Ещё до пандемии COVID-19 мир сталкивался с вопросом о будущем международного порядка, поскольку как восходящая (КНР), так и утвердившаяся (США) державы боролись за укрепление позиций и расширение влияния. Ожидается, что кризис только усугубит это бурление в мировом порядке, поскольку обострение соперничества между Соединёнными Штатами и Китаем неизбежно, даже если пока не ясно, что придёт на смену американской гегемонии после окончания этой «холодной войны».
Данная статья подготовлена в рамках проекта «Большая Евразия в восприятии нового поколения российских и зарубежных лидеров», осуществлённого с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов. В нём приняли участие молодые представители политического и административного истеблишмента, СМИ, экспертного сообщества России и стран Евразии.
До настоящего времени понятная многополярность не установлена, в то время как либеральный мировой порядок и его институциональные механизмы сталкиваются с возрастающим стрессом.
Тем не менее изменение соотношения сил в сторону Азии очевидно уже довольно давно – с тех пор, как глобальное геополитическое и геоэкономическое влияние стало перемещаться на Восток. Этот период также характеризовался усилиями по реформированию международных институтов, созданию новых многосторонних организаций и реализации грандиозных проектов по расширению стратегического влияния.
На фоне этого состояния непрерывного изменения Россия совершила свой поворот на Восток, движимая как внутренними побуждениями к экономическому развитию, так и растущей важностью Азии для мира. Разрыв отношений с Западом в 2014 г. лишь дал дополнительный импульс азиатскому вектору российской внешней политики. Китай между тем превратился в ключевого партнёра России. Таким образом был обеспечен устойчивый рост политических, экономических и оборонных связей между ними. Россию и Китай также объединяет сходство взглядов: недопустимость унилатерализма, уважение взаимного суверенитета и невмешательство во внутренние дела. Несмотря на асимметрию потенциалов в этом партнёрстве, оно продолжало укрепляться, лишь немного не дотягивая до союзнических отношений. Перемены проявились не только в повороте России на Восток, который многие связывали, прежде всего, с Китаем, но также и в появлении концепции Большой Евразии.
Эта концепция вдохновлена вековой идеей о том, что Россия занимает уникальное положение благодаря своей географии и является мостом между Европой и Азией. В постсоветский период министр иностранных дел Евгений Примаков сосредоточил внимание на евразийстве при выстраивании сбалансированной внешней политики для России. Исходя из особенностей меняющейся региональной и глобальной обстановки, Россия весьма прагматично решила возродить свою евразийскую идентичность, чтобы достойно встретить вызовы формирующегося мирового порядка.
В 2016 г. в ходе Петербургского международного экономического форума президент России Владимир Путин объявил об идее Большой Евразии, которая с тех пор была названа интеграционным проектом от Атлантики до Тихого океана[1]. Это предполагает сотрудничество Евразийского экономического союза (ЕАЭС) с ШОС, АСЕАН и ЕС. Россия стремилась к сотрудничеству с широким кругом игроков, в том числе с Китаем, Индией, Европой, Южной Кореей, Пакистаном и Ираном для создания широкого партнёрства.
При этом, как отмечено выше, отношения с Китаем стали главными в реализации более широкого евразийского партнёрства, которое планировалось достичь путём объединения ЕАЭС и китайской инициативы «Экономический пояс Шёлкового пути». Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между ЕАЭС и Китаем должно было стать основой для всеобъемлющего евразийского партнёрства в формате «5 плюс 1». Таким образом, в центре концепции Большой Евразии Россия видит ЕАЭС – экономический союз, 90% ВВП которого приходится на неё саму. В то же время следует помнить, что Большая Евразия является не только экономической, но и политической стратегической концепцией, следовательно, для достижения поставленных целей потребуется больше, чем экономический союз.
От концептуализации к реализации
Теперь, когда Россия сформулировала своё видение Большой Евразии, важно рассмотреть эффективность её столько амбициозной инициативы и вызовы, которые внутренняя, региональная и глобальная ситуации поставят перед ней. Россия решила направить усилия на создание Большой Евразии, что включает (а) укрепление двусторонних связей России с другими важными региональными государствами, находящимися на этих географических просторах, и (б) улучшение многосторонней координации между членами ЕАЭС, ШОС, АСЕАН и ЕС. Обе эти цели бросают России серьёзные вызовы, преодоление которых будет иметь решающее значение для построения Большой Евразии.
При выстраивании двусторонних отношений со странами от Атлантического до Тихого океана России придётся приложить огромные усилия, чтобы охватить региональные государства на этой огромной территории, включающей регионы Северо-Восточной, Юго-Восточной, Южной, Центральной, Западной Азии и Европы. Сейчас связи России с государствами по всей этой географии – не говоря уже о её внутренних возможностях их улучшить – сильно различаются.
Например, Россия является важным партнёром для стран Центральной Азии. Она смогла восстановить своё присутствие в Западной Азии, превратившись в ключевого игрока в делах этих регионов. Выстроила взаимовыгодные отношения с Китаем в Центральной Азии для поддержания мира и безопасности в регионе. Это стало основой для объединения усилий ЕАЭС и инициативы «Пояс и путь», поскольку данный регион находится на стыке ключевых путей, соединяющих Европу и Азию.
Отношения России с Европой продолжают оставаться напряжёнными и ещё не восстановились после кризиса 2014 года. Хотя восточный вектор российской внешней политики не является новым явлением, разворот на Восток получил импульс только после саммита АТЭС 2012 года. Последовавшие за этим события на Украине означали, что поворот стал решающим. Однако реализация широко разрекламированного поворота имела неоднозначные результаты. Россия постоянно испытывает опасения из-за чрезмерной зависимости от Китая, а её присутствие как в Южной, так и в Юго-Восточной Азии оставляет желать лучшего. Китай, в свою очередь, стал центром политики Большой Евразии. И Россия вынуждена будет искать баланс между выстраиванием стратегического партнёрства с восходящей сверхдержавой и стремлением к тому, чтобы асимметрия потенциалов не оказывала негативного влияния на реализацию её собственных национальных интересов. Это станет ещё более сложной задачей, если сбудутся предсказания об обострении соперничества между США и Китаем в постпандемическом мире, что создаст дополнительные угрозы для глобальной стабильности.
Если Россия хочет укрепить свои позиции в Азиатско-Тихоокеанском регионе, ей необходимо развивать отношения с Индией, особенно в экономической сфере. Отношения с Китаем претерпели качественные изменения с 2014 г., но с Индией этого не произошло. Усилия также были осложнены быстрыми переменами региональной ситуации, которые привели к значительным сдвигам в политическом курсе Индии и других региональных государств. Провозглашение концепции Индо-Тихоокеанского региона порождает ещё один вызов, с которым придётся столкнуться России при строительстве Большой Евразии: конкурирующие взгляды на обширное географическое пространство, которое, по мнению Москвы, станет частью Большой Евразии.
США, Индия, Япония, Австралия и АСЕАН имеют собственное видение идеи Индо-Тихоокеанского региона. В последней американской Стратегии национальной безопасности Китай и Россия названы ревизионистскими державами, однако другие страны отказываются принимать подобную терминологию и предлагают собственное понимание Индо-Пацифики. Государства региона демонстрируют готовность принять концепцию ИТР в целом, хотя между их итерациями есть различия, поскольку средние государства стремятся избежать явных конфликтов и при этом регулировать поведение крупных держав. Если Россия хочет построить Большую Евразию, ей придётся участвовать в региональных дебатах, несмотря на её сдержанное отношение к этой концепции. Как отмечают некоторые учёные, Россия выиграла бы от принятия идей, не являющихся конфронтационными по своей природе, например, выдвигаемыми АСЕАН и Индией. В складывающейся ситуации огромное значение для России могут иметь связи с Японией и Южной Кореей. Являясь державой, которая больше не устанавливает правила в Азии, Россия должна будет восстановить своё взаимодействие с региональными игроками.
Усугубление биполярного соперничества между США и Китаем после пандемии осложнит российское присутствие в регионе. Хотя отношения с КНР в высшей степени важны для России, ей придётся продемонстрировать свою независимость от этой восходящей державы, особенно если она захочет, чтобы её рассматривали в Восточной Азии как нейтральное государство. Ухудшение отношений с Соединёнными Штатами ограничило её возможности в Юго-Восточной Азии, где двусторонние и многосторонние связи России остаются достаточно скромными.
Помимо преодоления проблем, связанных с улучшением двусторонних отношений, российское видение Большой Евразии должно учитывать динамику многосторонних организаций, которые она стремится задействовать для достижения своих политических целей. К последним, в частности, относятся ЕАЭС, а также ШОС, АСЕАН и ЕС, сложная внутренняя динамика и различающиеся цели которых требуют искусного лавирования для налаживания связей между ними.
Евразийский экономический союз (ЕАЭС) был создан в 2015 году. Его членами в настоящее время являются Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Россия. Узбекистан, желая сохранить тесные экономические связи с Россией и Китаем, недавно подал заявку на получение статуса наблюдателя, прежде чем принять решение о членстве. Таджикистан выразил заинтересованность в присоединении, Туркменистан продолжает придерживаться нейтральной позиции по отношению к организации. Корни ЕАЭС исторически уходят в Таможенный союз, образованный в 1995 г., впоследствии переросший в Евразийский союз, который, как предполагалось в 2011 г., должен был стать мощной наднациональной ассоциацией, одним из полюсов современного мира, выступая в качестве моста между Европой и динамично развивающимся Азиатско-Тихоокеанским регионом. С момента своего образования ЕАЭС стал главной стратегической инициативой России в регионе в экономической сфере и координационным центром её экономических взаимодействий с государствами и многосторонними институтами.
Однако России не удалось убедить членов ЕАЭС двигаться в направлении политической интеграции, поскольку последние по-прежнему настороженно относятся к любым политическим объединениям и неизменно сопротивляются шагам, которые могут поставить под угрозу их суверенитет. К тому же государства – члены ЕАЭС стремятся диверсифицировать собственную внешнюю политику. Например, Казахстан, помимо двусторонних отношений с Китаем, активно налаживал связи с США и Евросоюзом, которые являются основными инвесторами в этой центральноазиатской стране. Белоруссия, несмотря на свою зависимость от России, сопротивляется формированию более тесного Союзного государства с Россией, стреясь расширить сотрудничество с США и ЕС.
В настоящее время торговля внутри ЕАЭС остаётся относительно низкой, хотя подписаны соглашения о зоне свободной торговли с Вьетнамом, Сингапуром, Сербией и Ираном, а также ведутся переговоры с Индией, Египтом, Израилем и другими. Всё это происходит на фоне стремления России улучшить координацию между ЕАЭС и АСЕАН. Во время саммита «Россия – АСЕАН» в 2018 г. подписан меморандум о взаимопонимании по расширению экономического сотрудничества между двумя организациями, что свидетельствует о ведущей дипломатической роли России в ЕАЭС.
Это отрадный шаг – АСЕАН приветствует налаживание связей с разными государствами в регионе, поскольку взаимозависимость способствует предотвращению конфликтов, особенно в период нестабильности. Однако, учитывая слабые экономические связи России с регионом и характер российского взаимодействия с АСЕАН, ЕАЭС придётся преодолевать слабость связей своего ведущего игрока в регионе. Страны АСЕАН сомневаются в способности ЕАЭС и России запустить достаточно проектов в регионе, укрепить экономические связи и диверсифицировать существующий торговый портфель.
Что касается ШОС, то эта организация оказывала ограниченное влияние на региональную безопасность из-за недоверия, царящего между её государствами-членами. Включение Индии и Пакистана в организацию, несмотря на отдельные преимущества, делает достижение внутренней сплочённости ещё более сложным ввиду напряжённого характера индо-пакистанских отношений. Принимая во внимание взаимное стремление Индии и Китая влиять друг на друга, формирование общей повестки дня ШОС для сотрудничества с ЕАЭС будет непростой задачей, в особенности учитывая активное сотрудничество между ЕАЭС и инициативой «Пояс и путь» и открытое противодействие последней cо стороны Индии. Пока непонятно, на каких условиях возможно достижение соглашения о сотрудничестве между ШОС и ЕАЭС. Ранее Россия отклоняла предложение Китая о том, что нужно сосредоточиться на экономических проблемах путём создания банка и зоны свободной торговли в рамках ШОС, стремясь сфокусировать отношения на вопросах безопасности.
Отношения с Европейским союзом также далеки от удовлетворительных, кризис 2014 г. так и не преодолён. Потребуется план действий на этом фронте, учитывая, что Евросоюз также считается частью концепции Большой Евразии.
* * *
Хотя в отношении концепции Большой Евразии был сделан ряд заявлений, детали, касающиеся конкретного сотрудничества на местах, остаются неясными. Независимо от того, касается ли это сопряжения ЕАЭС с инициативой «Пояс и путь» или сотрудничества с другими многосторонними институтами, концепция остаётся достаточно неопределённой[2].
Рецессия и падение цен на нефть угрожают усугубить проблемы российской экономики, уже борющейся с низкими темпами роста и стагнирующими доходами. Если не будут проведены структурные реформы, это будет иметь далеко идущие последствия для её стратегических внешнеполитических концепций. Слабость российской экономики и сегодня препятствует успешной реализации её поворота на Восток, и сохранение этих тенденций подорвёт способность России успешно действовать в Евразии.
Концепция Большой Евразии выглядит достаточно обоснованной – стремление использовать российскую географию, чтобы стать центром растущего региона. Однако из-за отсутствия сбалансированной многовекторной политики и устойчивого внутреннего экономического роста амбиции России трудно реализовать. Хотя Китай останется главным партнёром России в краткосрочной и среднесрочной перспективе, ей необходимо укреплять внутренние возможности и создавать коалиции по всем направлениям как с помощью двусторонних, так и многосторонних средств, которые будут служить плацдармом для реализации концепции Большой Евразии.
На данный момент Большая Евразия находится в стадии разработки, и, несмотря на смелость задумки, она столкнётся с рядом противоречий на местах – даже после перестройки регионального и мирового порядков. Если Россия не сможет ответить на эти вызовы, ей придётся умерить амбиции Большой Евразии и пересмотреть свои внешнеполитические цели в обновлённом формате.
Узнать больше о проекте и скачать спецвыпуск, изданный по итогам, можно здесь.
