЭФ обеспечивал телефонной аппаратурой связи весь Союз – от Калининграда до Владивостока, от Кушки до Магадана. Представьте: микроскопическая Латвия (2,8 миллиона населения) монопольно владела рынком телефонных станций на территории в 300 миллионов народу. Мечта любого современного «илонамаска» и «стиваджобса». Кто занимался бизнесом, поймёт, какой это кайф – 300 миллионов постоянных клиентов», – живописует Алексеев.
Все изменилось в 1991-м, когда СССР развалился. «Начался мэ-э-эдленный и печальный латышский капитализм. ВЭФ перешел от союзного подчинения к местным младо-латышским-гоп-гоп-хтой-не-скаче-скакунам…
Да, братья-белорусы, латвийские вышиваночники-1991 ничем не отличались от современных ваших скакунов-2020. Такие же бодрые, попрыгучие, и такие же безмозглые.
В 1992-м году началась цифровая революция в телефонной связи. Во всём мире началась. Тогда начали массово менять аналоговые телефонные станции на цифровые. В Латвию пришел инвестор– шведская компания Telia Sonera. Шведы пообещали вложить в модернизацию латвийской телефонной сети почти полмиллиарда долларов за 8 лет. А взамен попросили 49% от уже существующей (построенной при СССР) государственной телефонной сети. Латыши радостно согласились, надеясь, что их великий ВЭФ, который тогда на 100% принадлежал государству и ещё был жив, получит продолжение развития. Вот-вот за шведские миллионы наш государственный ВЭФ огребёт массу производственных заказов. Я отлично помню, как латышские скакуны из правительства праздновали «перемогу»– наш ВЭФ сейчас ка-а-ак развернется! Гоп-гоп!», – рассказывает журналист, сам являвшийся свидетелем описываемых им событий.
Однако, по его словам, вскоре шведы сурово отрезвили латышских «скакунов» и вернули их в реальность. «У нас есть СВОИ поставщики оборудования. Ваш ВЭФ нам нафиг не нужен. Так вот, рассказываю: великий латвийский ВЭФ с этого праздника инвестиций не получил ни копейки. Вообще ни одной… Ещё раз для тех, кто не понял: государственное монопольное предприятие «Латтелеком» (телефонная связь всей страны, от края до края, от квартиры до квартиры) отдаёт половину своих акций иностранцам под будущие инвестиции. Но ни копейки от этих инвестиций не достается собственному же государственному, как раз телефонному профильному предприятию – ВЭФ. Таково было условие шведов. Латыши покорно согласились. Такое оно, латышское государственное вышиваночное мышление. Как и любое вышиваночное мышление во всех странах мира.
Хитроумные шведы, понятно, при заключении сделки раздали аборигенам, «принимающим решения», стеклянные бусы – по карманчикам. Как это и принято во всем «цивилизованном» мире.
А теперь для смеха: у шведской Telia Sonera не было НИ ОДНОГО собственного завода, производящего телефонные станции. Они их сами покупали по всему миру, от Израиля до Канады. У латвийского ВЭФа они не купили ни винтика», – подчёркивает Юрий Алексеев.
Неудивительно, что поставленное в такие условия предприятие умерло. «20 тысяч рабочих и инженеров высочайшей квалификации пошли на улицу – челночить в Польшу, Турцию, торговать разным импортным г… на вещевых рынках. Сейчас я услышу крики «младолибералов»: советская промышленность была устарелой! Твой ВЭФ был «отстоем»! Не стану спорить насчет «устарелой». По оборудованию – да. С начала перестройки-1985 его практически не обновляли; как инженер, я это помню. Не до того было, надо было скакать под красно-бело-красными флагами. Кстати, нынешний флаг белорусских скакунов – копия латвийского флага, только полоски наоборот. Что сути их скачек не меняет. Но я замечу: легко поменять полоски на флагах, за полдня можно перевесить. Совсем не сложно обновить оборудование на заводе; это, в конце концов, только деньги, причём не столь уж большие. Заплатил – привезли, смонтировали, работай. А вот вырастить десятки тысяч квалифицированных рабочих от сохи, с хутора, это минимум десять лет. А вырастить школу квалифицированных инженеров – 20 лет. А школу учёных – полвека», – отмечает специалист.
Он добавляет, что Китай тридцать лет назад ещё практически «палкой землю копал» и не претендовал на научно-техническое доминирование. «Его нынешнее промышленное чудо – результат 30-летнего упорного старания вырастить свои кадры.
Китай вкладывал в образование своего народа огромные деньги. Ведь не станки-железки в промышленности решают всё. Всё решают кадры! От рабочего до инженера и профессора вуза. Которых на базаре ни за какие деньги не купишь. Латвия 30 лет назад имела свои собственные высококвалифицированные кадры – спасибо СССР, который 45 лет вливал в образование хуторян-латышей миллиарды.
Сейчас в Латвии для промышленности – выжженная земля. «Эффективных менеджеров» девать некуда: плюнь – попадёшь в менеджера. А вот рабочих, инженеров, учёных – нет. Самому молодому из них – 60+. Белоруссия вдруг заторопилась вприпрыжку нас догонять. Не торопитесь, братья-белорусы. На этом пути ничего хорошего вас не ждёт. На нём либо хутор с коровой, либо немытые польские унитазы. Свидетельствую», –взывает Юрий Алексеев.
В заключение стоит сказать, что главное здание рижского завода «Радиотехника», на котором Алексеев когда-то трудился инженером, снесли в начале 2018 года. С 1945 года завод выпускал электромагнитные трансляционные динамики, трансформаторы, усилители для киноустановок, радиоприёмники, радиолы, автомобильные приёмники. Изделия «Радиотехники» неоднократно отмечались высокими наградами. Вершина её успеха — конец 80-х, когда на предприятиях «Радиотехники» (Рижский радиозавод им. Попова, конструкторское бюро «Орбита», Рижский электромеханический завод, Кандавский радиозавод, завод микроэлектроники «Эмира» и т. д.) трудилось 16 тысяч человек. В эти годы на долю объединения приходилось примерно 35% всей выпускаемой в СССР бытовой аудиотехники. Но после распада СССР «Радиотехника» не продержалась и нескольких лет – её загубили. В опустевшем здании завода сначала планировали устроить торговый центр, но потом решили от него избавиться вовсе…
