Что на самом деле импичмент может поведать об Украине
В первый день первых с 1990-х годов публичных слушаний по делу об импичменте произошло нечто весьма тревожное. Председатель комитета палаты представителей по разведке демократ Адам Шифф (Adam Schiff) играет ту же роль, которую он исполнял во время расследования Мюллера: он обвиняет изо всех сил. Третье по счету слово, произнесенное председателем во вступительной речи, было «Россия». А разве могло быть другое?
С Шиффом в роли импресарио зал заседаний, где проходили слушания, быстро заволокло тошнотворными миазмами нереальности. Слушания стали больше напоминать нравоучительную пьесу, нежели беспристрастное расследование действий президента Дональда Трампа и Украины. С одной стороны — добродетельная Украина, союзница Америки, от которой беспричинно отрекся президент Трамп. С другой стороны — злокозненная Россия, твердо решившая искоренить свободу не только в Европе, но и во всем свободном мире. По крайней мере, именно такой вывод напрашивается, если послушать вступительные речи Шиффа и Уильяма Тейлора (William B. Taylor). Шифф объявил, что захватив Крым, Россия попыталась «исполнить желание Владимира Путина и возродить Российскую империю». Неужели? А может, она так отреагировала на внезапное свержение режима Януковича в Киеве в феврале 2014 года и попыталась показать, что не станет с этим мириться?
А потом заговорил Тейлор. Он сказал: «Та военная помощь, которую мы предоставляем Украине, исключительно важна для обороны этой страны и для защиты солдат, с которыми я встречался на прошлой неделе. Она продемонстрировала украинцам — и русским — что Америка является надежным стратегическим партнером Украины. И наши национальные интересы явно состоят в том, чтобы сдерживать дальнейшую агрессию со стороны России».
Может быть, и так, но как добиться этого наилучшим образом? Что лучше: стремиться к современной версии разрядки с Россией, к чему, по всей видимости, склонен Трамп, или продолжать противостояние с Москвой? Похоже, Тейлор даже не допускает возможности дискутировать по этому вопросу. Более того, он говорит, что это Вашингтон должен доказывать Киеву свою добросовестность, а не наоборот. Это довольно любопытно. Оказывается, Трамп должен был продемонстрировать Киеву свою надежность, а не Киев должен был показать ему, что Америке выгодно помогать стране, отравленной вопиющей коррупцией, междоусобицами и интригами.
На первый взгляд, в центре внимания расследования конгресса находится телефонный разговор между президентом Трампом и украинским президентом Владимиром Зеленским, а также тот факт, что Трамп отказался предоставлять помощь Киеву, дабы вынудить его начать расследование деловых связей семейства Байденов. Факты известны, никаких сенсационных неопровержимых улик больше не ожидается. Предстоящие показания дипломатов уже были представлены в прошлом месяце, а их содержание по традиции слили сочувствующим СМИ. Во время публичных слушаний не будет ни неожиданных свидетелей, ни шокирующих разоблачений.
«Главное представление на тему российских манипуляций закончилось. Теперь нам показывают дешевый украинский сиквел», — сказал Тейлору и заместителю помощника госсекретаря по европейским и евразийским делам Джорджу Кенту (George P. Kent) высокопоставленный член палаты представителей от Республиканской партии калифорниец Девин Нуньес (Devin Nunes).
«Отцы-основатели не думали о том, что импичмент будет применяться из-за обычных политических разногласий; но они сделали импичмент конституционной процедурой, чтобы конгресс мог использовать его в случае необходимости», — сказал Шифф. Сегодняшний день ничего к этому не добавил, но кое-что доказал: что доводы в пользу импичмента строятся на политической основе, а не на персональных поступках.
Кент заявил, что не в национальных интересах США проводить «политические расследования». Но каковы национальные интересы США в Восточной Европе, и какие выгоды получает американский народ от перестройки иностранных обществ? Об этом ничего не было сказано (это стало нормой для слушаний в конгрессе).
Тейлор значительную часть своего выступления посвятил разговору о том, что Соединенные Штаты якобы обязаны поддерживать Украину. Согласно его версии событий, февральский переворот 2014 года против демократически избранного правительства был вполне конституционен, и никакой внешней поддержки и координации не было. Голосование в Крыму после оккупации он назвал «бутафорским референдумом, проведенным под дулами автоматов русских солдат». Нужно провести новое, свободное голосование в соответствии с требованиями признанных международных наблюдателей. И наконец, Тейлор заявил, что российский президент Владимир Путин создает «незаконные вооруженные формирования» и «марионеточные правительства» в Донбассе. На самом деле, значительное количество украинцев, недовольных свержением Виктора Януковича, больше хотят тесных отношений с Россией, а не с Западом. А самопровозглашенные восточные республики просили создать союз с Россией наподобие того, что было в Крыму, однако Путин отказался.
«Кандидат Трамп делал заявления о том, что он может позволить Крыму вернуться в Россию. Он выразил настроение, или мнение о том, что Крым, возможно, хочет вернуться в Россию. Что я могу сказать вам, господин Нуньес? Что такие настроения вызывают страшное негодование у всех украинцев», — сказал затем Тейлор. Боже мой. Неужели запрещено сделать даже предположение о том, что территория, где преобладает русское население, хочет остаться в составе российского государства?
Украинцы не так уж и отчаянно нуждаются в поддержке стран Запада, как это пытаются представить Тейлор и Кент. Когда в прошлом году разгорелась торговая война между США и Китаем, Украина, как пишет Дмитрий Саймс (Dimitri Alexander Simes) в приоритетном порядке начала добиваться многомиллиардных инвестиций из Китая, стремясь присоединиться к его инициативе «Один пояс, один путь». А это подразумевает оказание содействия в модернизации китайских вооруженных сил, что вряд ли соответствует национальным интересам США. Но когда дело доходит до оценки Украины, это обстоятельство почему-то исчезает из расчетов Шиффа и Тейлора. Слушания продолжаются, но слышать мы будет одно и то же.
