Для берлинцев они самые близкие зарубежные соседи. 87 километров отделяют центр Берлина от Костшина через автотрассу B1. Город должен бы привлекать любителей велоспорта, природы, туристов, отправляющихся за покупками, и тех, кто интересуется историей.

Руины бывшей прусской крепости выглядят словно заколдованные Помпеи на Одере. Некоторые бастионы достроены, создан музей. Памятная доска напоминает о Гансе Германе фон Катте, друге юности Фридриха Великого, — она установлена на месте, где после неудавшейся совместной попытки бегства во Францию он был обезглавлен на глазах у Фридриха, что должно было послужить ему уроком.

В новом городе продаются гастрономические продукты и цветы для сада, что высоко ценят клиенты «польских рынков» на границе. Природный парк в дельте Варты привлекает орнитологов. Костшин — прекрасная отправная точка для туров по насыпям на Одере на юге и севере. После наводнения их полностью обновили, проложили асфальтированные велосипедные дорожки.

Но, кроме пары бранденбуржцев из соседних деревень, которые покупают яйца, колбасу и товары для сада в Польше, где они стоят дешевле, в Костшине и близлежащей области мало немцев. При этом строгий социалистический пограничный режим, который долгое время осложнял встречи людей по обе стороны Одера и Нейсе, уже 30 лет как ушел в прошлое.

Популярны только польские рынки на границе

Мосты после 1989 года уже давно заново отстроены, пробок на границе больше нет. И все же ничто не указывает на то, что желание берлинцев, бранденбуржцев и остальных немцев повидаться с польскими соседями после падения Берлинской стены выросло. В других пограничных местах ситуация та же. И все же новая филармония Щецина привлекает многих любителей музыки из Германии.

Четыре года назад поднялась новая волна недовольства немцев — во многом после победы национал-популистской партии «Право и справедливость». В это воскресенье недовольство, вероятно, станет еще больше, когда объявят результаты парламентских выборов. По всей вероятности, партия «Право и справедливость», к которой относятся с таким недоверием, закрепит и расширит абсолютное большинство.Как это объяснить? Почему основные политические тенденции в Германии и Польше развиваются по-разному? Почему растут разногласия по политическим вопросам от миграции до энергетики, «Северного потока — 2» и отношения к Дональду Трампу и России? Почему многие поляки не разделяют опасения ЕС, что политика партии «Право и справедливость» угрожает свободе СМИ и независимости судов? И почему тема немецких репараций спустя 74 года после окончания войны так популярна?

Политический центр сместился: в Германии — влево, в Польше — вправо

Центр немецкого политического спектра при канцлере Ангеле Меркель сместился влево. Будучи председателем ХДС, она сделала партию более социал-демократичной и зеленой. СДПГ сократилась в численном отношении, стала более правой, но появилось пространство для АдГ. В Польше центр за последние годы, наоборот, сместился вправо.

Со стороны левых «Праву и справедливости» мало что угрожает. Председатель партии Ярослав Качиньский в предвыборной борьбе делает еще больший акцент на национальную составляющую, чем раньше, чтобы сдерживать такие крайние правые силы, как «Конфедерация». И еще одно отличие: в Западной Европе многие считают естественным, что молодежь и молодые избиратели мыслят прогрессивно, — в Польше это не так.

Молодое поколение ощущает себя консервативным. Для него важны семья, церковь, нация, традиция и военная безопасность. Две трети избирателей от 18 до 29 лет голосуют за правоцентристские партии.

Большинство немцев ненавидят Трампа, многим полякам он нравится. Он разместил в Польше американских солдат, что обещал сделать еще Обама. Также многие поляки хотят помогать беженцам, например, с Украины и из Грузии. Но зачем немцы объявили «культуру гостеприимства» для сотен тысяч мусульман, которые, по мнению поляков, трудно интегрируются в христианские общества — и потребовали от партнеров ЕС перенять эту позицию?

Многие немцы видят будущее ЕС в более глубокой интеграции. Поляки рады, что спустя десятилетия вернули себе независимость, и не видят особых причин передавать Брюсселю свои суверенные права.

Поэтому основной вопрос может звучать и так: почему у немцев по-другому? Почему для них сосед остается таким далеким? Поводов для общения достаточно. Если не на польской стороне границы, то на немецкой. Поляки — вторая по величине группа иностранцев в Германии (860 тысяч) после граждан Турции, среди которых также много курдов.

И в Берлине поляки занимают второе место (71,5 тысяч). А в Бранденбурге они даже крупнейшая группа иностранцев (20,7 тысяч). Эти цифры касаются тех, у кого нет немецкого паспорта. Если включить сюда людей с двойным гражданством или немцев польского происхождения, число жителей со связями с Польшей значительно возрастет. Только в Берлине проживают 116 тысяч немецких граждан с польскими корнями.

Почему тогда немцы так мало интересуются Польшей и так мало о ней знают? Поляки в Германии почти незаметны. Из их машин и квартир не гремит громкая музыка. После третьей победы на Чемпионате мира по волейболу в 2018 году они не разъезжали по городу с флагами.

Нобелевскую премию по литературе для Ольги Токарчук, шестого польского лауреата в истории, они бурно не празднуют. Поляков считают прилежными и общительными. Они добиваются в среднем лучших успехов в образовании и, по данным интеграционного исследования Bamf, в 2018 году лучше всего интегрировались по сравнению с другими приезжими.

Они не хотят бросаться в глаза как иностранцы, показало сравнительное исследование берлинского ведомства по делам иностранных граждан, в том числе турок, два десятилетия назад. Они интегрируются. Только когда спустя многие годы они почувствовали, что их приняли, они снова обращаются к польской культуре и отправляют своих детей учить польский язык.

Поляки не разыгрывают из себя посланников своей страны

В отношениях с немецкими соседями поляки не напрашиваются на роль посланников своей страны и толкователей тамошней ситуации. А многие немцы, несмотря на весь их прогресс на пути к демократическому и открытому обществу, стремящемуся преодолеть старые предрассудки, несмотря на стыд за преступления Второй мировой войны, все еще смотрят на своих восточных соседей с постколониальным чувством превосходства, констатирует Дитер Бинген (Dieter Bingen), который двадцать лет возглавлял немецкий Институт по изучению Польши.

Россия занимает на удивление большое место в сердцах многих немцев, а Польша — неожиданно маленькое.

При этом Польша — восьмой по величине торговый партнер Германии и, с большим отрывом, — главный партнер на востоке: объем торговли составляет 63,4 миллиарда евро, что в два с половиной раза больше, чем с Россией.

Благодаря интегрированным производственным цепочкам, которые после вступления в 2004 году в ЕС еще больше расширились, Польша и другие партнеры ЕС на востоке играют ключевую роль в успехе немецкой экспортной промышленности. Это общий экономический успех. По количеству жителей (38,5 миллионов) Польша занимает шестое место в ЕС, эта страна — тяжеловес среди новых членов на востоке и естественный партнер руководства ЕС.

В 1989 году в Польше начались мирные преобразования. Спустя 30 лет отношения ухудшились. Виновата в этом партия «Право и справедливость» с ее внутренней политикой и политикой в отношении Европы. Но это не должно мешать немцам благодарить поляков 9 ноября, чтить общие успехи и объяснять гражданам общие интересы. Как раз после выборов. Федеральному правительству придется еще несколько лет иметь дело с правительством «Права и справедливости». Обиды не способствуют добрососедству.