Визит нового министра обороны Индии Раджната Сингха в Москву 5-7 ноября в сопровождении делегации из пятидесяти представителей военно-технической сферы был призван способствовать продолжению укрепления российско-индийских оборонных связей после некоторого их ослабления в последние несколько лет.

Однако, эта тенденция непременно должна быть сбалансирована развитием российско-китайских связей в рамках запланированной интеграции между Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) и китайской инициативой «Один пояс, один путь», а непосредственно за счет расшеринея проекта китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК).

В противном случае у Пекина вполне могут возникнуть подозрения, что улучшение российско-индийских связей в оборонной сфере направлено на противодействие его растущему военному потенциалу, и эти подозрения могут спровоцировать дополнительную напряженность между Китаем и Индией.

Новый министр обороны Индии Раджнат Сингх и сопровождающие его лица приняли участие в межправительственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству, в течение которой, как и ожидалось, был достигнут определенный прогресс в дискуссии о налаживании производства российских комплектующих для военной техники на территории Индии.

В преддверие визита в индийских СМИ выражались надежды на продвижение к одной из целей, упомянутых в совместном заявлении, которое сделали лидеры двух стран после сентябрьского Восточного экономического форума во Владивостоке. Речь идет о «подготовке рамок для сотрудничества в области взаимной логистической поддержки». Соглашение о взаимной логистической поддержке, (RLSA), как его назвали индийские СМИ, должно стать «российской версией» Меморандума о соглашении в области логистики (LEMOA), который подписали Индия и США в 2016 году. Он предусматривает возможность использования вооруженными силами обеих стран соответствующих логистических средств и объектов на территории страны-партнера на индивидуальной основе.

С функциональной точки зрения LEMOA позволяет ВМС Индии использовать американские военные базы на побережье Африки и Азии для «сдерживания» роста китайского присутствия на море, в то время как RLSA может предоставить индийским военным кораблям право регулярно швартоваться во Владивостокском порту, по пути к которому они будут провокационным образом пересекать Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря.

В принципе, военно-морские силы Индии уже имеют возможность пересекать эти акватории, благодаря недавно подписанному логистическому пакту с Южной Кореей, но включение Москвы в эту трансрегиональную структуру сдерживания Китая (даже если это вовсе не намерение Москвы, а лишь негласная стратегическая мотивация Нью-Дели) вполне может спровоцировать напряженность между двумя номинальными партнерами Индии по БРИКС и ШОС. А это, в свою очередь может косвенным образом способствовать реализации стратегической цели Соединенных Штатов – вбить клин между своими главными стратегическими противниками в соответствии с принципом «разделяй и властвуй».

С точки зрения Китая, благодаря достигнутым соглашениям, ВМС Индии значительно расширяет свой оперативный охват в афро-тихоокеанском регионе, что соответствует общей стратегии Пентагона, направленной в конечном итоге на «сдерживание» Китая. Однако, Москва воспринимает это несколько иначе: она просто пытается компенсировать ослабление своих позиций на военном рынке Индии после того, как за последние десять лет ее военный экспорт в эту страну упал на 42 процента, что подтверждается опубликованным в начале нынешнего года докладом Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI).

Очевидно, что Москва заинтересована в восстановлении утраченной доли рынка и получении связанных с этим миллиардов долларов дохода, столь необходимых для продолжения реализации так называемых «проектов национального развития», общая стоимость которых оценивается в 400 миллиардов. Именно эти проекты составляют ядро программы системной экономической трансформации России, без которой она не сможет сохранить статус великой державы в XXI столетии.

Сколь бы невинными ни были истинные намерения России, факт заключается в том, что она будет так или иначе пассивно содействовать регулярному патрулированию индийских военных кораблей вверх и вниз вдоль китайского побережья с проходом через спорные Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря. При этом не имеет значения, было ли подписано соглашение RLSA в ходе нынешнего визита министра обороны Индии в Москву, или это произойдет в ближайшем будущем. Москве придется принять во внимание тот факт, что Пекин будет чувствовать себя крайне некомфортно, даже если он прямо не заявит об этом, а ограничится лишь косвенными намеками.

И это не просто досужие спекуляции, как утверждают некоторые критики. Достаточно ознакомиться с аналитическим материалом Ху Чжиюна «Индийско-российские связи опираются на геостратегические расчеты», опубликованным в газете Global Times. Упомянутое издание находится под косвенным влиянием руководства Коммунистической партии Китая, следовательно, этот материал не был бы опубликован, если бы китайское руководство не хотело бы таким образом направить тонкий сигнал всем заинтересованным сторонам.

Научный сотрудник Института международных отношений Шанхайской академии общественных наук завершает свою статью, написанную сразу по окончании Восточного экономического форума, предупреждением о том, что «укрепление отношений между Россией и Индией, особенно их растущее военно-техническое сотрудничество, будет оказывать негативное влияние на национальную безопасность Китая. Укрепление и развитие связей с Россией является инструментом для реализации стратегического стремления Индии любыми средствами сдерживать рост влияния Китая. Это приведет к усилению геополитического давления на Китай и усилит нестабильность на периферии страны».

Его опасения вполне уместны и основаны на ожидании, что морской коридор между Владивостоком и индийским портом Ченнаи, соглашение о котором было достигнуто «глобальными партнерами» Путиным и Моди в ходе Восточного экономического форума в сентябре нынешнего года, в комбинации с предполагаемым соглашением о взаимной логистической поддержке, может привести к вышеописанному негативному для Китая сценарию, то есть индийские военные корабли будут регулярно патрулировать акватории вдоль китайского побережья на вполне законном основании.

Решение этой надвигающейся проблемы в области безопасности заключается в том, что параллельно с укреплением своих военных связей с Индией, Россия должна пойти на существенные шаги в развитии стратегического альянса с Китаем, чтобы сохранить баланс, а заодно и доверие Пекина. Это можно было бы сделать, добившись прогресса в продвижении предложенного ранее Владимиром Путиным плана интеграции Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и инициативы «Один пояс, один путь» (ОПОП).

Наиболее ощутимым шагом в этом направлении могло бы стать расширение Китайско-пакистанского экономического коридора КПЭК, флагманского проекта в рамках ОПОП, по северному вектору (эта идея известна под кодом N-CPEC+) через Афганистан и страны Центральной Азии. Таким образом, Россия укрепила бы связь с Пакистаном, одним из главных союзников Китая в мире, тем самым восстановив полное доверие Пекина и одновременно сохранив под контролем индийский разворот к США.

Именно благодаря таким беспроигрышным креативным маневрам, Россия сможет одновременно укрепить свои военные связи с Индией и смягчить подозрительность Китая, что отвечает ее геополитической стратегии на XXI столетие – превращению в главную балансирующую силу Евразии.