На протяжении последних нескольких недель футбольные фанаты всего мира оставались без излюбленных зрелищ, поскольку пандемия коронавируса вынудила власти приостановить проведение любых спортивных событий. Единственной страной Европы, которая поступила иначе, была Беларусь: с начала сезона футбольные лиги функционируют в обычном режиме, и стадионы по-прежнему встречают зрителей с распростертыми объятиями, ограничиваясь измерением температуры на входе.
Разительное отличие «противовирусной» стратегии Беларуси от мировой практики не ограничивается спортом. Школы, промышленные предприятия и границы страны остаются открытыми, в то время как весь остальной мир пытается переждать шторм в изоляции. Это важно для Беларуси и ее стареющего лидера Александра Лукашенко, которого на Западе называют «последним диктатором Европы». На протяжении всех последних лет Лукашенко предпринимал все возможное, чтобы противостоять попыткам аннексии со стороны России. И сегодня, когда пандемия разоряет Европу, он использует момент для укрепления суверенитета своей страны, пусть даже наихудшим способом из всех возможных.
В ходе пресс-конференции 27 марта Лукашенко публично изложил причины, которые побудили его отказаться от закрытия страны в качестве меры против вспышки коронавируса. Его объяснения носили главным образом экономический характер. Проще говоря, по мнению белорусского лидера, стоимость экстренных мер, которые используются для борьбы с пандемией в других странах, перевешивает их преимущества. Кроме того, он подчеркнул необходимость защитить старшее поколение граждан Беларуси, заявив, что закрытие школ означало бы, что дети, находящиеся на попечении бабушек и дедушек, остались дома, вместе с наиболее уязвимыми людьми в стране. Президент завершил свое выступление, напомнив согражданам о богатой истории стойкости белорусского народа перед лицом непреодолимых бедствий, сославшись на колоссальные потери, которые он понес в годы Второй мировой войны.
Директива Лукашенко резко контрастирует с мерами, предпринимаемыми в соседней России. После нескольких недель относительной беспечности, реакция на коронавирус в Москве стала гораздо более серьезной, поскольку все больше граждан показали позитивный результат тестирования на вирус. В ответ Кремль предпринял ряд решительных мер, таких как закрытие границы с Китаем, запрет на въезд всем иностранным гражданам, общенациональный карантин, а также использование технологий слежки и распознавания лиц для установления местоположение инфицированных лиц. Даже ежегодный парад в День Победы, который в этом году должен ознаменовать 75-ю годовщину разгрома нацистской Германии, в настоящее время находится под угрозой отмены.
Жизнь российских граждан резко изменилась и в других аспектах. Согласно сообщениям, магазины распродают гигиенические и дезинфицирующие средства по мере того как население запасает их впрок, в то время как власти обдумывают возможность введения ограничений на экспорт зерна, поскольку гречневая крупа в стране скупается в растущих количествах, превращаясь в основной продукт питания во время карантина.
Впрочем, озабоченность Москвы в связи с пандемией означает для Минска отсрочку решения сложных проблем. Правовая основа белорусско-российской интеграции заложена в подписанном еще в девяностые годы соглашении о создании Союзного государства, которое позволяет белорусам свободно жить и работать в России. С тех пор Москва удерживала Минск в своей орбите, предлагая выгодные цены на энергоносители и свободную торговлю. Однако, в последние годы агрессивная политика России в таких местах как Украина, по всей видимости, заставила Беларусь пересмотреть политику в отношении партнерства с Кремлем.
Тем временем, давление России в направлении более глубокой интеграции в последние месяцы возросло. В декабре 2019 года президент России Владимир Путин встретился с Александром Лукашенко в своей резиденции в черноморском курортном городе Сочи, чтобы заключить соглашение, которое объединило бы парламентскую и налоговую системы двух стран, а также вновь обсудить цену, которую Минск платит за российскую нефть и природный газ. Встреча двух лидеров сопровождалась демонстрациями в Минске, где все большее число белорусов настороженно относятся к дальнейшей интеграции с Россией, которую они считают мягкой формой аннексии.
Встреча в Сочи не принесла реальных результатов и привела к еще большей неопределенности в двусторонних отношениях. Погадав на политической кофейной гуще, Лукашенко усилил попытки наладить отношения с новыми геополитическими партнерами, в попытке ослабить историческую зависимость своей страны от России. С этой целью 20 февраля в Минск прибыл государственный секретарь США Майк Помпео, который объявил, что США в ближайшее время могут назначить нового американского посла в Беларуси, после двенадцатилетнего перерыва. Кроме того, он воспользовался случаем, чтобы разрекламировать энергетические возможности США, пообещав Лукашенко нефть по конкурентным ценам, если он решит заключить соответствующую сделку с Вашингтоном. Лукашенко также изучил возможность заключения контрактов на поставку энергоносителей из Норвегии и Казахстана в качестве альтернативы нынешнему положению, для которого характерно абсолютное российское доминирование.
Сегодня, когда мир охвачен кризисом из-за коронавируса, Лукашенко пытается использовать его, чтобы проложить независимый путь для своей страны. Однако, избранная им стратегия весьма рискованна и опасна для здоровья населения страны. Количество выявленных случаев заражения неизбежно будет расти, поскольку тестирование становится все более доступным, а нежелание правительства предпринимать все необходимые меры безопасности означает, что кризис, вероятно, не за горами.
Если, как это было в Италии, система здравоохранения Беларуси окажется перегруженной из-за нехватки необходимого оборудования и больничных коек, может случиться, что врачи будут вынуждены решать, каким пациентам жить, а каким – умирать. И если окажется, что Минску потребуется иностранная помощь, чтобы выдержать этот кризис, Россия, несомненно, будет готова протянуть руку помощи (как она сделала недавно для США), но это будет сопровождаться усилением зависимости, той самой, которой Лукашенко так старался избежать.
