Заголовок данной статьи, в определённой мере содержащий в себе ответ на поставленный в нём вопрос, отражает авторское понимание нынешнего состояния китайско-британских отношений, которым с начала года уделяет повышенное внимание пресса обеих стран. В частности, схожим (но более мягким) вариантом данного вопроса недавно задалась китайская газета Global Times.
Непосредственным поводом для его постановки китайским экспертом послужили в основном усиление британской активности (впрочем, и ранее наблюдавшейся) в гонконгской проблематике, а также резкое изменение позиции Лондона в вопросе сотрудничества с китайской компанией Huawei – одним из мировых лидеров в сфере передовых IT-технологий.
Предварительно напомним, когда и в связи с чем появилось само определение “золотой век” отношений между КНР и Соединённым Королевством. Этот оборот был использован в октябре 2015 г. бывшим премьер-министром СК Д. Кэмероном, когда он оценивал итоги только что состоявшегося визита в страну китайского лидера Си Цзиньпина. Среди них основной сводился к заключению ряда торгово-инвестиционных соглашений (главным образом в сфере энергетики и прежде всего ядерной) на общую сумму в 50 млрд долл. По прогнозам того времени министерства финансов СК, к середине 20-х годов Китай должен был стать вторым по значимости внешнеэкономическим партнёром страны.
Однако уже тогда раздавались голоса недругов (не только хорошо различимых внешних, но и внутренних) китайско-британских отношений о том, что Лондон начинает походить на “запыхавшегося щенка”, который старается не отстать от нового хозяина.
Но вплоть до начала текущего года, в условиях поиска альтернатив разрушающимся связям с ЕС, руководство СК более или менее успешно держало оборону от разного рода атак со стороны “доброжелателей” процесса развития отношений с КНР. В котором, конечно, присутствовали проблемы, но их можно было определить как “рутина” и “шероховатости”. Чего не бывает между партнёрами.
Упомянутые “шероховатости” в основном обусловлены беспокойной ситуацией в Гонконге, который был возвращён КНР в 1997 г. после 99-летнего периода британской “аренды” города. Напомним, что в конце XIX в. соответствующее соглашение было заключено между СК и императорским Китаем, то есть правопредшественником КНР. Сам этот акт стал одним из итогов двух “Опиумных войн” – одного из самых позорных явлений не только европейского колониализма, но и человеческой истории в целом.
До сих пор Лондон продолжает позиционировать себя в качестве стороны, у которой сохраняются определённые “обязательства” по отношению к Гонконгу. Поэтому раз в полгода некая контора при Foreign Office выпускает (тоже некую) бумагу, в которой фиксируются разного рода “нарушения” в городе. Пекин (тоже в разовом режиме) реагирует на неё, но достаточно вяло и, что называется, без фанатизма.
Так продолжалось, повторим, вплоть до рубежа 2019-2020 гг., когда начала резко обостряться общемировая ситуация, центральным элементом которой всё более определённо становится система отношений между двумя ведущими державами, каковыми ныне являются США и КНР. Что сужает пространство для манёвра у всех прочих участников глобальной политической игры. И СК, конечно, не является исключением.
Приходится делать выбор, который заранее выглядит достаточно предопределённым. Тем более что Пекин решил, наконец, покончить с периодическими вспышками анархии, провоцируемой в последние годы группами отмороженных юных “протестанов”, порядком надоевших большинству добропорядочных жителей города. Лондон присоединился к резко усилившейся антикитайской пропагандистской кампании США в связи с подготовкой и принятием парламентом КНР “Закона о безопасности в Гонконге”.
Уже 1 июля премьер министр Б. Джонсон заявил о готовности предоставить британское гражданство трём миллионам гонконгцев. Что невозможно оценить иначе, как грубый пропагандистский выпад в адрес Пекина. Ибо вызывает крайнее сомнение, что число (потенциально) пожелавших воспользоваться такой возможностью гонконгцев будет исчисляться даже в тысячах. Что такое в современном мире КНР и СК?
Однако гораздо более важным сигналом о сути происходящего в китайско-британских отношениях последних месяцев стало кардинальное изменение позиции Лондона по отношению к роли компании Huawei в проекте перевода национальной коммуникационной системы на следующий уровень развития (5G).
Вновь подчеркнём, что Huawei является сегодня одним из мировых лидеров в сфере передовых IT-технологий, и кооперация с этой компанией в процессе реализации указанного проекта крайне выгодна для СК. В том числе и по причине финансовой состоятельности компании, годовой оборот которой в 2019 г. вырос на 19%, достигнув уровня 120 млрд долл. при объёме чистой прибыли около 9 млрд долл.
Именно эти факты, видимо, имел в виду премьер-министр СК Б. Джонсон, когда ещё в конце января с. г. отстаивал необходимость сохранения ранее заключённой договорённости на предмет участия Huawei в создании национальной системы 5G. Что было очень непросто в условиях торгово-экономической войны с КНР, которую развязали США, то есть ключевой союзник СК.
В её центре оказалась как раз компания Huawei, которая обвиняется Вашингтоном в сотрудничестве с китайскими спецслужбами, что якобы ставит под угрозу безопасность США, а также ближайших американских союзников. В частности, подобная угроза видится для международной разведывательной сети “Пять глаз”, сформированной основными англосаксонскими странами.
Вряд ли, однако, можно сомневаться в том, что на самом деле Вашингтон стремится убрать с мировых рынков реального и весьма эффективного конкурента в крайне выгодной и перспективной сфере бизнеса.
Как бы то ни было, но уже к середине июня обозначились трещины в последней линии обороны СК от атак ближайшего союзника, имеющих целью побуждение Лондона к скатыванию на полномасштабное обострение отношений с Китаем. Соответственно, в Пекине заговорили об усилении в британском руководстве позиций сторонников “твёрдой линии” относительно политического курса на китайском направлении. Спустя месяц Б. Джонсон заявил о решении правительства прекратить сотрудничество с Huawei, что вызвало понятную реакцию в Пекине, где предупредили о принятии “ответных мер”.
Однако обращает на себя внимание, что реализация решения Лондона о “полном уходе” Huawei с британского рынка растягивается на 7 лет. Последнее не может не вызывать ассоциации с обязательством Х. Насреддина за 10 лет обучить осла читать. Во всяком случае, подобная предосторожность в действиях на китайском направлении выглядела бы естественной в условиях надвигающейся перспективы “послебрекзитного одиночества” СК.
Тем не менее в Пекине, видимо, не ошибаются относительно самого факта усиления “твёрдой” компоненты в китайской политике Лондона. Чему лишним свидетельством является сообщение газеты The Times от 14 июля о планах направить “в начале следующего года на Дальний Восток” группу кораблей ВМС СК во главе с новейшим авианосцем Queen Elizabeth. В состав группы войдут также два эсминца Type 45, два фрегата Type 23 и одна АПЛ.
Целью экспедиции названа демонстрация готовности к противодействию “возрастающему напору” политики КНР в регионе. Сам этот термин (increasingly assertive) был популярен в начале прошедшего десятилетия, но с тех пор не использовался западной антикитайской пропагандой. Указанная “демонстрация” будет проводиться в формате совместных учений с ВМС США и Японии.
В связи с этим и прочими свидетельствами ухудшения двусторонних отношений в Китае задаются вопросом, уж не готовится ли СК к новой “Опиумной войне”.
Давненько здесь не наблюдалось британское военное присутствие. Едва ли не с середины 60-х годов, когда в Лондоне заявили о прекращении такового в регионе “к востоку от Суэца”. На авторский взгляд, это произошло в период, когда внешние позиции и внутренняя ситуация в СК выглядели гораздо предпочтительнее по сравнению с нынешними. Не надорваться бы сегодня с возвращением в указанный регион.
Отметим, что “зондирование почвы” на предмет некоего восстановления военного присутствия СК на Дальнем Востоке ведётся давно. В связи с этим напомним, в частности, состоявшийся в 2017 г. визит в Японию Т. Мэй – предшественницы Б. Джонсона на посту премьер-министра СК.
Коротким оказался “золотой век” в китайско-британских отношениях. Впрочем, сейчас вообще резко ускоряются все мировые процессы. Самое неприятное заключается в отсутствии какой-либо ясности относительно перспективы их развития в целом и в отношениях КНР с Великобританией в частности.
