В этом месяце президент Владимир Путин объявил в своем послании к Федеральному собранию о том, что российская конституция будет изменена. За этим последовала отставка премьер-министра Дмитрия Медведева. Судя по всему, Россия вступает в новую политическую эпоху. В стране начинается переходный период, во время которого она, скорее всего, будет больше фокусироваться на внутренних проблемах. На этом фоне у американской администрации появится возможность выработать новый подход к России, который будет меньше фокусироваться на личности российского лидера и будет основан на трезвом осознании того факта, что вызовы, связанные с Россией, вполне реальны и сохранятся после Путина.

Планируемые поправки в конституцию указывают на то, что Путин, вероятно, не останется на президентском посту после 2024 года. Он два десятилетия занимал центральное место в российской политической системе. Отчасти благодаря умелому пиару российский президент стал одним из самых узнаваемых лидеров в мире. Одни превозносят его как опору «традиционных ценностей», а другие считают злым гением, виновным в войне на Украине, попытках подорвать западную демократию и прочих грехах. Президент Обама, как известно, говорил, что российский лидер ведет себя как «скучающий школьник с задней парты», в то время как президент Трамп предполагал, что их взаимная симпатия с Путиным поможет им преодолеть разногласия, портящие отношения между Москвой и Вашингтоном.

Фактически российская внешняя политика основывается на глубоко укоренившемся консенсусе, согласно которому Россия должна оставаться полностью суверенной великой державой, равной Соединенным Штатам, а также региональным гегемоном в Евразии. Путин перешел к более конфронтационному курсу после протестов 2011 года, в которых он обвинял Соединенные Штаты и госсекретаря Хиллари Клинтон, однако ключевые цели и инструменты российской внешней политики в целом остаются неизменными. Зацикленность Вашингтона на Путине сильно затрудняет трезвую оценку отношений между Соединенными Штатами и Россией.

Сейчас кажется очевидным, что эпоха «высокого путинизма» подходит к концу. Хотя Путин исключил изменение конституции таким образом, чтобы она позволила ему остаться на третий срок, он почти наверняка сохранит ключевые позиции в российской политической системе. Как это будет устроено технически, пока неизвестно. Путин может снова стать премьер-министром при президенте, в лояльности которого он уверен. Он также может возглавить государственный совет — консультативный орган, состоящий из региональных губернаторов и вице-губернаторов, которому Путин предложил дать «конституционный статус».

Эти маневры напоминают о том, как стареющие автократы в Китае, Сингапуре, Казахстане и других странах пытались обеспечить стабильную передачу власти. Они свидетельствуют скорее не о стремлении Путина вечно сохранять власть, а о том, что как он сам сказал на прошлых выходных, «очень тревожно… было бы вернуться в ситуацию середины 1980-х годов, когда руководители государства… до конца своих дней оставались у власти… не обеспечивая при этом необходимых условий для трансформации этой власти».

Судя по всему, Россия вступает в переходный период, во время которого у нее не будет стимулов обострять и без того скверные отношения с Соединенными Штатами. В своем послании Путин почти не говорил о внешней политике и не выражал недовольство действиями Запада, как он это часто делал раньше. Помимо изменения конституции, он говорил в основном о внутренних вопросах — о проблемах образования, об уходе за детьми и других социально-экономических вопросах, становившихся в последнее время причинами уличных протестов. Некоторые другие сигналы также предполагают, что Кремль считает опасным слишком далеко заводить конфронтацию с Западом. Хотя Россия, несомненно, продолжит обходящиеся ей сравнительно недорого операции в таких местах, как Ливия, она вряд ли собирается провоцировать серьезный кризис в Европе.

Для Соединенных Штатов это означает, что им следует встать на позиции осторожного выжидания. Из-за межпартийного раскола, импичмента и предстоящих в этом году выборов Вашингтон все равно почти ничего сейчас не может сделать. Следует отметить, что американская политика слишком долго двигалась вперед на автопилоте. Хотя непосредственными причинами нынешнего кризиса стали вмешательство России в политику других стран, российское бряцанье оружием и войны на Украине и в Сирии, почву для него подготовило восходящее к 1990-м годам нежелание видеть легитимность российских устремлений и выделять Москве достойное место в новой архитектуре безопасности, которая сложилась после холодной войны.

В результате мы получили обострение конфронтации между Соединенными Штатами и Россией, исчезновение каналов связи, предназначенных для урегулирования кризисов, и еще более тесное партнерство между Россией и Китаем, направленное на ослабление американского влияния. Однако сейчас, когда Россия ближайшие несколько лет будет разбираться с собственным будущим, у Соединенных Штатов появилась замечательная возможность выработать новый подход, который позволит перестать зацикливаться на карикатурном образе злокозненного Путина и считать российского лидера источником всех проблем.

Джеффри Манкофф — заместитель директора программы «Россия и Евразия» вашингтонского Центра международных и стратегических исследований и автор книги «Российская внешняя политика: возвращение великодержавности».