Как и прогнозировалось, центр внимания на том, чтобы поставить внутреннюю экономику Китая после Covid-19, на прежние рельсы для солидного роста в 2021 году.
Также предсказуемо, что весь фокус в англо-американской сфере сконцентрирован на Гонконге, поскольку по новой структуре законов, которая должна быть одобрена на этой неделе, разработано для предотвращения подрывной деятельности, иностранного вмешательства «или любых действий, жестко угрожающих национальной безопасности». В конце концов, как подчёркивается в редакционной статье «Глобал Таймс», Гонконг — крайне чувствительный вопрос национальной безопасности.
Это — прямой результат того, что китайская наблюдательная миссия, базирующаяся в Шэньчжэне, вынесла из попытки прошлым летом различных представителей пятой колонны и вооружённых чёрных блоков уничтожить Гонконг.
Неудивительно, что англо-американский фронт «борцов за свободу» в ярости. Перчатки долой. Никаких больше бесплатных ланчей. Никаких более оплачиваемых протестов. Никаких больше чёрных блоков. Никакой больше гибридной войны. У Пекина совершенно новая упаковка.
Три угрозы
Крайне важно сопоставить две сессии с более крупным, раскалённым геополитическим и гео-экономическим контекстом де-факто новой холодной войны — в том числе и гибридной — между США и Китаем.
Так что давайте обратим внимание на американского инсайдера: бывшего советника по национальной безопасности Белого Дома генерал-лейтенанта Г. Р. МакМастера, автора выходящей книги «Поля сражений: борьба за защиту свободного мира».
Это настолько ясный срез того, как «свободный мир» на пентагоновском новоязе воспринимает подъём Китая. Назовите это мнением промышленно-военно-надзорно-медийного комплекса.
Пекин — по МакМастеру — проводит политику «кооптации, принуждения и сокрытия информации», сконцентрировавшись на трёх направлениях: «Сделано в Китае 2020», Новых Шёлковых Путях или Инициативе «Пояса и Пути» и «военно-гражданского слияния» — якобы наиболее «тоталитарного» вектора, сконцентрированного на создании глобальной разведывательной сети в области шпионажа и кибер-атак.
Назовите их тремя угрозами.
Как бы не изворачивались внутри Кольцевой, но «Сделано в Китае 2025» остаётся живым и деятельным — пусть даже терминология опускается.
Цель, которая будет достигнута с помощью $1.4 триллионов инвестиций, состоит в прибыли от знаний, накопленных «Хуайвей», «Алибаба», «Сенс-Тайм Групп» и другими для разработки цельной ИИ обстановки. В процессе Китаю следует переработать свою технологическую базу и переструктурировать все цепочки поставок полупроводников, чтобы они находились внутри страны. Всё это даже не обсуждается.
«Пояс и Путь» на пентагоновском являются синонимами «экономического кумовства» и «беспощадной долговой ловушки». Но МакМастер отказывается от игры, когда описывает главный грех, как «цель замещения влияния США и их ключевых партнёров».
Что до «военно-гражданского слияния», на пентагоновском, то всё дело в быстром отслеживании «украденных технологий для армии в таких областях, как космос, киберпространство, биология, искусственный интеллект и энергетика». Это проходит, как «шпионаж и кибер-воровство».
В сумме: «откат» важен против этих китайских комми, которые становятся «ещё более агрессивными в продвижении своей статистической экономики и авторитарной политической модели».
Говорит китайская диаспора
Помимо такой бинарной совершенно проходной оценки, МакМастер отмечает интересный момент: « США и другие свободные нации должны рассматривать сообщества эскпатриантов, как силу. Китайцы за рубежом — если они защищены от вмешательства и шпионажа их правительства — могут обеспечить существенный противовес пропаганде и дезинформации Пекина».
Итак, давайте сравним всё это с взглядом истинного представителя китайской диаспоры: внушающий уважение профессор Ван Гунву, родившийся в Сурабии в Индонезии, которому будет 90 лет в нынешнем октябре, он — автор замечательной, пронизывающей книги воспоминаний «Дом не здесь».
Для внешних наблюдателей нет лучшего объяснения доминирующего умонастроения в Китае:
«По меньшей мере два поколения китайцев научились принимать, что современный Запад может предложить ценные идеи и организации, но волнения большей части 20 века заставили их ощущать, что западно-европейская версия демократии может быть не столь уж важна для национального развития Китая. Подавляющее большинство китайцев по-видимому одобряют политику, которая ставит порядок и стабильность выше свободы и политического участия. Они полагают, что страна нуждается на данном этапе именно в этом, и возмущены тем, что их постоянно критикуют, как политически несвободных и отстающих».
Ван Гунву подчеркивает, что китайцы мыслят совершенно отлично от «универсалистов» Запада, и переходит к сути следующим образом: «Если НРК преуспеет в обеспечении альтернативного пути к благосостоянию и независимости, то США (и все на Западе) посчитают это фундаментальной угрозой своему (и западно-европейскому) доминированию в мире. Таким образом те, кто ощущает угрозу, должны сделать всё возможное, чтобы попытаться остановить Китай. Я думаю, что большинство китайцев и считает, что именно к этому и готовятся американские руководители».
Ни одна оценка американского Госдепартамента, вероятно, не может удержаться, когда игнорирует богатство китайской истории: «Природа политики Китая, будь то при императорах, военачальниках, националистах или коммунистах, была настолько глубоко укоренившейся в китайской истории, что никакой отдельный человек или интеллектуальная группа не могли предложить новый взгляд, который был бы обращён к большинству китайского народа. В итоге это большинство по-видимому приняло законность победы НРК на поле боя вкупе со способностью привнести порядок и обновить цель обновленного Китая».
Ремикс длинной телеграммы
Федеральный прокурор Франсис Семпа, автор «Глобальной Роли Америки» и помощник профессора политологии университета Уилкса, сравнил оценку «угрозы» Китая МакМастера с легендарной «длинной телеграммой», написанной Джорджем Кеннаном в 1947 году под псевдонимом Х.
«Длинная телеграмма» разрабатывала последующую стратегию сдерживания Советского Союза вкупе с построением Организацией Северо-Атлантического Договора. Это был первый черновик холодной войны.
Нынешняя проходная длинная телеграмма-ремикс тоже может иметь долговременные последствия. Семпа, к его чести, по крайней мере признаёт, что «рекомендации несмелой политики МакМастера не приведут к постепенному слому или снижению китайского коммунистического влияния».
Он предполагает — что ж еще — «сдерживание», которое должно быть «твёрдым и жёстким». И он осознаёт, к его чести, что это должно быть «основано на понимании китайской истории и индо-тихоокеанской географии». Но затем, повторю, он отбрасывает игру — поистине в манере Збигнева Бжезинского: что более всего значимо, так это «необходимость воспрепятствовать враждебной силе контролировать ключевые силовые центры евразийского пространства».
Неудивительно, что Госдепартамент США считает «Пояс и Путь» и его ответвления, вроде Цифрового Шёлкового Пути и Шёлкового Пути Здравоохранения по всей Евразии демонстрацией «враждебного влияния».
Вся опора внешней политики США со времён Второй Мировой состояла в том, чтобы воспрепятствовать евразийской интеграции — ныне активно поддерживаемой российско-китайским стратегическим партнёрством. Новые Шёлковые Пути через Россию — часть Великого Евразийского Партнерства Путина — обязательно сольются с «Поясом и Путём». Путин и Си снова встретятся лицом к лицу и середине июля в Санкт-Петербурге на двойном саммите БРИКС и ШОС, и далее обсудят всё во всех подробностях.
Итак, молча витая над двумя сессиями, существует понимание китайским руководством, что возвращение в внутреннему бизнесу, и возвращение быстрое, крайне важно для возобновленных действий на большой шахматной доске.
«Сделано в Китае 2025», «Пояс и Путь» — пост-современный эквивалент Древнего Шёлкового Пути, «Хуайвей», преимущество производства Китая, прорыв в борьбе с Covid-19 – всё является целью. И всё же, параллельно, ничто — от ремикса длинной телеграммы до несвежих размышлений о ловушке Тацита — не воспрепятствует возрождённому Китая достичь своих целей.
