Балканы были и остаются стратегически высокочувствительной зоной мировой политики. В настоящее время «зрачок мира», используя выражение Г. Плеханова, остановился в этой части Европы на Сербии. Это срединное и самое значимое государство Западных Балкан не только занимает центральное место в политике евроатлантической интеграции, но и является стратегическим партнером РФ. Показательно, что активизация международных контактов Москвы после закрытия границ в условиях COVID-19 стартовала именно в Сербии – 18 июня состоялся официальный визит в Белград министра иностранных дел С.В. Лаврова.

На 21 июня в Сербии назначены парламентские выборы, бойкотируемые (в том числе в российском медиапространстве) немногочисленной оппозицией. 23 июня пройдет встреча В. Путина и А. Вучича, который 24 июня будет присутствовать на параде Победы в Москве. 27 июня, накануне одного из самых значимых и трагичных для всех сербов события – годовщины битвы на Косовом поле (Видовдан), состоятся переговоры А. Вучича и Х. Тачи под присмотром спецпредставителя США Р. Гренелла. В битву за Сербию вступила тяжёлая артиллерия – идея проведения встречи в Белом доме принадлежит Д. Трампу. Связующей нитью этих событий является судьба Косово.

Косовский край. Карта: depositphotos.com

Косовский вопрос – самый чувствительный для Сербии. Москва готова здесь к определённым компромиссам. Если ранее она выступала «за достижение Белградом и Приштиной жизнеспособного и взаимоприемлемого решения по косовскому урегулированию на основе резолюции 1244 СБ ООН», то теперь, как сказал В.В. Путин, выступает за «выработку приемлемого для Белграда компромиссного решения, которое должно быть утверждено Советом Безопасности ООН».

Несмотря на готовность пересмотреть резолюцию 1244 и сформировать в Совбезе ООН новый обязывающий документ, Москва не заинтересована в том, чтобы форсировать признание «Республики Косово» (РК) в отличие от ЕС, США и ряда стран Ближнего Востока, которые лоббируют признание «Республики Косово» в интересах албанцев.

В совместной статье, опубликованной в «Российской газете», министры иностранных дел С.В. Лавров и И. Дачич пишут: «Прием Сербии в Евросоюз по-прежнему используется кое-кем в качестве рычага давления на Белград в вопросе признания косовской "независимости". Получается, что для членства в ЕС государству-соискателю необходимо отказаться от части своей территории. При этом авторы этого абсурдного требования видят некую угрозу в возможной корректировке косовской административной линии. Такая озабоченность выглядит тем более лицемерно, если вспомнить, кто и какими способами расчленял Югославию».

Для ведущих западных держав признание ещё одной албанской политии – обязательное условие евроинтеграции, несмотря на то что подавляющее большинство сербов не готовы «менять» на это возможность вступления в Евросоюз. Более того, линия ЕС и Белграда на «мягкое» и постепенное признание РК имеет двойной эффект.

С одной стороны, это оказывает негативное влияние на национальную психологию, формируя апатию и пораженческие настроения. С другой – создаёт благоприятную почву для ревизионистских и шовинистических настроений, прежде всего, в молодёжной среде, что может иметь непредсказуемые последствия, особенно на фоне парламентских выборов. Ситуация осложняется очередным расколом сербского общества, касающимся фактически каждой сербской семьи. Речь идёт о принятом правительством Черногории законе о свободе вероисповедания от 28 декабря 2019 г., который воспринимается большинством сербов и Сербской православной церковью как удар по единству сербов, где бы они ни проживали. Националистические настроения могут активизироваться и в самой Сербии.

Протестная акция у границ Косово. Фото: Политобзор

Особенности сознания современного сербского общества стали формироваться как реакция на соглашательскую политику белградских властей, старт которой был дан 19 апреля 2013 г., когда в Брюсселе премьер-министрами Сербии и РК – И. Дачичем и Х. Тачи – был парафирован текст соглашения по «нормализации отношений». Соглашение, помимо прочего, содержало признание Белградом документов и полномочий административных и политических институтов Приштины на всей территории Косова и Метохии, в том числе в сербских общинах на севере края (п. 7). В то же время Приштина не только до сих пор не реализовала положение о создании Сообщества сербских муниципалитетов (п. 4), но усиливает напряжённость. Так, в конце 2018 г. были введены 100%-ные пошлины на товары из Сербии и Боснии. Несмотря на то, что эти действия нарушали договор о ЦЕФТА (Центрально-европейская ассоциация свободной торговли) и САС, а также планы Брюсселя по созданию Единого экономического пространства Западных Балкан, Приштина полтора года игнорировала замечания еврокомиссаров и отменила свое решение только 6 июня (очевидно, в рамках подготовки к визиту в Вашингтон).

Очередное обострение косовского вопроса было связано с проектом «разграничения / компромисса». Идея, впервые на высоком уровне высказанная И. Дачичем несколько лет назад албаноязычной газете Zёri о том, что сербов нужно оставить в Сербии, «а другую часть, где живут албанцы, отделить», трансформировалась в проект по обмену территориями. В политический дискурс тема «разграничения» вошла в 2018 году: отчасти её связывают с именем убитого 16 января 2018 г. в Косовской Митровице сербского политика О. Ивановича, продвигавшего «кипрскую модель» решения косовского вопроса.

Суть идеи «разграничения» заключалась в следующем: Белград готов был признать независимость РК, если бы Косовская Митровица и четыре общины севера края отошли к Белграду, а сербское население на юге смогло бы сформировать свои муниципалитеты. При этом Приштина претендовала на населённые пункты в Прешевской долине (южная часть Сербии) с доминирующим албанским населением. Судьба озера Газиводе (жизненно важного водно-энергетического ресурса), как и горно-обогатительного комбината «Трепча», в случае «разграничения» должна была обсуждаться отдельно.

Первоначально проблема заключалась в том, какие именно территории будут размениваться. В Белграде и Приштине были разработаны два варианта. На базе договорённостей об изменении границ между Х. Тачи и А. Вучичем, достигнутых в августе 2018 г. на Европейском форуме в Австрии, были подготовлены соответствующие карты. Тачи настаивал на «пакетном» плане, который предполагал комплексный обмен территориями: к Сербии могли отойти сербские общины Лепосавич, Звечан и Зубин-Поток (примерно пятая часть территории Косово и Метохии); к РК – южносербские общины Буяновац (55% албанцев) и Прешево (89% албанцев). Сербский лидер был настроен категорически против «автоматического» распространения обмена на южносербские общины Прешевской долины. Тем не менее соглашение предполагалось подписать в начале сентября 2018 г. в Брюсселе при участии руководства ЕС.

Президент Сербии Александр Вучич. Фото: srbijadanas.com

Однако перспектива передачи Приштине части сербских территорий вызвала серьёзную обеспокоенность внутри страны (что вылилось в многомесячные протесты с требованиями отставки Вучича и досрочных парламентских выборов) и политический раскол в РК (Тачи vs Харадинай), а также обострила противоречия в Евросоюзе. Категорически против «размена» выступила А. Меркель: «Территориальная целостность государств Западных Балкан уже сформировалась и не может быть изменена». Австрия, наоборот, поддержала размен. Слова С. Курца стали логическим продолжением политики Австро-Венгрии по конструированию албанской нации: «Если Сербия и Косово смогут договориться об изменении границы, Австрия точно не будет этому препятствовать».

Косово - это Сербия

И всё же не мнение ЕС и центровых европейских государств привело к снятию летом 2019 года с повестки темы «разграничения». Власти Приштины и Тираны выбрали новую тактику и на том этапе переиграли Брюссель. По всей видимости, это произошло не без консультаций с Вашингтоном: не случайно Р. Харадинай, будучи премьером РК, заявлял: «США, независимо от обстоятельств, будут всегда на стороне Приштины, даже в случае нарушения ею всех основ международного права». Позиция Белого дома в поддержку РК является ещё одним подтверждением того, что на Белград на переговорах в Вашингтоне будет оказано серьёзное давление.

Глава так называемой "Республики Косово", боевик Хашим Тачи

Новый план премьер Албании Э. Рама презентовал как «общую стратегию объединения албанцев к 2025 году». С нотой угрозы в адрес ЕС эту мысль развивает Х. Тачи: «Если Евросоюз не хочет принять две албанские страны с двумя флагами, значит, пусть принимает только одну». Растущие амбиции косовских албанцев год назад отодвинули на неопределенный срок возможность подписания «юридически обязывающего соглашения» между Белградом и Приштиной. И вот тема вернулась. Теперь первая скрипка принадлежит сразу двум игрокам – Москве и Вашингтону.

Усложняют процесс урегулирования не только противоречия между сербами и албанцами, ибо «Республика Косово» – место опасности не только для Балкан. Ирредентистская и криминальная активность албанцев ведёт к дестабилизации посредством применения технологии «геополитической акупунктуры», описанной в своё время В.Л. Цымбурским.

Применительно к Балканам «геополитическая акупунктура» – это деятельность пособников международного терроризма (ваххабитов, боевиков Освободительной армии Косова, запрещённой в России террористической группировки ИГИЛ*). В докладе Госдепартамента США отмечается, что, по данным на 2017 г., самый высокий на душу населения процент воюющих в рядах ИГИЛ боевиков приходится на Косово. Точные сведения есть более чем на 400 выходцев из РК, уехавших в Сирию и Ирак. Особенностью балканского контингента международного терроризма является семейственность – боевики уезжают в горячие точки с жёнами и детьми. 10-15% джихадистов составляют представительницы слабого пола, а среди них почти 40% – из Косово. Эту проблему подняли в своей статье Лавров и Дачич: «Широкое распространение в Косово криминальных элементов, связанных с террористическими группировками на Ближнем Востоке, прежде всего в Сирии, а также с преступными сообществами на Балканах и в других частях Европы, свидетельствует о превращении края с богатым историко-культурным наследием в логово уголовников и бандитов всех мастей».

Албанцы Косова отмечают "независимость", 2008 год. Фото: REUTERS/Hazir Reka

Следует признать, что Приштина благодаря Евросоюзу и США получила аномальную для Балкан свободу рук. Был нарушен многовековой баланс между населяющими регион народами, что открыло албанцам пространство экспансии, каковым для албанского сегмента является не только южная часть Балкан (это для них уже нечто само собой разумеющееся), но вся Европа.

Политики озабочены исходящей из региона угрозой. Последний год был отмечен процессом отзыва рядом стран своих решений о признании независимости РК как «излишне поспешных и нарушающих положения Хельсинкского соглашения и резолюции 1244 СБ ООН». Количество государств-отказников достигает 16, и это, похоже, лишь начало процесса repulsa consulatus.

При всей сложности отзыва признания странами-членами ЕС слова президента Чехии М. Земана о том, что «военные преступники не должны управлять ни одним государством в Европе», подтверждают тенденцию дистанцирования от токсичного новообразования на Балканах. Нельзя также не отметить, что отзыв африканскими, латиноамериканскими и океаническими странами своих предыдущих решений по РК есть результат дипломатической кампании, проводимой Белградом. Пока она менее эффективна, чем кампания по получению признания, организованная Приштиной при поддержке Вашингтона в 2008-2013 гг. Однако для Белграда важно снизить количество признающих независимость Приштины, чтобы албанское новообразование не могло войти ни в одну международную организацию. Вашингтон нервно реагирует на эту ситуацию, выдвигает ультиматумы и требует от А. Вучича через своего спецпредставителя Р. Гренелла скорейшего признания РК – ведь рушится американская концепция переформатирования Балкан.

На фоне дипломатических баталий вокруг независимости Косова и с ростом террористической угрозы, исходящей из этого региона, давление на Сербию в плане признания «Республики Косово» контрпродуктивно. Оптимальным видится продолжение пусть долгого, трудного, но крайне важного переговорного процесса между Белградом и Приштиной. Москва же, сказал С. Лавров, оставляет за собой право «согласиться только с таким вариантом урегулирования, который будет приемлем для Белграда».