Стремление Турции взять под свой контроль поставки газа и нефти привело к тому, что ее вооруженные силы задействованы на сегодняшний день в Ираке, Сирии и Ливии, а также находятся на грани открытой войны с Грецией и Кипром, целью которой является аннексия их прав на разведку энергоресурсов в Восточном Средиземноморье. Помимо прочего, Анкара также продолжает делать угрожающие заявления в адрес Израиля и жестко осуждает позицию Объединенных Арабских Эмиратов.
Столкнувшись с такой агрессией, израильская разведслужба Моссад в последнее время рассматривает Турцию как источник более серьезной опасности для Израиля, чем Иран. Это связано, в том числе, с недавним подписанием мирного договора между Израилем и ОАЭ. Дубай – один из самых активных критиков Турции в арабском мире, который не только частично финансирует сирийскую проправительственную армию, но и оказывает военную и финансовую поддержку Ливийской национальной армии во главе с Халифой Хафтаром в ее борьбе против джихадистов, верных Правительству национального единства в Триполи, которое поддерживает Анкара.
Греция, Кипр и Египет в последние годы развивают все более тесные связи в военной сфере и совместными усилиями противостоят действиям Турции в Ливии и в Средиземноморье в целом. В то же время, у Греции и Кипра формируются прочные отношения с Израилем по разным направлениям, включая оборону.
Однако, поскольку Анкара продолжает свою воинственную риторику в отношении «союзницы» по НАТО Греции, Франция недвусмысленно выступила в поддержку последней. Эта решительная поддержка для многих оказалась неожиданной, поскольку НАТО, Европейский Союз и отдельные крупные страны Европы традиционно пытались проводить в отношении Турции политику умиротворения, чтобы ослабить ее агрессию против Греции и Кипра.
Поскольку Турция создает проблемы для Североатлантического альянса на его южном фланге, для Москвы самым простым решением было бы просто сделать шаг назад и наблюдать, как недружественный альянс будет вязнуть в своих внутренних конфликтах. Однако, для России огромное значение имеет выход из Черного моря, которое всегда было для нее важнейшим экономическим, военным и геостратегическим пунктом, в Средиземное море через контролируемые Турцией проливы Босфор и Дарданеллы. Любая потенциальная война между Грецией и Турцией неизбежно приведет к тому, что греческий военно-морской флот блокирует Дарданеллы, и следовательно, будет препятствовать свободному проходу российских военных и торговых судов в Средиземное море и к Суэцкому каналу.
Хотя Россия неоднократно во всеуслышание заявляла, что в Восточном Средиземноморье должны соблюдаться нормы международного права, которые благоприятствуют Греции и Кипру, в то же время Москва проявляет осторожность, чтобы не спровоцировать антагонизм со стороны Турции. Однако, защищая собственные интересы в регионе, Кремль может оказаться вынужден активно вмешаться в эту вражду между странами НАТО, чтобы не допустить развязывания войны и сохранить доступ в Средиземное море.
На днях министр иностранных дел России Сергей Лавров нанес визит на Кипр, в ходе которого он подчеркнул прочные исторические связи между этой страной и Россией. Со своей стороны, заместитель министра иностранных дел Греции заявил, что Афины стремятся к укреплению своих отношений с Москвой, которые были ослаблены политикой предыдущего правительства, отстраненного от власти в результате прошлогодних выборов. Эти события в Никосии и Афинах свидетельствуют о том, что, как заявил всего несколько дней назад глава российского дипломатического ведомства, Греция является «традиционным партнером» России в Европейском Союзе.
Премьер-министр Греции Кириакос Мицотакис встретился с президентом Франции Эммануэлем Макроном на Корсике, чтобы выработать «совместную доктрину безопасности», механизм координации действий между двумя странами. Макрон серьезно относится к созданию такой доктрины, о чем недвусмысленно свидетельствует тот факт, что атомный авианосец «Шарль де Голль», единственный подобный военный корабль в Европе, направился к континентальному шельфу Греции, который Турция считает своим.
«Шарль де Голль» способен нести на борту до 30 боевых самолетов, а также 800 солдат и 500 тонн боеприпасов. Это серьезный вызов турецкому флоту, который уже более месяца незаконно эскортирует исследовательское судно Oruç Reis, которое занимается разведкой газовых и нефтяных месторождений на континентальном шельфе Греции. Фактически французский авианосец выступает против одного члена НАТО, который угрожает войной другому члену того же военного блока.
Макрон уже дважды говорил о «смерти мозга» НАТО, а генеральный секретарь Североатлантического альянса Йенс Столтенберг по-прежнему не проявляет никакой заинтересованности в урегулировании греко-турецкого конфликта.
В то же время, Москва недавно продала Турции свои передовые зенитно-ракетные комплексы С-400, что не только укрепило двусторонние связи, но и внесло разлад в НАТО, хотя у России имеются собственные глубокие разногласия с Анкарой. Это касается не только Сирии и Ливии, но и Крыма, поскольку президент Турции все чаще выступает с обвинениями в адрес России в преследовании крымских татар. Российско-турецкое стратегическое партнерство почти лишено реального содержания, поскольку оно со всей очевидностью противоречит их геополитическим амбициям.
Проход через контролируемые Турцией проливы гарантирует Конвенция Монтре 1936 года, которая дает Москве определенные рычаги влияния в отношениях с Турцией. Однако, в случае, если разразится война, эти проливы наверняка превратятся в ловушку для российского судоходства и вновь замкнут Россию в Черном море. Москва не раз подчеркивала, что восточно-средиземноморская проблема должна решаться дипломатическим путем с соблюдением всех норм международного права. Турция является одной из пятнадцати стран мира, которая до сих пор не подписала и не ратифицировала Конвенцию ООН по морскому праву (ЮНКЛОС), поскольку это благоприятствовало бы претензиям Греции на право разработки богатых нефтью и газом месторождений в Средиземном море.
В связи с этим, если бы Москва была верна своим словам о том, что она поддерживает принципы международного права, это автоматически поставило бы ее на сторону Греции в нынешнем конфликте. Как уже было сказано, Россия никак не заинтересована в эскалации военных действий и перерастании столкновений между Анкарой и Афинами в полномасштабную войну, в результате которой она временно потеряла бы доступ к важнейшему торговому маршруту.
То т факт, что Макрон решительно поддерживает видение «Европы от Лиссабона до Владивостока», указывает на то, что Россия вполне могла бы установить прочные связи с Франций, сотрудничая с ней в Восточном Средиземноморье. Это сделало бы Россию участницей «сети безопасности», включающей Грецию, Кипр, Египет, Израиль и ОАЭ, которые начинают формировать мощный международный блок в Восточном Средиземноморье.
От того, какую позицию Россия займет в нынешнем греко-турецком кризисе, может зависеть, насколько усилится или, напротив, ослабнет ее влияние в свете стремительно меняющегося баланса сил в регионе.
