Война и мифы: вставай, страна огромная!

Какой бы карантин ни придумывали, какую бы декоммунизацию ни проводили, сколько бы красных маков ни рисовали, победить День Победы невозможно. Он с нами навсегда. И хотя, казалось бы, все вехи войны изучены, все события разобраны по молекулам, а документы зачитаны до дыр, остались вопросы. В том числе и порождаемые искусственно такими книгами, как «Ледокол». Чем больше мы отдаляемся от войны, тем больше мифов окутывают период 1941-1945 гг., когда, без преувеличения, решалась судьба всего мира, а не только Европы и СССР.

 

С чего начать? Пожалуй, начну с «Ледокола». Раскрученная книга Виктора Суворова широко обсуждается много лет. Основной посыл – СССР готовил вторжение в Германию в июле 1941 года. Напав на СССР и развязав Великую Отечественную войну, Гитлер лишь упредил агрессивные планы Иосифа Сталина по захвату Центральной и Западной Европы в летние месяцы 1941 года.

Специально купила книгу Суворова: было интересно не умозаключения автора прочитать, а посмотреть перечень источников, на которые он ссылается. И знаете, что любопытно, там практически нет зарубежных архивных документов. А те советские, которые он упоминает, вызывают вопросы. Лично мне кажется, что отдельные цитаты вырваны из контекста.

Впрочем, я не литературный критик и не историк, а просто журналист. Чаще всего мне приходится искать ответы на вопросы, которые волнуют общество. Вопрос №1 мы уже сформулировали: правда ли, что Гитлер напал на Советский Союз потому, что опасался нападения Сталина на него?

Это неправда. Бонусом победы СССР над фашистской Германией и взятия Берлина стал захват архивов 3-го Рейха и пленение целого ряда лиц из числа обслуги Гитлера. Помощников, переводчиков, денщиков. Тех, кто не успел убежать или был забыт начальством.

Одной из важных добыч стал протокол тайного совещания 31 июля 1940 года ближайшего военного окружения Гитлера, по итогам которого позднее он подписал директиву №21 Верховного главнокомандования вермахта. Вооруженным силам Германии ставилась задача «разгромить Советскую Россию в ходе одной кратковременной кампании» и достичь линии, откуда советская авиация была бы не в состоянии совершать налеты на Германию. Ответственными за разработку плана агрессии были начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта Гальдер, штаб оперативного руководства во главе с генералом Йодлем и главнокомандующий сухопутных войск генерал-фельдмаршал фон Браухич.

Общеизвестно, что Советская армия имела превосходство по основным показателям за исключением личного состава, поставленного под ружье: 3,3 млн. человек у нас против 4,3 млн. у них. Но немцы вели войну по всему миру: в Африке, Азии, в Атлантическом океане. К моменту нападения на Советский Союз они уже захватили Францию – главный оплот сопротивления в континентальной Европе

Второй вопрос, который меня всегда интересовал: правда ли, что Сталин не верил в войну с Гитлером? Много писали о том, что вождь народов полагался на пакт о ненападении от 23 августа 1939 года. И не поверил сообщению разведчика Зорге, переданному его радистом Максом Клаузеном, в котором тот уведомил “центр” о дате начала войны еще 18 ноября 1940-го. Зорге тогда удалось узнать от спецпосланника Гитлера, заехавшего в Токио, что все приготовления к вторжению в Великобританию – чистейшая фикция. Германия не собирается воевать на два фронта. Фюрер решил бросить основные силы на уничтожение России.

Мне всегда хотелось в этом разобраться, потому что начало войны – это моя личная семейная боль. Я о ней уже писала, но повторюсь снова. В 1939 году деду было под тридцать, и «в хозяйстве» имелось трое детей мал мала меньше, но его призвали как резервиста в пограничные войска.

Он встретил войну в воскресный день 22 июня. Со слов деда я знаю, что западная граница, где он служил, фактически все время находилась в состоянии полной боевой готовности. Пограничная разведка однозначно докладывала о скоплении техники и солдат немецких войск в непосредственной близости от полосы препятствий. Сутками сидели в «секретах», переползали на «ту сторону», даже подслушивали переговоры потенциального противника. Оружие всегда было под рукой. Знали, как действовать, куда идти, если придется отступать или наступать.

При этом они не до конца понимали, как война выглядит. Не представляли себе ковровые бомбардировки. Не имели тяжелого вооружения. Пулеметные ленты закончились очень быстро. Отступая, они проходили сожженные аэродромы с сотнями скелетов так и не взлетевших самолетов. И кладбища танков, которые не завелись. Проходили разгромленные склады оружия.

Почему так? Ведь общеизвестно, что Советская армия имела превосходство по основным показателям за исключением личного состава, поставленного под ружье: 3,3 млн. человек у нас против 4,3 млн. у них. Но немцы вели войну по всему миру: в Африке, Азии, в Атлантическом океане. К моменту нападения на Советский Союз они уже захватили Францию – главный оплот сопротивления в континентальной Европе. И сосредоточились главным образом на Англии. Поэтому и солдат им надо было больше.



Почему начало войны стало для Советского Союза кровавым шоком? Действительно ли потому, что Сталин больше верил Гитлеру, а не Зорге? Много всего пришлось перечитать. Прежде всего архивных материалов. Могу сказать как журналист (не как историк) – из того, что я нашла, вывод один: Сталин и все руководство СССР знали, что война неизбежна, и готовились к ней. Вопрос был только в дате начала военных действий.

Генштаб Советской армии, анализируя ход многочисленных военных кампаний Гитлера в Европе и Африке, учитывая характер позиционной войны с Англией, склонялся с мысли, что самое ранее Гитлер нападет на СССР в конце лета 1941 года.

18 июня 1941 года после облета советского самолета-разведчика западную границу подняли по тревоге. Но атаки не произошло. Вторую аналогичную директиву пяти приграничным военным округам отправили 21 июня в 23:30. Директива шла в среднем 2,5 часа. А то и дольше. И пришла непосредственно перед или уже после нападения Германии на СССР – в 4 часа утра 22 июня 1941 года. Интернета не было. Курьеры опоздали на полчаса.

Конечно, не это было решающим фактором в разгроме советских войск в первые месяцы войны. Честно признаем, что фашисты, пройдя Европу и поставив на колени Францию, были более подготовлены к войне, чем советские призывники. И несравнимо более безжалостны.

Советский народ учился воевать на своих ошибках и поражениях. Отступление, плен, оккупация территорий – все это могло деморализовать население и сделать его безвольным. Но не сделало. Немцы, как когда-то солдаты Наполеона, в конце концов пожалели, что забрались так далеко вглубь советской территории. Потому что там немцев достали наши партизаны-подпольщики, морозы, бездорожье и т.д.

Несмотря на потерю важнейших сырьевых центров – Донбасса, Криворожского железорудного бассейна, хлебных регионов, оккупацию Минска, Киева, Смоленска, Одессы, блокаду Ленинграда, в 1941 году было сделано главное: остановлено наступление немцев под Москвой. Достичь стратегических целей, намеченных планом «Барбаросса», Гитлеру не удалось.

В первые часы после начала немецкого вторжения – бомбардировок и обстрелов – на центральном радио стали писать текст ставшего впоследствии знаменитым обращения Юрия Левитана 22 июня 1941 года. Думали, какими словами усилить термин «война». Редакторы предлагали “народная”, “священная”, “коммунистическая”. Потом кто-то вспомнил, что войну 1812 года называли Отечественной, за царя и Отечество

После битвы за Москву были Ржевская и Сталинградская битвы, Курская дуга, Корсунь-Шевченковская операция, снятие блокады с Ленинграда, освобождение Украины и Беларуси, выход в Европу, взятие Будапешта, Праги, Вены и Берлина. Но до всего этого нужно было дожить, пройдя самые тяжелые в моральном плане первые два года Великой Отечественной войны.

Кстати, это название возникло совершенно случайно. В первые часы после начала немецкого вторжения – бомбардировок и обстрелов – на центральном радио стали писать текст ставшего впоследствии знаменитым обращения Юрия Левитана 22 июня 1941 года. Думали, какими словами усилить термин «война». Редакторы предлагали “народная”, “священная”, “коммунистическая”. Потом кто-то вспомнил, что войну 1812 года называли Отечественной, за царя и Отечество.

Так и получились те несколько строк, которые вошли в историю:

“Внимание, говорит Москва. Передаем важное правительственное сообщение. Граждане и гражданки Советского Союза! Сегодня в 4 часа утра без всякого объявления войны германские вооруженные силы атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Наше дело правое, враг будет разбит. Победа будет за нами!”.

Еще через два дня, 24 июня 1941 года, одновременно в газетах «Известия» и «Красная звезда» был опубликован текст песни «Священная война» за подписью известного советского поэта и сталинского лауреата Василия Лебедева-Кумача. Сразу же после публикации композитор Александр Александров создал к ней музыку.

Печатать слова и ноты не было времени, и он написал их мелом на доске, а певцы и музыканты переписали в свои тетради. Еще день был отведен на репетицию. 26 июня 1941 года на Белорусском вокзале одна из не выехавших еще на фронт групп Краснознаменного ансамбля красноармейской песни и пляски СССР впервые исполнила эту песню. Пять раз подряд. Гитлер серьезно просчитался. Страну с такими песнями победить было нельзя априори.