Поведение президента Белоруссии в ситуации роста эпидемии коронавируса в его стране, становится всё более иррациональным и необъяснимым.
Ну ладно, молчать на первой стадии эпидемии, когда не сообразишь, что делать, — это ещё как-то можно понять.
Но когда всё уже полыхает пожаром, когда информация поверх барьеров каждый день утекает в СМИ, когда все соседние государства в такой же ситуации — это просто необъяснимый вывих политического сознания у человека, который давно в политике.
Лукашенко неожиданно для всех оказался в глупейшей ситуации, продолжая упрямо отрицать то, что уже всем очевидно. Особенно обескураживающе звучит поток глупостей по поводу профилактики вируса с помощью прогулок на свежем воздухе, бани и водки. Окончательно добивает всех упрямое нежелание вводить карантин и прекращать массовые мероприятия, где население заражает друг друга в геометрической прогрессии.
Белорусы вдруг неожиданно поняли, что ими руководит не батька, защита и опора народа, хоть и чудаковатый, порой провинциальный, но всё-таки крепкий крестьянским умом и понимающий пределы допустимых чудачеств, а упрямый и неадекватный персонаж. На самом деле всё оказалось намного хуже, как данные флюорографии после недели недомогания.
Если фокусы с нефтью ещё не вызывали такого отчаянья у населения, то внезапно открывшаяся правда о реакции Лукашенко на расширяющуюся эпидемию лишила всех последних иллюзий: белорусы одиноки перед лицом страшной угрозы. Надежды на государство и президента у них нет. Государство и президент сами по себе, а белорусы отдельно.
У всех возникает большой вопрос — что происходит с Лукашенко? Сколько можно играть в пневмонию и грипп на фоне неконтролируемой катастрофы, данные о которой легко становятся всеобщим достоянием? Лукашенко затеял соревнование по бегу с коронавирусом, но в этом забеге он гарантированно проигрывает.
Куда бежит Лукашенко? Он бежит к выборам. Ему нужно два месяца продержаться, потому что к этой дате у него, как обещали его чиновники, подоспеет своя вакцина от COVID-19, и он рассчитывает въехать в президенты на белом коне победителя. Введение же карантина отменяет выборы и полностью добивает экономику, которая и без карантина впала в штопор и падает со скоростью сбитого бомбардировщика.
Таким образом, Лукашенко демонстрирует предельную личную корыстность, жертвуя сотнями жизней своих избирателей ради удовлетворения собственных политических амбиций. Корыстность Лукашенко превращает его в настолько безжалостного манипулятора и циничного лжеца, что легитимность его даже в ситуации полностью подконтрольных выборов становится проблемой номер один.
Что будет, когда к лету у Лукашенко не будет лекарств и вакцины, а Белоруссия превратится в аналог Италии и всё это совпадёт с его выборами и экономическим параличом, нынешний белорусский президент не представляет. Для него этот горизонт планирования недостижим. А ведь в Белоруссии самое начало эпидемии, когда нужно тушить пожар в начальной стадии. Через две недели, когда запылает весь дом, бегать со шлангами будет уже поздно.
Эпидемия коронавируса безжалостно вскрыла секрет полишинеля — белорусская государственность эфемерна, как легенда о коммунизме в отдельно взятой стране. Тем паче, что страна маленькая, не обладающая нужными запасами полезных ископаемых, созданная как часть более крупного государства, и потому жить в полной экономической автаркии не способная.
И если помощь России помогала как-то смикшировать этот факт, то коронавирус, как наступивший отлив, безжалостно показал, что белорусский король голый. Нет никакой суверенной Белоруссии, есть отдельное княжество, — на время отколовшееся от большого царства, — где местный князь всеми силами зовёт иноземцев помочь ему сохранить власть, пока Москва не вернула его в орбиту своего влияния.
Сюжет совершенно типовой для российской истории ещё со времён союза торговой аристократии Пскова с Ливонским орденом против Новгорода и Суздаля, когда суздальский князь Ярослав прислал своего сына Александра Невского защитить Новгород, выбить немцев из Пскова и вернуть его в орбиту Руси. Тогда Ледовое побоище решило проблему «суверенного» Пскова, заигравшегося с тогдашним НАТО в многовекторность. Нет повода надеяться, что в этот раз будет как-то иначе.
Итак, Лукашенко надеется на чудо, полагая, что Фортуна к нему благосклонна. Ведь с нефтью из-за падения цен ему повезло. Почему не должно повезти с коронавирусом?
Карантин заставит остановить экономику и прекратить поступления в бюджет. При этом в самом бюджете придётся создавать огромные дыры на социальную помощь. И так как для белорусского нынешнего бюджета такие затраты смертельны, то придётся идти на уступки Москве. Потому белорусский президент запретил упоминание слова «эпидемия». У Лукашенко дилемма — или его власть, или жизни белорусов. Он однозначно жертвует вторым в пользу первого.
Он верит, что его ресурса хватит для подавления в течение двух месяцев всех волн недовольства, а там в мире эпидемия схлынет, и Запад обратит к нему более пристальное внимание. Не даст ему упасть в объятия Москвы, поддержит всеми силами и средствами.
Да, Западу будет трудно, он сам ещё не полностью оправится от эпидемии, но о геополитике там никто не забыл. Денег дадут и не уйти под Москву помогут. Правда, условия кредитов будут политическими, но он как-нибудь выкрутится, не в первый раз. Так он считает. Да, есть угроза перехвата власти Западом. Но ставка уже делается (по понятным причинам) не на Макея.
Сейчас в Белоруссии 15% недовольных, это радикальные националисты, но когда через два месяца эпидемии и кризиса их будет 40%, переворот станет реальной возможностью. Тут Лукашенко рассчитывает переиграть путчистов и усидеть на троне. Другого выхода у него нет, и потому он будет повышать ставки, идя от авантюры к ещё большей авантюре, пока не кончит катастрофой.
А катастрофу никто не отменит, ибо выиграть выборы без выбора — это вовсе не решение проблемы власти. Если эпидемия выйдет из-под контроля, выборы станут катализатором усиления кризиса легитимности Лукашенко и его сбросят, каким бы формально легальным он ни был. Коронавирус выбивает из рук последнего диктатора Европы все оставшиеся козыри, которые он удерживал всеми силами, играя на противоречиях сверхдержав и выстраивая на этом свой маленький гешефт.
Всякому бизнесу бывает своё начало и свой конец. Даже самый крупный кредит везения однажды заканчивается. Наступает момент, когда всё перестаёт удаваться буквально из-за одного нового фактора, с которым в отдельности можно было бы справиться. Но в совокупности с прочими критическая масса суммы факторов возрастает до превышения запаса прочности системы.
Лукашенко простоит два месяца, он пройдёт через выборы, но его победа будет пирровой. Ему никогда не забудут того, что он делает сейчас, и однажды каждое лыко ляжет в свою строку. Можно не креститься в церкви и не целовать иконы, но расплата за грехи — нынешние и прошлые — неотвратима.
