Германия – один из полюсов геополитического притяжения для Украины наряду с Соединёнными Штатами. Но поскольку на данном этапе истории в дестабилизации евразийского пространства заинтересован Вашингтон, а не Берлин, Киев больше ориентируется на американцев, чем на немцев. Ведь самостийная Украина может существовать только в условиях нарушения устоявшегося баланса сил, и само её появление на карте мира есть последствие такого нарушения, а именно подчинения внешней политики Берлина желаниям Вашингтона.
Кстати, изначально проект украинской самостийности активно поддерживали как раз немцы, американцы были к нему равнодушны. Знаменитый польский политик и геополитик начала ХХ века Роман Дмовский в статье «Украинская проблема» (Kwestia ukraińska) писал в 1930-х, что самостийная Украина с максимально раздутыми границами отвечает более всего интересам Берлина.
Такая Украина в воображении самостийников простирается от польского Сана до российского Кавказа, а в наиболее воспалённых головах – даже до Средней Азии и Сибири. Например, референт краевой экзекутивы ОУН* Михаил Колодзинский видел восточную границу незалежной у отрогов Алтая. Это там, где сегодня находится Республика Алтай Российской Федерации. Коренное население, алтайцы, называют свою родину Туулу Алтай, и не догадываются, что ОУН в Карпатах считала их землю Украиной.
Большая Украина, если расширится до Донбасса и Кавказа, позволит немцам взять под контроль подступы к залежам российской нефти и угля, писал Дмовский. Но в XXI веке о реальном расширении самостийной Украины речь никто не ведёт, достаточно использовать её как источник дестабилизации у западных рубежей Евразийского экономического союза.
В современных условиях это не совсем на руку Германии. Одним из доказательств служит участие Берлина в строительстве газопровода «Северный поток - 2» из России в Германию по дну Балтики и голосование Берлина в ПАСЕ за возврат полномочий российской делегации в этой международной структуре. С другой стороны, Берлин участвует в санкционном давлении на Россию и говорит о территориальной целостности Украины.Противоречия никакого здесь нет. Берлин поддерживает Россию там, где ему выгодно, и старается мешать ей там, где ситуация его не устраивает.
В последнее время Германия тяготится навязчивой опекой Вашингтона и стремится к большей внешнеполитической свободе. В мае сего года из уст германских политиков прозвучали заявления, которые раньше могли себе позволить только партии левого (прокоммунистического) толка. Юрген Триттин (Союз-90/«Зелёные») высказался за вывод американского ядерного оружия из Германии. О том же заявили лидеры ведущей Социал-демократической партии Германии Рольф Мютцених и Норберт Вальтер-Борьянс. Это свидетельствует о готовности Германии быть более самостоятельной на международной арене, без оглядки на Вашингтон.
Киев смотрел на Германию как на страну, которая сможет выступать каналом коммуникации с Москвой и заставить усомнившихся членов ЕС сохранять антироссийские санкции на неопределённо долгий период. Однако экономическая ситуация на Украине заставляет Киев менять тактику. Приходится думать не столько о давлении на Россию, сколько о собственном экономическом выживании. Дипломатическое общение с немцами сводится к теме инвестиций и других способов финансового содействия стране «революции достоинства».
Тактика, в общем-то, оправданна, ведь президент Украины Владимир Зеленский, чей рейтинг стремительно ползёт вниз, таким образом реагирует на запросы общества, дабы окончательно не упасть в его глазах. А главный запрос украинцев в постмайданной Украине один – экономический. Люди банально хотят хлебушка, тут не до организации дипломатического наступления на Россию.
Берлин видит, что Киев в политическом плане полностью зависим от США, и присоединение Украины к американским санкциям против «Северного потока - 2», то есть против немецких компаний в том числе, сыграло свою роль в охлаждении немецко-украинских отношений. Украина в глазах немцев – ненадёжный партнёр, готовый сделать всё, что прикажут из-за океана, и пойти против интересов Берлина. Разве тут стоит рассчитывать на обильные немецкие инвестиции?
Оптимистичные цифры роста товарооборота между Украиной и Германией, которыми жонглируют украинские провластные СМИ, погоды не делают. Так, экспорт из Германии на Украину в прошлом году составил $4,9 млрд. по сравнению с $4,4 млрд.в 2017 году. Но германская экономика – одна из самых экспортно ориентированных в мире. Чтобы хорошо жить, немцам нужно много продавать своих изделий за рубеж. Вот и стали продавать Украине в 2019 году больше, чем продавали в 2017-м.
Импорт с Украины в Германию вырос за тот же период с $2,2 млрд. до $2,9 млрд. Это практически в два раза меньше, чем экспорт из Германии. Так на кого работает соглашение об ассоциации Украина – ЕС – на Украину или на ЕС?
На экспорте в Россию Украина зарабатывает больше – $3,94 млрд. в 2017 г., $3,65 млрд. – в 2018 г. Импорт из России на Украину составляет в среднем $7-8 млрд. Если бы не евромайдан, эти показатели были бы ещё выше. Немаловажно, что Россия покупала продукцию украинских стратегических отраслей (авиапром, машиностроение, судостроение, металлургия), а Германии это не нужно, она сама этим торгует с другими странами.
Со второго полугодия председательство в ЕС переходит к Германии. Киев, надеясь подписать с Брюсселем Соглашение об оценке соответствия и признания промышленной продукции (так называемый промышленный безвиз), возлагает на Берлин особые чаяния. Но в ФРГ подойдут к этому вопросу взвешенно: немцам не нужны конкуренты на европейском рынке, широкого доступа на европейский рынок украинские промтовары не получат.
В случае подписания соглашения их жёстко ограничат квотами, сведя практически на нет рекламируемый от соглашения эффект. По крайней мере, именно так происходит с украинской сельскохозяйственной продукцией, в отношении которой Брюссель ввёл сорок (!) квот.
По некоторым товарным позициям квоты исчерпываются буквально за несколько недель, увеличивает квоты Брюссель только в случае необходимости краткосрочно заполнить определённую нишу на европейском рынке. Как только ниша заполняется, дополнительная квота отменяется.
Есть у замедления немецко-украинских отношений и дипломатическая причина. Киев последовательно проталкивает идею вовлечения в переговорный процесс по Донбассу международных структур (Красный Крест и др.) при условии, что эти структуры будут действовать в подчинении у США. Германия видит в этом попытку уменьшить её роль в рамках «нормандского формата» и увеличить долевое присутствие США.
Такое поведение Киева не соответствует ожиданиям Берлина, для которого важно, чтобы политически Европа была «немецкой», а не «американской». Несмотря на союзнические отношения в рамках НАТО, Вашингтон и Берлин – геополитические соперники. Украина для них – поле стратегических игр, а не дорогой друг в объединённой семье европейских народов.
