Редакцией «Катюши» регулярно освещаются вопросы безопасности современных технологий связи. Наш опыт показывает, что озабоченные «цифровой трансформацией» органы власти, как и ориентирующиеся на свою прибыль корпорации, часто пренебрегают здоровьем граждан. Если напоминаешь им об этом в запросах и обращениях – с большой долей вероятности получишь отписку. К счастью, в России еще есть независимые ученые-эксперты, готовые не ангажировано ответить на волнующие общественность вопросы. У нас в стране не много специалистов, посвятивших значительную часть жизни исследованиям электромагнитных полей и их влиянию на здоровье человека. И потому мнение председателя Российского национального комитета по защите от неионизирующих излучений Олега Григорьева особенно важно. Олег Александрович Григорьев – доктор биологических наук, председатель Российского национального комитета по защите от неионизирующих излучений, член научно-консультативного комитета Международной программы по неионизирующим излучениям ВОЗ, лауреат Премии Правительства РФ в области науки и техники, соавтор книги «Сотовая связь и здоровье», организатор множества лекций и конференций, касающихся вопросов здоровья населения в современном цифровом мире. Его позицией часто интересуются органы власти, вот только рекомендации ученого выполнять не спешат. Корреспондент «Катюши» задал Олегу Александровичу злободневные вопросы, касающихся познаний современной науки о безопасности беспроводных технологий связи: 5G, сотовых телефонов, Wi-Fi и, конечно же, электронной школы.
РИА «Катюша»: После реализации проектов Московская электронная школа/Российская электронная школа (МЭШ/РЭШ) цифровизация образования стала всероссийским процессом, который происходит в рамках нацпроекта «Образование» (Цифровая образовательная среда — ЦОС). Родительская общественность и независимые эксперты давно бьют тревогу относительно отсутствия СанПиНов по интерактивным доскам (ЖК-панелям с широкой диагональю, используются с первых классов в рамках «электронной школы»), а также по сети высокочастотного радиоизлучения Wi-Fi (согласно проекту ЦОС, все школы в России вскоре должны быть оборудованы скоростным интернетом, фактически в каждом классе должен находиться беспроводной роутер).
В имеющихся на сегодня СанПиН 2.2.2/2.4.1340-03 «Гигиенические требования к персональным электронно-вычислительным машинам и организации работы» и СанПиН 2.4.2.2821-10 «Санитарно-эпидемиологические требования к условиям и организации обучения в общеобразовательных учреждениях» нет ни слова о нормативах непрерывной работы с интерактивными ЖК-панелями, там сказано лишь об экранах-источниках отраженного света (то есть экранах для проекторов), а также обычных школьных досках. Также очень интересует вопрос безопасности огромных ЖК-экранов с т.з. электромагнитных полей.
Никаких итогов масштабных продолжительных исследований, свидетельствующих о безопасности для здоровья школьников постоянного нахождения в зоне работы пересекающихся друг с другом мощных источников неионизирующей радиации, родительской общественности предоставлено не было. Тем не менее, цифровая школа продолжает охватывать собой всю страну…
Олег Григорьев: В принципе, в общем вы правы, но надо уточнить детали. Оборудование МЭШ – импортное (см. его описание на официальных ресурсах проекта), поэтому оно должно проходить сертификацию на соответствие Единым санитарным требованиям Евразийской экономической комиссии. Компьютерное оборудование отнесено к разделу 7, в котором оно классифицировано как производственное, соответственно – не предназначенное для использования в школах. Тут не может быть двойного толкования. Вопрос разбирался на комиссии по программе многоцентровых исследований, в прошлом году в научно-практическом рецензируемом журнале выходила большая статья на эту тему («Вопросы школьной и детской медицины и здоровья», 2-2019, стр. 4 «О программе многоцентровых исследований по обеспечению безопасных для здоровья детей цифровых образовательных технологий»). То же самое касается точек Wi-Fi – в соответствии с нормативными документами их даже формально нельзя использовать в учебных организациях.
Что касается СанПиНов на видеодисплейные терминалы (ВДТ), это слепок со шведского технического стандарта MPR, когда-то его пролоббировал профессор Литвак в надежде заработать на сертификации ВДТ на электронно-лучевых трубках (ЭЛТ) в конце 90-х годов прошлого века. Соответственно, СанПиН и заточен под ВДТ ЭЛТ и с тех пор по существу не пересматривался. Мы давали разъяснение по его применимости к ЖК-мониторам, еще году в 2012-м, когда началась эпопея с утверждением специальной оценки условий труда (СОУТ). Но это, опять же – все для взрослых! Кроме диапазона частот для ЭЛТ, в СанПиН четко сказано: точка контроля, соответствующая месту пользователя, находится на расстоянии 0,5 м от дисплея. Из этого исходят требования к методам контроля, визуальным эргономическим параметрам и т.д. То есть, когда необходимо провести гигиеническую оценку моноблока с 86 дюймами (как в МЭШ), точка измерений формально опять те же 0,5 м. Что полная ерунда, так как даже физическое распределение полей, источников света и проч. не соответствует задуманному. Не вдаваясь в дальнейшие детали ясно, что и со смысловой точки зрения действующие СанПиНы (хоть российские, хоть евразийские) не пригодны для оценки моноблоков, используемых как электронные доски.
Еще раз хочу подчеркнуть – для специалистов это не новость, все уже неоднократно обсуждалось. В том числе и московский Роспотребнадзор знает о проблеме, его представители присутствовали на научном форуме с международным участием 6 июня 2019 г. («Гигиена жизнедеятельности детей: от Ф.Ф. Эрисмана и А.П. Доброславина до персональной навигации здоровья поколения Z», приуроченный к 60-летию создания НИИ гигиены и охраны здоровья детей и подростков ФГАУ «НМИЦ здоровья детей» Минздрава РФ – прим. ред.) – но его дело исполнять действующие документы, а не исследовать и разрабатывать стандарты.
Фактически, даже если взять один показатель, визуальный, очевидно, что невозможно обеспечить равные условия яркости, контрастности, зерна и проч. как для первой парты по оси экрана, так и для «камчатки». Поэтому уже сейчас заболевания органов зрения у детей по динамике на первом месте (см, например, государственный доклад о положении детей за 2018 год ).
Отдельный вопрос, откуда вся эта техника у нас взялась. Идея smart class продвигается большими вендорами (производителями-поставщиками), они – легальные спонсоры международного стандарта ISO/IEC JTC 1/SC 36 Information technology for learning, education and training, работающего под эгидой IEEE (Институт инженеров электротехники и электроники, самая большая в мире техническая международная организация – прим. ред.). Там спонсорство легальное и именно эти комитеты задают стандарт комплектации оборудования smart class (используется в электронной школе в России), а также методы испытания, структуру построения баз данных, методы подачи материала и т.д. По идее, все это оборудование должно проходить сертификацию по национальным требованиям, но надо понимать, что системы СанПиН, как в России, в мире нет (кроме бывших республик СССР, Болгарии и т.д.). Аналогичная система действовала в Китае до 2014 г., но с 2015 г. у них влияние факторов на здоровье отдано на откуп экологам. Поэтому проведение гигиенической оценки – это наша внутренняя проблема, которую мы должны по идее решать в самую первую очередь. Существуют методики, технологии испытаний и оценки даже того, что не включено в СанПиН. Но на сегодня у нас нет ответственного ведомства, руководителя и персонально ответственного за вопрос.
По нашему мнению, сейчас необходима разработка медико-технических требований к оборудованию и смарт-классам. В конечном итоге, оборудование будет стоить дороже. В приоритетном проекте Минпросвета «Создание современной цифровой образовательной среды для школьников» присутствовала задача разработки таких требований, являющихся основой для проектирования зданий современных школ. Я лично встречался с Татьяной Синюгиной (экс-замминистра просвещения, ныне – директор Департамента просвещения, высшего образования и науки Правительства РФ – прим. ред.) несколько раз в 2017-18 гг. по вопросу предотвращения вредного действия цифровой техники на здоровье учеников, мы передали Татьяне Юрьевне техническое задание и обоснование разработки типовых проектных решений для сберегающей здоровье среды при использовании новой техники, ведь это ее ведомство, в конечном счете, отвечает за вопрос. Результат – нулевой. Формально, сроки данного этапа в приоритетном проекте прошли в 2018 г., и мы на комиссии РАН по многоцентровым исследованиям обсуждали этот вопрос – нет информации, что данный этап был выполнен.
16 декабря 2019 г. я еще раз говорил об этом на заседании в Общественной палате, меня полностью поддержали член-корреспондент РАН В.Р. Кучма и другие коллеги. Ситуация не нормальная с точки зрения соблюдения формальных требований, с точки зрения риска для здоровья – и только самые срочные меры могут предотвратить катастрофу со здоровьем детей, которая разразится уже через три года. Да, в стране будут гиперсуперракеты, но не будет людей, которые в состоянии увидеть прицел собственными глазами.
Wi-Fi – это, прежде всего, влияние на центральную нервную систему. Еще в 1970-м году, на огромной детской выборке было показано, что малые уровни ЭМП приводят к неправильному формированию связей в мозге, в результате дети отстают в развитии и не выходят на нормальные кондиции (работы академиков РАН М.Г. Шандалы и А.М. Сердюка). Последующие исследования это только подтверждали. Поэтому не только общественность сегодня бьет тревогу, но и специалисты.
Я повторю – не сегодня нет головного государственного органа или центра, который в обязательном порядке отвечал бы за «школьную цифровую проблему» и здоровье. Ведомства отпихивают ее, чтобы не попасть в противники цифровизации. Хотя вопрос решаемый – история показывает, что при наличии жестких и ясных требований промышленность находит решение. Причину, по которой этим не занимаются сейчас, я оставлю за пределами данного интервью.
РИА «Катюша»: В середине августа 2019 г. Роспотребнадзор и Рособрнадзор опубликовали совместный документ под названием «Методические рекомендации об использовании средств мобильной связи в общеобразовательных организациях» (Методические документы от 14.08.2019 12:00:00 № № МР 2.40150-19 ). Государственные эксперты рекомендуют ответственным чиновникам «проводить регулярную информационно-просветительскую и разъяснительную работу с руководителями образовательных организаций, педагогическими работниками (в том числе через курсы повышения квалификации с привлечением квалифицированных специалистов), родителями (законными представителями) и обучающимися о рисках здоровью от воздействия электромагнитного излучения, генерируемого устройствами мобильной связи, о возможных негативных последствиях и эффективности учебного процесса при неупорядоченном использовании устройств мобильной связи в образовательном процессе»…
Исследователи признают, что постоянное использование смартфона вызывает психологическую зависимость у ребенка, приводит к изменениям его психики, а также к новообразованиям головного мозга (не говоря уже о снижении успеваемости, проблемам со сосредоточением, усвоением учебной информации и т.д.). Для сокращения негативного влияния от низкочастотного излучения приводится особая памятка.
Если я не ошибаюсь, рекомендации Роспотребнадзора полностью соотносятся с вашим экспертным мнением относительно вреда смартфонов, и вы также рекомендовали исключить их использование детям до достижения совершеннолетия. Свидетельствуют ли все вышеприведенные факты о том, что помимо низкочастотного излучения от смартфонов и вышек сотовой связи, детей и подростков также надо стремиться полностью оградить от высокочастотного излучения Wi-Fi? И тут же еще один общий вопрос — не следует ли гражданам, заботящимся о своем здоровье, задуматься о полном отказе от смартфонов — ради их же блага? Подходит ли человечество к той черте, за которой «комфорт» и «удобство» от беспроводных скоростных технологий связи меркнут перед огромным уроном, которые они могут нанести здоровью каждого человека?
О.Г.: Рекомендации можно только поддержать. Да, они повторяют ранее сказанное. Подобные рекомендации уже озвучивались Российским национальным комитетом по защите от неионизирующих излучений – впервые, если не ошибаюсь, в 2001 году. Конечно, при моем участии. В 2003 году в СанПиН была внесена рекомендация не использовать сотовый телефон до 18 лет. Юридически это более сильный документ, чем приведенные методические рекомендации 2019 года (документ от 2019 г. не зарегистрирован в Минюсте, то есть не имеет юридической силы). Формально методические рекомендации – самый нижний статус в градации документов, так что это скорее для СМИ, чем для исполнения. Позже подобные требования вошли в рекомендации ВОЗ, примерно в 2006 году. Мы их неоднократно повторяли, см, например, монографию «Сотовая связь и здоровье» (2016 г.).
Да, детей надо оградить от ЭМП-радиочастот. Это знает каждый специалист, я уже говорил об этом выше. И при облучении ЭМП в школе, и при использовании смартфонов организм ребенка вынужден адаптироваться, а за это он будет платить чем-то в своем здоровье. Страны запрещают телефоны в школах, не так как у нас, а жестко. Франция, Швейцария, Израиль, Китай – всех трудно перечислить. Наказание за нарушение – конфискация и штраф родителям. Китайцы собирают на стадион школьников и топором рубят смартфоны, конфискованные в школе. Англосаксы – там зависит от конкретной школы. Но в целом родительская общественность, профессиональные школьные объединения, педиатры – против. Франция – государственный запрет не только телефонов, но и Wi-Fi в школах, базовых станций поблизости. Кстати, только Россия и Франция имеют непрерывные научные школы по исследованию биоэффектов ЭМП с 19 века.
Что касается всего человечества и смартфонов, ситуации всего десять лет, для технологической истории человечества – это ничто. Конечно, необходимо самовоспитание, цифровой детокс и так далее, но это как с курением: требует формирования общественной среды, подкрепленной законами. При этом все равно останутся желающие рискнуть. Кроме того, обратите внимание на расслоение, сейчас многие мотивированные люди не используют смартфоны совсем или же делают это только по делу.
Совсем отказываться от смартфонов взрослым не надо. А вот детям – запрет однозначный, как с алкоголем. Но при этом надо помнить, что школьное здравоохранение в нашей стране в 20-30-х годах 20 века вынужденно решало массовую проблему малолетних алкоголиков, посмотрите спецлитературу. Еще более интересная статистика здоровья гимназистов в 19 веке – психическое нездоровье до 70% к выпускным классам. Воспитывать надо и взрослых, и детей. Это должна быть государственная политика, составляющая часть программы цифровизации.
На мой взгляд, гигантский социальный вклад в решение проблемы внесла советская профилактическая система медицины, гигиены, радиобиологии. Современные поколения считают, что в СССР все складывалось само собой, а на самом деле наши предшественники проделали громадную положительную работу, результаты которой мы теряем за последние четверть века. Конечно, не без помощи «уважаемых партнеров». Посмотрите отчет GSMA о развитии 5G на английском, а потом на русском, уже совместно с АНО «Аналитический центр при Правительстве РФ». Тезисы там соответствующие: якобы «отсталые советские санитарные нормы» сдерживают развитие связи. При этом мировые специалисты не понимают, зачем Россия разрушает отличную советскую систему предупредительного подхода, которая была направлена именно на предупреждение заболеваемости.
Что касается новообразований, я отвечал в IARC (Международное агентство по изучению рака) в рабочей группе перспективного планирования на 2020-2024 гг. за оценку перспектив канцер-переоценки ЭМП радиочастот. В настоящее время сотовая связь отнесена к категории 2В – «возможный канцероген». Колбаса, например – класс 2А, т.е. «более вероятный канцероген». Категория 1 – это 100%-ный канцероген. Основывается присвоение класса на итогах длительных и многосторонних исследований. Комиссия IARC присвоила высший приоритет на пересмотр канцер-классификации радиочастот в 2022-24 годах. Но пока нет уверенности, что научных данных будет достаточно для усиления классификации. Хотя социальное давление очень большое, это тоже важный фактор, который будет учитываться. Сегодня однозначно можно сказать – при соблюдении расчетного времени СанПиН 1 час в сутки (общее время разговора по мобильному телефону) и при использовании наушника связь с раком исключена. Об этом же говорит и IARC в документе января 2020 года по предупредительной политике в отношении канцерогенов. Те же французы, например, обязали продавать все сотовые телефоны с наушником.
РИА «Катюша»: В рамках нацпрограммы «Цифровая экономика» в России массово налаживается связь формата 5G. В настоящее время зоны покрытия 5G имеются в Кронштадте, ряде районов Москвы (павильон ВВЦ, центр города), в Татарстане. Вместе с тем, существует мнение ряда европейских ученых и экспертов (в частности, открытое письмо 180 ученых в 2017 г.) о том, что без всесторонних комплексных исследований внедрение связи пятого поколения является ничем иным, как опасным экспериментом над людьми.
Вот, например, новость от 18 февраля 2020 г. — «В Швейцарии ввели мораторий на сети 5 поколения». Кроме того, в апреле 2019 г. министр правительства Бельгии Селин Фремо объявила, что Брюссель не даст разрешения на разворачивание сетей нового поколения 5G по причине вреда, который они наносят здоровью человека. В частности, она сказала, что «не может приветствовать такую технологию, если не соблюдаются радиационные стандарты, которые должны защищать граждан, будь то сети 5G или другие. Жители Брюсселя - не морские свинки, и их здоровьем я не могу пренебречь, несмотря на возможную прибыль». Г-жа Фремо считает, что пилотный проект 5G не совместим с бельгийскими стандартами радиационной безопасности, и заявила, что не намерена делать в этом вопросе исключение.
Исходя из этого вопрос: какова ваша оценка безопасности 5G-технологии для здоровья людей и насколько обоснованно ее повсеместное внедрение в России, которое, судя по всему, будет планомерно происходить по инициативе цифровизаторов?
О.Г.: Технологии 5G как таковой не существует, ее виртуально создали СМИ. На сегодня есть 16 релизов стандарта и нет окончательного, сроки постоянно переносятся в ITU (Международный телекоммуникационный союз). Причин тому несколько: на сегодня 5G либо не работает, либо не совместима с современным «железом». Все опытные площадки 5G отрабатывают инвестиции и пиар. Современная мобильная связь вообще являет собой аналог пирамиды кредитования. Сейчас сети не загружены до проектной мощности. Связисты-инженеры считают, что допущена ошибка в развитии систем связи – рекомендую обратиться по этому вопросу к члену-корреспонденту РАН Зубареву Ю.Б. Связисты-менеджеры нуждаются в большем количестве базовых станций и «новых» стандартов. Так что будет ли повсеместно внедрен 5G – большой вопрос.
В 2015 году инженеры компании «Эрикссон» выпустили статью, в которой обосновали, что для работы 5G нужно больше мощности, значительно больше. После этого вендоры силами IEEE/ICES и его европейского филиала ICNIRP обосновали декларативные рекомендации по «безопасному» уровню. Суть рекомендаций – в усреднении данных по излучению. Телефон 5G работает в импульсе с большой мощностью и коротким пакетом, это очень мощный сигнал, технология взята от военных РЛС. Если сигнал размазать по времени, площади поверхности тела и объему ткани, то получится вроде бы небольшая цифра. Но это исключительно манипуляция методом усреднения.
Тут можно читать лекцию на несколько часов… Если коротко: условия облучения пользователя 5G существенно утяжелятся. За счет способа сигнала, за счет направленного луча от базовой станции (трех станций на одно устройство), за счет использования в телефонах технологий 2-4G и 5G одновременно (антенны четырех типов уже запроектированы и просчитаны, опубликованы модели расчета). Поэтому это плохо, риск для здоровья увеличивается. Исследований по данному вопросу нет и не будет, так как любое независимое исследование покажет этот риск, и кроме того, технология классического цикла исследований – минимум 5 лет. Поэтому сегодня страны принимают социально обоснованные решения с учетом стоимости неопределенных рисков.
Представить себе планомерное внедрение 5G в России я пока не могу. А вот экспериментальные площадки, неизвестно как работающие – это легко. На заре сотовой связи, в середине 90-х, связисты сами просили нас изучать каждый новый стандарт, ситуацию с базовыми станциями. Были разработаны правила, методики размещения и т.д. Сейчас подобные исследования тоже проводятся – например, всероссийская научная конференция «Актуальные проблемы радиобиологии и гигиены неионизирующих излучений», состоявшаяся в Москве 12-13 ноября 2019 г. (ключевые доклады участников конференции доступны на ее сайте - http://www.bioemf.ru ). Но, как я сказал выше, у менеджеров связи другие задачи.
РИА «Катюша»: В 2019 г. представитель Минцифры Евгений Новиков заявил, что действующие в России санитарные правила по сотовой связи – одни из самых жестких в мире, но вместе с тем зачастую они морально устарели. «Устаревшим» он назвал действующий СанПиН, согласно которому максимальный допустимый уровень воздействия электромагнитного поля на человека в полосах сотовой связи составляет 10 мкВт на квадратный сантиметр, тогда как в странах Азии, Европы и США он установлен на уровне от 200 до 1 тыс. мкВ на кв. см. Как вы могли бы прокомментировать данное заявление? Каковы реальные, научно обоснованные риски, связанные с ЭМП-излучением в крупных современных городах?
О.Г.: Я уже говорил выше, что СанПиНов в нашем понимании в мире нет. См. подробнее мою статью, на которую давал ссылку выше – она обсуждалась и в России, и с иностранными специалистами, в частности из США и Евросоюза, так что она достаточно точно отражает положение дел. СанПиН, как документ, требует переработки, это точно. И ПДУ тоже требует ужесточения.
В мире на сегодня две системы оценки неионизирующего излучения: тепловая и нетепловая. Нетепловая разработана в СССР в результате комплексных программ, включавших экспериментальные исследования на всей линейке от мышки до человека, с интенсивностями от минимальной чувствительности до летального (с животными). После разработки базовых норм в 70-х годах, мы проводили клинико-физиологические наблюдения за работающими в условиях облучения ЭМП. Это позволило уточнить нормы. Отсюда у нас появился норматив 1 мкВт/кв.см. Научно-обоснованный предел – примерно 2-3 мкВт/кв.см. В 1984 приняли норматив 10 мкВт/кв.см – из-за того, что создавалось поле сплошного радиолокационного покрытия и некоторые участки в него не вписывались. Но все было под контролем, а за 40 лет надежность только подтвердилась.
Тепловая система оценки излучения использовалась в США. Ее разработал Герман Шван, вывезенный из Германии специалист, который в годы войны работал по секретной электромагнитной программе ВМС под руководством известного нацистского радиобиолога Раевского. Швана вывезли из страны вместе с данными, сегодня это фактически рассекречено, он разработал нормы для ВМС США. До него в Штатах была дискуссия, что брать в качестве норматива – тепло или не тепло. Далее, по мере необходимости использования в промышленности, эти нормы чуть подрихтовали и они живут по сей день (см, например, отчет ВОЗ по критериям радиочастот в окружающей среде 1981-1984 гг.).
Еще раз обращаю внимание: в США используются медицинские нормы для работающих граждан. Для источников ЭМП-средств связи нормы установлены ведомством связи FCC (это как раз нормы Швана). Для населения нормы определяются отдельно каждым штатом. Так что в США стандарты безопасности гораздо более древние, чем российские.
Что касается рисков для здоровья населения, они определяются общим фоном и локальным градиентом излучения, в совокупности эти показатели дают индивидуальную экспозицию и скорость ее изменения. В Москве они неуклонно растут. Мониторинг последний раз проводился в 2012 г., а сегодня выборочные контрольные точки показывают двукратный рост медианных значений. Еще раз уточняю – это не данные по всему городу. Но по тому, как в Москве расположены антенны, мне стыдно за столицу перед иностранными коллегами.
Если сравнивать со странами Азии, то мы на неплохом уровне безопасности. А в Париже, к примеру, электромагнитная нагрузка снижается, так как его власти борются за звание самого электромагнитно чистого города в Европе и местные нормы там ниже московских (вот когда в Москве работали нормы 2-3 мкВт/кв.см, экосфера была идеальна – это 1996-1999 годы). Итальянцы, швейцарцы, австрийцы также ввели для новых объектов застройки нормы жестче российских. У немцев имеются специальные строительные нормы, которые тоже жестче наших.
Поэтому риски очень зависят от конкретных факторов, здесь нет общих рамок для всех. Могу только заметить одну особенность электромагнетизма – это управляемый фактор. Окна с металлонапылением (т.н. ИК-стекла), поглотитель на стенах спальни и детской – повсюду в строительстве необходимо создавать зоны электромагнитной депривации. Такова высокая плата за общественную полезность, о которой нам постоянно вещают представители «секты» цифровизаторов.
Беседу вел Иван Ваганов
Послесловие от редакции «Катюши»: Как видим, опасения квалифицированных ученых экспертов по поводу огромных масштабов цифровизации и втягивания в этот процесс подрастающего поколения, звучат в унисон с тревогой родителей. На сегодня совершенно ясно, что крупнейшие IT-корпорации через своих лоббистов в различных АНО при Правительстве, а также путем влияния на мировоззрение чиновников-технократов, намерены в буквальном смысле «идти по головам» населения планеты. И их влияние на нашу «элиту» настолько сильно, что нам не стоит спокойно дожидаться, пока они объективно оценят ситуацию и начнут защищать наше здоровье. Скорее, наоборот – появятся новые СанПиНы и иные стандарты, в которым нормативы для неионизирующих излучений будут только снижаться, а траты на безопасную для народа экосреду у наших властей, фактически находящихся «на контракте» с цифровиками, не предусмотрены. Родительская и научная общественность, все неравнодушные граждане должны жестко поднимать этот вопрос самостоятельно, и в ближайшее время такие мероприятия будут организованы. Следите за нашими анонсами.
