На Западе как либералы, так и консерваторы, как правило, не спорят с тем, что Россия вернула себе звание великой державы и обрела мировое влияние. Российские же эксперты заявляют, что Западу придётся смириться с этим фактом, пишет Foreign Policy.

Однако подобные оценки — некоторые из которых отдают откровенным паникёрством — при тщательном изучении не сходятся с реальностью. Например, ВВП России лишь ненамного превосходит ВВП Испании — страны с населением в треть от российского. Военный бюджет России составляет едва ли десятую часть американского, пятую часть — китайского и уступает даже Японии.

Более того, внешнеполитические успехи России чрезмерно раздуты, считает журнал. Взять только Сирию: согласно обычному изложению событий, в 2015 году президент России Владимир Путин воспользовался нежеланием президента США Барака Обамы вмешиваться в Сирию военными методами, что позволило Путину перехватить инициативу в конфликте.

На самом же деле, по мнению Foreign Policy, шаги Путина с Обамой практически никак не связаны. Сирия была стратегическим партнёром России с 1956 года. В тот же год Дамаск также сделал первый запрос на развёртывание на территории страны советских бомбардировщиков и истребителей на фоне Суэцкого кризиса — однако Кремль на это тогда не пошёл. В последующие годы СССР стал для Сирии основным источником экономической и военной помощи. В 1971 году советский флот начал использовать сирийский порт Тартус.

С учётом вышесказанного «гамбит Путина» в Сирии был скорее нужен для защиты долгосрочных стратегических инвестиций, а не для того, чтобы обвести США вокруг пальца. Падение сирийского лидера Башара Асада привело бы либо к продолжительному хаосу, либо к победе радикальных исламистов. Любой из этих исходов стал бы для России ударом.

При этом российская авиация в одиночку не смогла бы помочь Асаду вернуть большую часть Сирии — на это способны только наземные силы. Хотя российские контрактники и воевали на территории этой страны, костяк наземных иностранных сил составлял иранский Корпус стражей исламской революции и «Хезболла».

Решение Ирана и «Хезболлы» воевать в Сирии стало не результатом разделения труда по инициативе России — для участия в конфликте у этих игроков были свои причины. Их видение будущего Сирии не обязательно совпадает с планами Москвы на эту страну. Более того, пролив столько крови, «Хезболла» и Иран ни в коем случае не дадут России единолично определять будущее Дамаска.

«Иными словами, Россия на самом деле Сирию не выигрывала. И, в любом случае, это был бы ещё тот приз», — подчёркивает Foreign Policy. Стоимость восстановления страны, которая ныне лежит в руинах, оценивается в размере $250 млрд — сумму, превышающую ВВП Сирии на 2010 год в четыре раза. Такие расходы России не по карману.

Вместе с тем приобретения России на Ближнем Востоке в целом также чрезмерно раздуты. Разумеется, Москва играет свою роль в конфликте в Ливии. Однако восстановление порядка — и это уже не говоря о завоевании полного господства — в этой разорённой стране, контролируемой целым созвездием военных группировок, может оказаться «сизифовым трудом». Кроме того, Россия — это лишь один из влиятельных игроков в регионе, некоторые из которых (например, Египет и Саудовская Аравия) расположены куда ближе и могут сказать своё слово, которое будет иметь куда больший вес, чем у Москвы.

«Дипломатическое проворство» России в Израиле, Саудовской Аравии и Египте привлекло всеобщее внимание, и Путин определённо хорошо разыграл имеющиеся на руках карты, признаёт Foreign Policy. Однако на самом же деле все эти страны куда больше зависят от США. «Несмотря на всё несовершенство торговых связей с США, ни одно из этих государств не променяет их на связи с Россией», — уверено издание.

Что же касается Африки, то и там дела для России обстоят не сильно лучше. Разумеется, в конце октября Путин провёл громкий саммит с участием 43 лидеров африканских стран. Подобная явка впечатляет. Однако если не считать символического значения, не совсем ясно, какую пользу Россия извлечёт из подобного съезда. Если Москва собирается стать крупным игроком на африканском континенте, то перед ней лежит немало препятствий — особенно учитывая, что в плане торговли и прямых инвестиций из-за рубежа её присутствие оттеняют США, Европа, Китай, Турция и Индия.

Москва действительно добилась некоторых успехов в Африке, особенно в области торговли. Африканский импорт из США, например, в период с 2006-го по 2016 год вырос лишь на 7%, в то время как экспорт упал на 66%. Для России эти показатели выросли на 142% и 168% соответственно. Однако подобные цифры основываются на изначально ничтожных исходных показателях. Для тропической Африки общий торговый оборот на 2017 год составил лишь $3 млрд. В то же время для Китая этот же показатель достиг $55 млрд. Что же касается прямых иностранных инвестиций, то здесь Москва не входит даже в десятку лидеров.

Тем не менее Россия показывает несколько лучшие результаты, когда речь заходит о торговле оружием. Москва является крупнейшим поставщиком вооружений для Алжира — хотя её доля на рынке и упала с 90% в начале десятилетия до 66% в 2014—2018 годах. Вместе с тем, Марокко 98% своего оружия закупает у США и Франции.

Даже на своём «заднем дворе» Россия показала свою низкую эффективность. Например, «аннексия»* Крыма и поддержка повстанцев на востоке Украины превратила эту страну — которая исторически была для России самой важной постсоветской республикой как в стратегическом, так и культурном плане — в заклятого врага. Киев будет следовать прозападным курсом даже в том случае, если мечта Киева о НАТО останется лишь мечтой. Более того, современный украинский национализм многогранен, однако одна из его неотъемлемых граней — это антироссийский настрой.

События в Центральной Азии также показывают, что картина, на которой Россия Путина изображена в качестве страны, марширующей от одной победы к другой, также не отражает реального положения вещей. В этом регионе, который однажды был частью сначала Российской империи, а затем и СССР, Китай серьёзно потеснил Москву. Эти изменения особенно очевидны в области торговли, так как Пекин стал главным партнёром многих региональных государств.

Разумеется, признаёт Foreign Policy, Россия по-прежнему играет существенную роль. Страна с населением 144 млн человек, тысячами ядерных боеголовок, миллионом активных штыков, крупными нефтегазовыми месторождениями и местом в Совбезе ООН не может её не играть, поэтому наблюдателям не стоит удивляться тому, как рьяно Москва отстаивает свои интересы за рубежом — в том числе мешая Западу.

«Несмотря на это стратегическая проницательность Москвы и её осязаемые успехи далеко не так поражают, как это принято считать. Для того чтобы это понять, следует провести трезвый анализ обеих сторон дела», — подытоживает Foreign Policy. 

* Крым вошёл в состав России после того, как за это проголосовало подавляющее большинство жителей полуострова на референдуме 16 марта 2014 года (прим. ИноТВ).