Приближается День независимости Украины, неразрывно связанный с ГКЧП. Именно финиш четырехдневного путча положил конец существованию СССР. Слабый Горбачев проиграл и ушел. Республиканские партийные лидеры стали президентами независимых государств. 19 августа Михаил Горбачев, уже год находящийся в больнице, дал интервью. Возможно, последнее в своей жизни. Но так и не ответил на вопрос: можно ли было сохранить Союз?
Мало кто знает, что 4 ноября 1991 года старший помощник генерального прокурора СССР, начальник управления Генеральной прокуратуры СССР по надзору за исполнением законов о государственной безопасности Виктор Илюхин возбудил против экс-президента СССР Михаила Горбачева уголовное дело по статье 64 Уголовного Кодекса РСФСР (измена Родине) в связи с подписанием им постановлений Госсовета СССР от 6 сентября 1991 года о признании независимости Литвы, Латвии и Эстонии.
По мнению прокурора, в результате принятия данных постановлений был нарушен закон СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из состава СССР», так как в этих республиках не проводились референдумы о выходе из состава Союза ССР и для них не был установлен переходный период для рассмотрения всех спорных вопросов. Генеральный прокурор СССР Николай Трубин закрыл дело в связи с тем, что решение о признании независимости прибалтийских республик принимал не лично президент, а Госсовет.
Через два дня Илюхин был уволен из органов прокуратуры и стал со временем депутатом Госдумы. Горбачев пару раз успел все-таки сходить на допросы, но так и не смог внятно объяснить свои действия.
Прокурор Илюхин оказался более конкретным и свой поступок объяснил следующим образом. По его мнению, в Горбачеве тех лет уживались как минимум три лица: Горбачев начала перестройки, Горбачев ее апогея и Горбачев реального распада Советского Союза.
Первый действительно всколыхнул страну, объявив курс на обновление, который был положительно воспринят. Второй, после того как огромные массы людей пришли в движение, вдруг обнаружил, что не знает, куда их вести, а может быть, не хотел и не мог. Поэтому занимался пустой говорильней, шараханьем из стороны в сторону, топтанием на месте, развалом экономики и государственности.
Была вторая группа заговорщиков, которых можно назвать консерваторами. Они хотели законсервировать двухполюсный мировой порядок, при котором доминировали две страны – США и СССР. Голос Европы, на тот момент еще не объединенной, звучал значительно тише. Так сказать, фоновой музыкой. Тем более что была Европа социалистическая и капиталистическая, и это тоже был элемент паритета
Горбачев №3, оказавшись в состоянии депрессии, полностью выпустил руль управления страной. Он потерял всякую поддержку в массах, а ГКЧП добил его карьеру. Ожидаемое от перестройки обновление обернулось для многих большой трагедией. Реальностью стала гражданская война в Закавказье, в Молдавии, Таджикистане.
Поэтому, когда в упомянутом выше свежем интервью Михаил Сергеевич, критикуя Александра Лукашенко, говорит: “Я же ведь пошел на то, что оставил свой пост и ушел, но только чтобы избежать раскола и нашей внутренней войны... Крови не было. Это – да. И гражданской войны не было...”, он забывает Ош, Степанакерт, Югоосетинский конфликт и другие кровавые страницы из летописи межэтнической розни. Которая мгновенно охватила Советский Союз, как только власть ослабила идеологические компартийные вожжи.
То, что при Горбачеве к власти в Грузии, Армении, Азербайджане и Молдавии пришли люди, которые затем устроили большую мясорубку на гробовой крышке Советского Союза, это тоже его “заслуга”, плоды заигрывания с автономиями. Тот же Илюхин считал, что в противостоянии со своим главным политическим конкурентом Борисом Ельциным, пытаясь ослабить его позиции, он пошел на то, чтобы автономии также участвовали в обсуждении и подписании Союзного Договора как равноправные субъекты Союзной Федерации. И тем самым раскачал амбиции провинциальных лидеров.
Любопытно, что двигателем распада СССР стал съезд демократических партий в январе 1991 года (накануне Всесоюзного референдума о будущем СССР), который был проведен в Харькове. Там присутствовали Борис Ельцин, Анатолий Собчак, Гавриил Попов и другие лидеры демократического крыла КПСС. В общем, антигорбачевские заговорщики.
С другой стороны была вторая группа заговорщиков, которых можно назвать консерваторами. Они хотели законсервировать двухполюсный мировой порядок, при котором доминировали две страны – США и СССР. Голос Европы, на тот момент еще не объединенной, звучал значительно тише. Так сказать, фоновой музыкой. Тем более что была Европа социалистическая и капиталистическая, и это тоже был элемент паритета.
Из заговорщиков-консерваторов и вырос пресловутый ГКЧП во время традиционного августовского отдыха Михаила Горбачева на даче в Форосе. Это был “клуб” силовиков и спецслужбистов. Обратите внимание на личный состав: Владимир Крючков – председатель КГБ СССР, Дмитрий Язов – министр обороны СССР, Олег Бакланов – первый заместитель председателя Совета обороны СССР, член ЦК КПСС, Геннадий Янаев – вице-президент СССР, Валентин Павлов – премьер-министр СССР и Борис Пуго – министр внутренних дел СССР.
Три самых мощных, по идее, силовика СССР – министр обороны, внутренних дел и глава КГБ. Они должны были внушать страх, а вызывали смех. Потому что Горбачев персонажей таких подобрал: идеальных для утраты контроля над ситуацией. Крючков всю жизнь носил папки за Юрием Андроповым. Он никогда не был реальным спецслужбистом. Пуго – выходец из Рижского горкома. В милиции не служил ни дня.
Маршал Язов прошел войну и дружил с Ким Ир Сеном (во время службы на Дальнем Востоке), но как руководитель армии он был слаб. Его назначение на должность министра обороны СССР указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 мая 1987 года было следствием... полета Матиаса Руста и последующей отставки с поста предыдущего министра обороны.
Многие генералы и маршалы возмущались и “бурчали” на совещаниях по этому поводу. А Язов сидел и молчал. Поэтому Горбачеву он был удобен. Когда он и другие “удобные” высокопоставленные слабаки собрались вместе, получился не заговор, а смешной театр с трясущимися руками. Спрашиваете, почему Язов не вывел армию, а Пуго ОМОН? Патамушто! Не те они люди, чтобы на такое решиться
Первые три года в должности министра Язов оставался генералом армии, что было необычно (с 1935 года все главы военного ведомства были маршалами Советского Союза), поэтому старшие по званию армейские начальники относились к нему, скажем так, снисходительно.
В истории назначения Язова есть еще одна тайная составляющая. В 1987 году Горбачев с Эдуардом Шеварднадзе начали политику разоружения, которая стартовала после встречи с Рональдом Рейганом в Рейкьявике в октябре 1996 года.
В руководстве армии и Минобороны зрело недовольство решением уничтожить самые высокоточные и малоуязвимые оперативно-тактические ракеты СС-23. Считалось, что это делает СССР аутсайдером соревнования с США.
Еще большее возмущение вызвала договоренность 1990 года о передаче США 51 тыс. кв. километров акватории в Беринговом море. В результате этого СССР потерял важный стратегический район, 10 процентов от всего улова ценных пород рыбы в стране и оборонительный плацдарм.
Многие генералы и маршалы возмущались и “бурчали” на совещаниях по этому поводу. А Язов сидел и молчал. Поэтому Горбачеву он был удобен. Когда он и другие “удобные” высокопоставленные слабаки собрались вместе, получился не заговор, а смешной театр с трясущимися руками. Спрашиваете, почему Язов не вывел армию, а Пуго ОМОН? Патамушто! Не те они люди, чтобы на такое решиться.
Возможно, их нерешительностью управлял и сам Михаил Сергеевич. После самороспуска ГКЧП и ареста его бывших членов он вернулся из Фороса в Москву и сказал очень странные слова о четырех днях путча: “Имейте в виду, настоящей правды никто не узнает”. После чего объявил о сложении полномочий Генерального секретаря ЦК. Это произошло 24 августа 1991 года – в день провозглашения независимости Украины.
Думаю, что правды действительно никто не узнает. Горбачев стар и болен. Почти год живет в больнице. Все ждали от него каких-то особых откровений в последнее время, но он не сказал ничего нового.
Похоже, он все еще ждет, чтобы ему сказали спасибо за сложение полномочий и передачу власти Борису Ельцину. Как он заметил в одном из предыдущих своих интервью: «На протяжении 17 дней, последовавших за Беловежскими соглашениями, я ждал реакции со стороны интеллигенции, со стороны людей. Конечно, страна пребывала в шоке. Но никто не вышел на улицы. Казалось, что судьба СССР была лишь моей проблемой. Указа о моей отставке не было. Я принял это решение самостоятельно». И это еще одна его ошибка...
