Человечество почувствовало настоятельную необходимость закрыть двери. Глобалистское мироощущение отучило нас от этого простого и очень, по сути, естественного действия. В эти дни такое действие реализуется как на частном, так и на государственном уровне: граждане сидят по домам, границы государств закрыты. Время, что называется, открывать двери – и время закрывать их.
В такой загадочной области, как «законы истории», я исхожу из определяющего значения ритма. Не из примитивно понятой причинно-следственности, не из объективной якобы необходимости (определение объективного очень субъективно) – из ритма. Речь идёт о том, что в книге Екклесиаста выражено рассуждением о временах: «Время разбрасывать камни – и время собирать камни».
Это поэтическое и, возможно, самое глубокое понимание истории, потому что аналогия подчас сильнее терминологии: имею в виду поэтическое мышление и научное. Занимаясь наукой много лет, всё больше осознаю справедливость библейского текста. Там названо много пар, из которых мы помним почему-то только одну.
Применительно к переживаемому нами моменту не менее актуальна другая: «Время обнимать – и время уклоняться от объятий» – в прямом и переносном смыслах. Скорее даже в прямом: негигиенично.
Тысячи и тысячи гибнут под колесами автомобилей, но автомобилей никто не отменяет. Не меньше жертв уносят сезонные вирусные заболевания, но при этом жизнь не останавливается. Всё это рассматривается как трагические, но статистически неизбежные случаи. Рассматривалось. Потому что отныне это уже не так – по крайней мере, в отношении вирусов (интересно, будут ли разбираться с транспортом?). И жизнь остановилась. Что же случилось сейчас?
Года три назад в одной из статей я высказал мысль о том, что в мире наступает эпоха сосредоточения. На персональном уровне это выражается в большей концентрации на внутренней жизни, на уровне социальном – в переключении интереса с глобального на национальное. Частью этого процесса, как это ни странно на первый взгляд, мне видится нынешняя реакция на пандемию.
Человечество почувствовало настоятельную необходимость закрыть двери. Глобалистское мироощущение отучило нас от этого простого и очень, по сути, естественного действия. В эти дни такое действие реализуется как на частном, так и на государственном уровне: граждане сидят по домам, границы государств закрыты. Время, что называется, открывать двери – и время закрывать их.
Разумеется, это не финал пьесы. Происходящее сейчас имеет характер экстремальный. Тектонический сдвиг зачастую сопровождается землетрясением. Но потом, когда утихнут последние колебания (я придумал для них слово «послетрясение»), выяснится, что жизнь продолжается – просто немного иначе.
Люди будут по-прежнему ездить за границу, но – с памятью о том, что границы существуют. Будут ходить в гости друг к другу, но опыт жизни при закрытых дверях – он останется. Это не значит, что двери теперь наглухо заколотят – нет, просто они будут открываться и закрываться. Главное же – останется память о том, что двери существуют.
Из языка уже не уйдут слова самоизоляция и удалёнка. Для тех, кто обрекает себя в социальных сетях на абсолютную прозрачность, не является ли самоизоляция необходимой гигиенической мерой? При нынешней интеграции личного в общественное, их предельной, на манер макарон по-флотски, неразделимости, не благотворна ли некоторая степень удалёнки – прежде всего, духовной?
То, что происходит сейчас, я бы назвал учебной тревогой. Которая, как известно, не только моделирует боевую тревогу, но и замещает её. Будем сидеть дома. Читать непрочитанное, обдумывать необдуманное – то, например, что маятник из одной крайней точки (назовем её научно – конъюнкция) переходит в другую крайнюю точку (дизъюнкцию). Будем постепенно привыкать к тому, что мир уже не будет прежним, что на смену нынешним придут иные идеалы, задачи и лозунги. Как сказал бы Набоков, пролетарии, разъединяйтесь!
