Особенно это верно сегодня, когда демонизация Китая в рамках гибридной войны 2.0 большей частью практикуется фракциями в правительстве США, «глубинном государстве» и влиятельных кругах Восточного побережья Соединённых Штатов.

Признанный специалист  Института исследования Азии Сингапурского Национального университета, бывший председательствующий Совета Безопасности ООН (2001-2002 г.г.) и декан, основатель Школа государственной политики имени Ли Кван Ю в Национальном университете Сингапура как автономной аспирантуры (2004-2017 г.г.), Махбубани являет собой квинтэссенцию азиатского дипломата.

Задеть за живое — не его стиль. Напротив, он всегда демонстрирует бесконечное терпение — и внутреннее понимание  — когда пытается объяснить особенно американцам, что именно заставляет тикать часы китайской цивилизации-государства.

Сквозь всю книгу элегантные утверждения сопровождаются убедительными фактами, такое чувство, что Махбубани использует Тао^[2]. Будь водой. Пусть она течёт. Он порхает, как бабочка, приходя к своим собственным «парадоксальным выводам»: «Крупная геополитическая конкуренция между Америкой и Китаем неминуема, но её можно избежать». Он сосредотачивается на пути к «тому, как её избежать».

Контраст между превалирующим в США традиционным, жёстким и неподходящим мышлением в стиле ловушки Фукидида^[3] не мог быть ярче. Весьма поучительно наблюдать контраст между Махбубани и Грэхемом Эллисоном из Гарвардского университета — похоже, они в восхищении друг от друга — на дебатах в Институте Китая^[4].

Важный ключ к его подходу появляется когда Махбубани рассказывает о том, как его мать-индуистка говорила ему об индуистских и буддийских храмах в Сингапуре — пусть даже на острове-государстве большинство буддистских монахов были китайцами. Тут мы обнаруживаем встроенный ключ культурно-философского индийско-китайского пересечения, очерчивающего «глубинную» Восточную Азию, связанную конфуцианством, буддизмом и Тао.

Всё об американском долларе

С точки зрения Азии и тех, кто, как в моём случае, живёт в Сингапуре всегда захватывающе наблюдать, как Махбубани представляет собой квинтэссенцию последователя Ли Кван Ю, но без высокомерия. Что до его усилий понять Китай изнутри по всему спектру многие десятки лет, ясно видно, что он отнюдь не приверженец Китайской Коммунистической Партии.

И он подчёркивает это множеством  способов, демонстрируя, как в соответствии с лозунгом партии «китайский» намного важнее, чем «коммунистический»: «В отличие от Советской Коммунистической Партии, ККП оседлал не идеологическую волну, а волну возрождающейся цивилизации… сильной и наиболее гибкой цивилизации в истории».

Неизбежно Махбубани подчеркивает и китайские, и американские геополитические и геоэкономические вызовы и просчёты. И это приводит нас к возможно ключевому аргументу книги: чем именно он объясняет американцам недавнее разрушение глобального доверия к бывшей «исключительной нации» и почему американский доллар оказался «ахиллесовой пятой» Соединённых Штатов.

Так что нам придётся ещё раз погрязнуть в бесконечной трясине статуса резервной валюты, «запредельных преимуществ» недавней тотальной «милитаризации» американского доллара и — неизбежно — контрудару: «влиятельным мнениям», сегодня работающим на прекращение использования американского доллара в качестве резервной валюты.

Обратитесь к технологиям блокчейн и китайскому стремлению установить альтернативную валюту, основанную на блокчейне. Махбубани приводит нас на прошедший в августе прошлого года 40 Китайский финансовый форум, когда заместитель директора Народного Банка Китая (PBOC) Му Чангчун сказал, что банк «близок» к выпуску своей собственной криптовалюты.

Два месяца спустя президент Си объявил, что блокчейн станет целью «высокого приоритета» и вопросом национальной стратегии безопасности. Что и происходит сейчас. Цифровой юань — в качестве «суверенного блокчейна» — неизбежен.

И это приводит нас к роли американского доллара в финансировании глобальной торговли. Махбубани верно анализирует, что как только с этой ролью будет покончено, основанная на долларе США комплексная международная система может обрушиться, быстро или медленно». План Китая состоит в ускорении процесса путём связывания цифровых платформ — Alipay, WeChat Pay – в единую глобальную систему.

Азиатский век

Как осмотрительно замечает Махбубани, «хотя китайские руководители хотят возродить китайскую цивилизацию, у них нет миссионерского импульса захватить весь мир и сделать всех китайцами». И всё же «Америка сама себя убедила, что Китай стал угрозой самому её существованию».

Лучшие и самые яркие люди по всей Азии, включая Махбубани, никогда не перестают удивляться полной неспособности американской системы «провести стратегические корректировки в этой новой фазе истории». Махбубани посвятил целую главу — «Может ли Америка сделать разворот?» — этому недоумению.

В примечаниях он даже добавляет текст Стивена Уолта, развенчивающий «миф об американской исключительности». Но не приводится никаких свидетельств, что «дух исключительности» всерьёз оспаривается.

В недавнем докладе МакКинси анализируется, не появится ли «в Азии новая нормальность», и некоторые из его выводов неизбежны: «Будущая глобальная история начинается в Азии». Что выводит нас за рамки прозаичных цифр, определяющих, что через 20 лет «Азия, как ожидается, будет давать 40% глобального потребления и 52% ВВП».

В докладе утверждается: «Возможно, мы будем вспоминать эту пандемию как на поворотный пункт, когда по-настоящему начался Азиатский век».

В 1997 году, в ту самую неделю, когда я освещал передачу Гонконга, в Бразилии я опубликовал книгу, в переводе её название звучало так «21-й: Азиатский век» (за исключением нескольких глав её можно найти здесь). К тому времени я уже жил в Азии три года, и выучил несколько важных уроков Сингапура Махбубани.

Китай был ещё не основным игроком на новом горизонте. Теперь же это совершенно иная игра. Азиатский век — на самом-то деле Евразийский век — уже наступил,  интеграция Евразии развивается, подгоняемая усердно работающими акронимами (BRI, AIIB, SCO, EAEU — Инициатива «Пояса и Пути», Азиатский Банк Инфраструктурных Инвестиций, ШОС и ЕАЭС) и российско-китайским стратегическим партнёрством.

Книга Махбубани, охватывающая неуловимую и невыносимую лёгкость Китая, представляет собой самую недавнюю демонстрацию необратимого хода истории.

Примечания:

1 — «Общество Азии» (Asia Society), некоммерческая организация, которая занимается просвещением мира об Азии. У него есть несколько центров в Соединённых Штатах и ​​по всему миру. Штаб-квартира: Нью-Йорк, Нью-Йорк, США. Основатель: Джон Д. Рокфеллер III. Президент: Жозетт Ширан. Не путать с востоковедческой организацией «Азиатское общество» (The Asiatic Society), основанной 15 января 1784 года в Калькутте. Основатель: Уильям Джонс. Президент: Иша Мухаммед.

2 — дао (в китайской философии) = tao, искусство, мастерство. Транскрипции по системе Палладия, используемой для передачи кириллицей звуков китайского языка, соответствует данная транскрипция на основе латиницы по системе ханьюй пиньинь.

3 — неизбежность войны, вызванная страхом состоявшейся державы перед ростом могущества восходящей державы.

4 — Институт Китая в США, некоммерческое образовательное и культурное учреждение в Нью-Йорке, основанное в 1926 году.