Любой уважающий себя экономист должен периодически выдавать не просто аналитику, а что-то более фундаментальное, что движет науку хоть немного вперёд. Поехали.
Даже в символическом плане Атлант либералов держит на своих плечах великолепное Ничего финансовых пузырей.
В 2009 году Эрик Тюссент (Eric Toussaint, не уверен в правильности транскрипции) написал статью «Адам Смит ближе к Карлу Марксу, чем к тем, кто восхваляет Смита сегодня». Я не только согласен с её содержанием, но и добавил бы туда же и Макса Вебера.
Потому что ещё Адам Смит в 1770-х годах прямо писал, что «the labour of a manufacturer adds, generally, to the value of the materials which he works upon, that of his own maintenance, and of his master’s profit».
Что в переводе означает «труд производителя (рабочего) добавляет к стоимости материалов, над которыми он работает, стоимость его собственного содержания и прибыль его работодателя».
То есть Смит ещё за 70 лет до Маркса подтвердил наличие добавленной стоимости.
И «якобы противоречие» между работами Смита и Маркса, о котором нам очень долго и часто вещают, носит во многом надуманный и идеологизированный характер. Скорее, Маркс по многим позициям дополнял и развивал мысли Смита.
Сталин, кстати, воспринимал понятие добавленной стоимости при социализме особым образом, разделяя «труд на себя» (оплата труда) и «труд для общества» (добавленная стоимость). То есть у Сталина место капиталиста, присваивавшего часть труда работника, занимал социум в целом (или государство как его субъектный представитель).
Вся социалистическая теория так и орёт: «Это госкапитализм!» Но я отвлёкся.
Не менее надуманным было в некоторых аспектах и различие между экономиками раннего СССР и современных ему Соединённых Штатов.
Более того, и кризис в обеих странах начался почти в одно и то же время. В конце двадцатых годов в Советском Союзе зашёл в тупик НЭП, а в США началась Великая Депрессия.
И даже выходили из этого кризиса во многом похоже. У нас индустриализация и коллективизация, в США – уничтожение мелких фермерских хозяйств (у нас, правда, голод начала тридцатых был вызван неурожаем, а у них фермеров просто разорили и лишили средств к существованию, в результате чего около 8 миллионов человек погибло от голода).
А вообще укрупнение земельных хозяйств это логично и эффективно, потому что крупное товарное производство всегда эффективнее и прибыльнее мелких (с этим даже сто лет назад никто не спорил).
У нас государственная экономика, и в США реформы Рузвельта (на самом деле Джона Мейнарда Кейнса) по усилению роли государства в экономике.
Только у нас Ленин прямо писал, что «мы строим специфический (народный) госкапитализм», а Кейнс стыдливо называл это «государственными интервенциями в экономику», то есть типа временными и вынужденными мерами.
При этом в некоторых моментах типа конфискации всего золота у населения правительство США было гораздо более радикальным. И плевало на «неприкосновенность частной собственности» с высокой колокольни.
Тут есть одна тонкость. Внимание! Методы выхода из кризиса двадцатых годов и у СССР, и у США во многом были одинаковыми – жёсткое государственное регулирование стратегических отраслей экономики.
Но! В СССР бенефициаром государственного вмешательства в экономику было само государство, а через него, опосредованно, – весь народ.
А в США бенефициаром государственного вмешательства был крупный капитал. Сначала промышленный, а затем и финансовый.
Как я всегда говорю в отношении государства, не нужно ругать инструмент, нужно смотреть, кто и зачем им пользуется.
Так вот, реформы Кейнса в США оказались настолько эффективными, что (несмотря на то, что сам Кейнс отрицал, что он социалист) это привело к очень сильному росту количества коммунистов/социалистов в США. Потому что «госрегулирование рулит», хе-хе.
Скорее Кейнса можно иронично назвать «социалистом поневоле». Потому что в 1932 году он писал, что «экономическая политика должна ориентироваться на снижение высокого уровня безработицы, распределение доходов на основах равенства: он полагал что, если правительство не достигнет полной занятости и не добьется установления относительного равенства, существует серьезная угроза победы фашизма или большевистского коммунизма».
То есть если настоящий социалист желает блага людям из любви к ним, то Кейнс желал того же из страха.
Но даже такая позиция Кейнса – это всё равно гораздо лучше, чем у его основных оппонентов. Потому что если Кейнс считал, что во времена кризиса нужно повышать зарплаты, чтобы стимулировать потребление (что логично), то его основной оппонент Хайек считал, что наоборот – нужно урезать зарплаты, чтобы [нет аргументации].
И вот в 1947 году Милтон Фридман, Хайек и Мизес (кто вообще назвал этих троих экономистами?!) создают общество «Мон Перелин».
Цитирую по Андерсону (1996): В конце заседания было образовано общество «Мон Пелерин» – своего рода неолиберальное Масонство, хорошо организованное, избравшее своей деятельностью сеяние неолиберального учения с проведением регулярных международных заседаний.
В основу идеологии неолиберализма было положено «учение» безграмотной швеи Алисы Розенбаум (она же «Айн Рэнд»), изложенное в «Атлант расправил плечи».
Чтобы понимать масштаб маразма:
— У Алисы никогда не было экономического образования. Она швея.
— «Атлант расправил плечи» – самая распространённая в США книга после Библии.
— Айн Рэнд вызвалась сама участвовать в слушаниях Конгресса по делу о влиянии коммунистической партии на американскую киноиндустрию. Она не только поддержала комиссию, но и подвела идеологическую основу под запрет на профессию для коммунистов и создание чёрных списков. То есть ещё и стукачка.
Так вот, господа Фридман, Хайек и Мизес вовсю поддерживали сектантский бред Алисы Розенбаум о «созидающих трудолюбивых капиталистах» и «паразитических ленивых рабочих».
Который (внимание!) прямо противоречит учению Адама Смита о добавленной стоимости. Это предельно чётко и однозначно характеризует как самих этих «учёных-экономистов», прости меня Гегель, так и их сектантскую веру.
Если честно, то я до последнего времени считал, что общество «Мон Перелин», как и неолиберальная идеология в целом, были созданы для идеологической борьбы против СССР.
Но недавно я наткнулся на ряд публикаций, которые однозначно указывали, что это было для них второстепенной задачей (СССР от США всё-таки далеко), а в первую очередь они боролись с кейнсианством.
Для этой цели они создали сразу три «экономические школы» – Женевский институт международных отношений, Лондонскую школу экономики и Чикагский университет.
Впрочем, почему они так ненавидели и боялись Кейнса, понятно:
— его реформы привели к росту левых настроений в США (и не только);
— у него оказалось много сильных учеников и последователей.
Например, одним из последователей Кейнса был аргентинский экономист Рауль Пребиш, который разработал теорию зависимого развития (всем настоящим левым и/или патриотам обязательно к ознакомлению) и обосновал необходимость стратегии импортозамещения.
И на основе выкладок Пребиша уже Валлерстайн развил мир-системный анализ.
То есть все эти люди целенаправленно и на уровне научного знания боролись против империализма, завязанного на финансовом/спекулятивном капитале. Эта штука будет посильнее «Фауста» Гёте.
Другим учеником и последователем Кейнса был выдающийся американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт. Который является создателем теории зрелых корпораций и считается основателем «нового социализма» (или «Социализма 2.0»).
Пока кейнсианцы двигали экономическую науку вперёд, неолибералы кулуарно раздавали друг дружке незаслуженные Нобелевские премии по экономике.
А современные кейнсианцы считают, что эмиссию денег, банковскую деятельность и финансовые операции на фондовых биржах государство должно жёстко зарегулировать (не допуская создания финансовых пузырей и ограничивая спекуляции), а зачастую и вовсе взять в свои руки. Вы же понимаете, что это покушение на основы основ финансового глобализма?!
Самое важное, что пика своего могущества и благосостояния США достигли как раз во времена доминирования кейнсианства – в пятидесятых и шестидесятых годах. Когда средний класс превышал значение в 60% от населения.
А потом пришли неолибералы со своей «рейганомикой» (хотя скорее «фридманомикой»), подсадили Соединённые Штаты на иглу печатного станка.
Это и называется «голландская болезнь». При которой самым выгодным занятием является печатание денег (и их последующее перераспределение через Уолл-стрит и несколько крупнейших банков), что делает все остальные занятия экономически бессмысленными – и это постепенно приводит к упадку производства.
Разве не понятно, что под руководством сектантов Фридмана, Хайека и Мизеса, отрицавших базовые постулаты Адама Смита про добавленную стоимость, Америка просто не могла быть успешной? У них никогда такой задачи и не стояло – они всегда обслуживали интересы банкстеров.
Ведь, как говорил всё тот же Адам Смит, «процветают производящие народы».
На этом статью можно было бы и закончить, но нужно всё-таки добавить, почему я считаю, что у Трампа всё-таки не получится.
Потому что он, при всём его консерватизме и прагматизме, недостаточно кейнсианец.
1. Чтобы Америка попыталась вырваться из разворачивающейся рецессии нужно повышать зарплаты для стимулирования потребления. Как предлагал Рон Пол ещё на прошлых президентских выборах: «Чем спасать банки, лучше эти деньги просто раздать американцам».
2. Но этого самого по себе не достаточно, потому что если просто повышать зарплаты, то эти деньги будут уходить не на покупку товаров, а на выплаты по кредитам. То есть снова всё равно перетекут к банкстерам.
Поэтому нужно передать контроль над системообразующими банками государству, а большую часть кредитов населения просто списать. Да, это обрушит состояния финансовой олигархии, но who cares? Они всё равно все из либерального крыла Демпартии, их не жалко (собственно, именно из-за их жадности США и пришли в упадок).
Однако для этого нужно и беспримерное мужество (Кеннеди убили за меньшее), и контроль над спецслужбами. А пока Трамп не может даже Байдена (далеко не самую крупную фигуру среди глобалистов) посадить за коррупцию.
Александр Роджерс
Источник: jpgazeta.ru.
Рейтинг публикации:
|
