Из сирийского Идлиба 22 июля 2020 года пришла позитивная новость. Впервые с 15 марта 2020 года российским и турецким военным удалось провести совместное патрулирование по всему маршруту участка трассы М4 (Алеппо-Латакия). Речь идёт об отрезке длиной около 71 километра, расположенном между населённым пунктом Трумба (2 километра западнее города Серакиб) и населённым пунктом Айн-эль-Хавр.
Прогресс налицо, особенно если вспомнить, что первое патрулирование 15 марта 2020 года прошло по участку трассы М4 длиной около двух километров. Вопрос о совместном патрулировании турецких и российских военных был закреплён в пункте 3 Дополнительного протокола к Меморандуму о стабилизации обстановки в зоне деэскалации Идлиб от 17 сентября 2018 года. Данный протокол был подписан в Москве 5 марта 2020 года в ходе встречи президента России Владимира Путина и президента Турции Реджепа Эрдогана.
Посмотрим, как выполняются остальные пункты данного документа. И на этом, к сожалению, позитивные новости заканчиваются. Первый пункт предполагает прекращение всех боевых действий по существующей линии соприкосновения в Идлибской зоне деэскалации с 00 часов 01 минуты 6 марта 2020 года.
Согласно информационному бюллетеню Министерства обороны Российской Федерации о ходе выполнения Меморандума о создании зон деэскалации от 26 июля 2020 года на территории Идлибской зоны деэскалации, российской частью представительства совместной российско-турецкой комиссии по рассмотрению вопросов, связанных с фактами нарушений режима прекращения боевых действий, зафиксировано 6 фактов открытия огня в провинциях: Латакия — 2; Идлиб — 3; Алеппо — 1. Турецкой частью представительства зафиксирован 1 факт открытия огня в провинции Латакия.
В таком же документе от 25 июля 2020 года российская сторона фиксирует 9 фактов открытия огня в провинциях: Идлиб — 7, Латакия — 1, Алеппо — 1. Турецкая сторона — 1 факт открытия огня в провинции Идлиб.
За 24 июля 2020 года российская часть представительства отмечает 3 факта открытия огня в провинциях: Латакия — 1, Идлиб — 2. Турецкой частью представительства фактов открытия огня не зафиксировано.
За 23 июля 2020 года российской стороной зафиксировано 6 фактов открытия огня в провинциях: Идлиб — 4, Алеппо — 1, Латакия — 1. Турецкой частью представительства фактов открытия огня не зафиксировано.
За 21 июля 2020 года Россия зафиксировала 6 фактов открытия огня в провинциях: Идлиб — 4, Латакия — 2. Турция — 1 факт открытия огня в провинции Идлиб.
Таким образом, первый пункт Дополнительного протокола от 5 марта 2020 года не выполнен: по линии соприкосновения правительственных войск Сирии и боевиков никакого режима прекращения боевых действий не наблюдается, практически каждый день открывается огонь.
Взаимные перестрелки возможны из-за невыполнения пункта 2 Дополнительного протокола, который предполагает создание коридора безопасности шириной 6 километров к северу и 6 километров к югу от трассы М4. Из этой зоны должны быть вытеснены группировки боевиков. Однако этого не сделано.
Данная обязанность возложена на Турцию, т.к. эта территория находится в сфере её контроля. Кстати, важная деталь — в зону безопасности у автострады М4 входит город Джиср-эш-Шугур, который является важнейшим стратегическим опорным пунктом джихадистов в регионе Большого Идлиба.
Теперь вернёмся к третьему пункту Дополнительного протокола от 5 марта 2020 года о совместном патрулировании участка трассы М4. Здесь тоже не всё гладко. Не далее как 14 июля 2020 года в ходе 21-го патрулирования на пути следования российско-турецкой колонны террористами был подорван заминированный автомобиль. Два транспортных средства получили повреждения. Ранения получили несколько турецких и трое российских военнослужащих.
Каждый такой выезд совместной колонны вынужденно сопровождается усиленными мерами безопасности. Турецкие инженерные подразделения расставляют земляные насыпи на дорогах, которые прилегают к самой трассе, и проводят осмотр близлежащих участков. С воздуха обстановку контролируют российские БПЛА. И всё это потому, что пункт 2 Дополнительного протокола о создании коридора безопасности с обеих сторон трассы М4 Анкарой не выполнен.
Похоже, что бездействие Турции предельно утомило руководство Сирии. На днях в сирийских средствах массовой информации появились сообщения, что в регион Большого Идлиба переброшена 25-я дивизия специального назначения Сирийской арабской армии. Она относится к элитным частям сирийских правительственных сил и отличается высокой боеспособностью, что неоднократно подтверждалось на практике.
26 июля 2020 года позиции джихалистов в провинциях Латакия и Идлиб подверглись массированным ракетно-артиллерийским обстрелам.
Террористы из группировки «Хайят Тахрир аш-Шам» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), контролирующей большую часть Идлиба, со своей стороны также перебросили подкрепления к линии соприкосновения.
По мнению полевых наблюдателей, данные факты говорят о возможном скором начале наступательных действий со стороны Дамаска. Официальный повод для этого есть — Дополнительный протокол от 5 марта 2020 года не выполняется. Предполагаемая цель наступления сирийских войск — вытеснение боевиков из зоны вокруг шоссе М4.
Создание безопасного коридора вокруг этой трассы даст возможность возобновить движение гражданского пассажирского и грузового транспорта между городами Алеппо и Латакия. Полное открытие данной транспортной артерии позволит успешно решать вопросы восстановления экономики страны и быстрее осуществить переход Сирии к мирной жизни, что в настоящее время является не менее важной задачей, чем борьба с терроризмом.
Особую сложность для сирийских войск представляет освобождение города Джиср-эш-Шугур, находящегося в 20 километрах от границы с Турцией. Этот населённый пункт является основной базой достаточно мощной террористической группировки «Исламская партия Туркестана» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).
Группировка весной 2019 года отметилась видеороликом, обещавшим России устроить в Сирии такую же войну, как СССР в Афганистане. Данная террористическая организация в основном состоит из иностранных боевиков, большая часть которых — этнические уйгуры.
Однако основная проблема, конечно же, не в джихадистах, а в позиции Турции. Как Анкара поведёт себя при начале наземной операции Сирийской арабской армии с целью выполнения условий Дополнительного протокола от 5 марта 2020 года, пока нет определённости.
Есть основания полагать, что возможен вариант, когда Турция оставит боевиков один на один с сирийскими правительственными войсками. Тем более, что её уговоры на них не подействовали. Да и не на все группировки Анкара может оказывать влияние. Например, «Исламская партия Туркестана» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) ей не подчиняется.
В пользу такого варианта говорит и анализ общей обстановки. Сейчас для Анкары ливийский фронт гораздо важнее. По состоянию на середину июля 2020 года Турция уже перебросила туда 13 тысяч боевиков и соответствующее вооружение и оснащение. Кроме того, Анкара открыла новое направление для военного вмешательства — первая партия боевиков в количестве 100 человек переброшена в Йемен.
В общий список военных операций Турции стоит добавить идущую уже не первый год контртеррористическую операцию в Иракском Курдистане. Не забываем и ведущуюся несколько лет на территории Сирии операцию против курдских формирований Народных защитников, которых Турция считает сирийской ветвью запрещённой Рабочей партии Курдистана и относит к террористическим организациям.
К потенциальному военному конфликту относится попытка Анкары распространить свой контроль на месторождения нефти и газа в Эгейском море, в частности на шельф близ острова Кастелоризо. 21 июля 2020 года командование ВМС Греции начало военную операцию в южной и юго-восточной частях Эгейского моря по защите экономических интересов страны от незаконных действий Турции.
Афины на фоне обострения с Анкарой объявили о начале военных учений со стрельбами близ острова Кастелоризо — у самого турецкого берега. Вооруженные силы Греции приведены в боевую готовность по всей стране. Следует заметить, что Греция является членом Евросоюза. Кстати, обе страны (Турция и Греция) — члены блока НАТО.
В ходе своего недавнего выступления президент Турции Реджеп Эрдоган выдвинул тезис в отношении Турции и Азербайджана — «две страны, один народ». Кроме того, заявлено о готовности выступить союзником Баку в возможном военном конфликте Азербайджана и Армении. Азербайджан 27 июля 2020 года анонсировал совместные с Турцией широкомасштабные военные учения 29 июля — 10 августа, в том числе на границе с Арменией.
Наблюдая такую военную и внешнеполитическую активность Турции, невольно задаёшь себе вопрос. А денег-то хватит? При зарплате протурецкого боевика в Ливии в две тысячи долларов в месяц только на денежное довольствие 13 тысяч бойцов необходимо 26 миллионов долларов ежемесячно. И это далеко не самая большая статья расходов в данной военной авантюре.
В то же время с учётом эпидемии COVID-19 турецкая экономика чувствует себя не очень хорошо. Для покрытия дефицита валюты Центробанк Турции активно продавал валюту из золотовалютных резервов. На начало 2020 года ЗВР страны насчитывали 140 миллиардов долларов, на июнь их объём упал до 50 миллиардов долларов. То есть за пять месяцев они сократились почти в три раза.
Дефицит валюты помог частично компенсировать Катар, предоставив в рамках своп-соглашения 15 миллиардов долларов. Без помощи Катара ЗВР Турции на июнь 2020 года были бы не 50, а 35 миллиардов долларов, т. е. сократились бы в четыре раза.
Проблем в экономике может добавить Франция. За введение Европейским союзом экономических санкций против Турции выступил президент Франции Эммануэль Макрон. Париж оказался по другую сторону конфликта в Ливии и поддерживает маршала Халифу Хафтара. Анкара, со своей стороны, является союзником Правительства национального единства во главе с Фаизом Сараджем.
Таким образом, момент для проведения новой наступательной операции Сирийской арабской армии в регионе Большого Идлиба с целью вытеснения боевиков из района автомагистрали М4 (Алеппо-Дамаск) можно считать удобным. Скорее всего, турецкая армия не будет оказывать данной операции активное противодействие.
