На днях две сирийки стали в Германии местными знаменитостями, когда дали интервью немецким СМИ. Шестнадцатилетние Гвана Хассо и Шевин Юсеф прибыли сюда совсем недавно и рассказали местным журналистам, что очень благодарны правительству Германии за предоставленное убежище. Сейчас, после побега из Сирии, у них новая жизнь.
«Мне сказали, что началась война, когда я была в четвертом классе, — рассказывает Гвана. — Тогда я не понимала, что это значит. Но наша жизнь изменилась. Постоянный страх чередовался с голодом и отсутствием надежды, что когда-то все закончится». «Мои первые впечатления от Германии — это шок от погоды, — делится, в свою очередь, Шевин ощущениями от новой жизни. — Здесь холодно! Кроме того, я чувствовала себя иностранкой, чужой. Сейчас, когда я выучила немецкий, все изменилось. У меня много друзей. Я счастлива».
Да, девочки еще молодые, они освоили немецкий язык, и у них есть шанс влиться в немецкое общество. Но таких, как они, единицы, эти юные сирийки скорей исключение из правил, придуманных специально для мусульман немецкими чиновниками. Как ни прискорбно, большинство прибывших в Германию беженцев в лучшем случае пополняют ряды безработных. Как правило, они не хотят учить язык страны пребывания и, соответственно, не стремятся найти работу. А в худшем — вливаются в банды этнических группировок и становятся преступниками.
Что касается девушек или женщин (правоверных мусульманок), то у них есть ряд табу на общение с мужчинами, тем более представителями «чуждых», «белых» национальностей. И они, не желая самовыражаться в обществе или не имея здесь такой возможности, становятся что-то вроде домохозяек. Хотя какие могут быть домохозяйки в приютах для беженцев. Но парадокс заключается в том, что если суровый отец или нерадивый брат такой девушки потребует от нее стать наркокурьером или пойти «на панель», она, как и положено восточной женщине, конечно же, повинуется.
Наверное, поэтому те самые приюты для беженцев превратились сегодня в настоящие нелегальные бордели, в которых расцветает махровым цветом проституция и прочие пороки. Дело в том, что никто из обитателей этих гетто для представителей Азии и Ближнего Востока совсем не стремился пополнить ряды наркодилеров, сутенеров или проституток. Подавляющее большинство из них хотели всего лишь сладкой жизни за счет европейских (в частности, немецких) налогоплательщиков. Тем более, что на протяжении как минимум десятка лет европейским сообществом проводилась настоящая рекламная кампания под девизом: «Хочешь халявы и денег? Приезжай в Европу!».
Особенно беженцы стремились попасть в Германию, где денежные пособия для них составляли до 2015 года порядка 2500 евро. Так почему же действительно не воспользоваться такой шикарной халявой? Поэтому, попав на просторы Старого Света, вся эта лавина, как правило, имела целью приезда только одну страну — Германию. Но пособия немцы быстро и серьезно снизили. И сотням тысяч в основном необразованных беженцев, которые и не собирались учиться или работать, вместо достойного жилья и безбедной «богатой» жизни осталось лишь унылое существование в переполненных приютах с ссорами и драками. Выбор оказался невелик: стать членом преступного сообщества или идти «на панель».
Так, еще три года назад сенсацией и настоящим откровением для немцев стала информация о том, что в Берлине существует сеть нелегальных борделей, в которых сотрудники службы безопасности сами предлагают молодым беженкам заняться проституцией. Обо всем этом в эфире телеканала «Frontal 21» рассказали сами беженцы, а также охранники и социальные работники. Причем, «деловые» предложения поступали даже несовершеннолетним девушкам.
Еще удивительней то, что куда большим спросом в индустрии проституции пользуются беженцы-мужчины, которые получают в два раза больше, чем женщины. «Он сказал, что я смогу получать 30−40 евро за секс с женщиной», — рассказал телевизионщикам молодой афганский паренек, имея в виду сотрудника службы безопасности приюта для беженцев. В то же время, афганец признался, что ему очень стыдно за то, что он занимается этим с позволения сказать «ремеслом»: «Ненавижу то, чем я занимался, но мне очень нужны были деньги. Тем более, что спрос на сексуальные услуги очень большой. И нам действительно платили намного больше, чем женщинам».
Еще один момент не просто вынуждает, а буквально заставляет молодых беженцев заниматься проституцией: именно после того, как они достигают совершеннолетия, их исключают из системы поддержки юных беженцев. А некоторых из них в это отвратительное дело втягивают участники этнических банд. Из-за этого только за последнее время число молодежи из числа беженцев, ушедших «на панель», выросло в несколько раз. Потому что, как правило, завербовав единоверца, бандиты тут же продают его в сексуальное рабство сутенерам. В большинстве случаев в сети таких банд попадают, в первую очередь, самые беззащитные — женщины, подростки и дети.
Словом, число задействованных в этом грязном «бизнесе» ширится день ото дня. И в этой ситуации, как и в любой другой стране, спокойно чувствуют себя лишь полицейские и чиновники. Они могу спать спокойно — ведь это же не их беда.
