100 лет окончания Первой мировой войны, 100-летие подписания Версальского мирного договора...





События рубежного значения – не только для Европы, но и для всего мира. Оценить итоги и последствия этих событий мы попытаемся – увидев вклад каждой из стран Антанты и союзников Антанты, внесенный ими на алтарь общей Победы. Победы – для которой Императорская Россия сделала так много.

Мы начинаем цикл статей, посвященных ключевым аспектам Великой войны – прежде всего вкладу каждой из держав Антанты и государств – союзниц Антанты в дело общей победы над Германским блоком, и попытаемся увидеть, была ли победа Антанты и победой России – как государства, внесшего более чем существенную лепту в ее достижение. И назвали его «Победа Антанты – победа России».

А начнем с принципиального вопроса: кто непосредственно виновен в развязывании Первой мировой войны, кто же являлся агрессором? Датировки (для лучшей синхронизации с событиями на Западе) – даны в тексте статьи по-новому стилю.

Мы писали о взаимоотношениях России и Антанты и месте нашего государства в этом военно-политическом блоке, о целях и задачах России в Первой мировой войне (см. Антанта не забыла о вкладе России; А или Г ?; Шантильи. Часть. 1; Шантильи. Часть 2; 8 фактов о «Дранг нах Остен» 1914 года; За что воевал русский солдат в Первую мировую)

События, связанные с вопросом Июльского кризиса и начала Первой мировой войны, были связаны с поступками двух императоров – Николая II и Вильгельма II. Ранее на Военном обозрении вышла статья, посвященная характеру и специфике взаимоотношений монархов России и Германии. Также приводились интересные оценки их личностей современниками. Так, германский дипломат А. фон Рекс отмечал, что исходя из личных впечатлений, он считает Николая II духовно одаренным человеком благородного образа мыслей, тактичным и осмотрительным; причем скромность и малое проявление внешней решимости позволяли сделать вывод о якобы отсутствии у него сильной воли - тогда как он обладал весьма определенной волей, которую спокойным образом твердо проводил в жизнь. Британский дипломат Дж. Бьюкенен охарактеризовал русского Государя как человека откровенного, умного и очень внимательного, требующего от собеседника прямоты и отвечающего тем же. А французский президент Э. Ф. Лубе характеризовал русского императора как умного, проницательного и преданного своим идеям руководителя. Француз отметил, что у русского императора имелись заранее продуманные планы, постепенно им осуществляемые; причем под видимой робостью царь обладал мужественным и верным сердцем, а также сильной душой, и знал чего хочет и куда идет.



Противоположностью был германский кайзер Вильгельм II – человек позы, внешнего антуража и громкого слова, коллекционер мундиров и званий. Рейхсканцлер О. фон Бисмарк отмечал за Вильгельмом тягу к пышности, придворному церемониалу и чувствительность к лести. К слову, двор русского императора после революционных событий, последовавших за Русско-японской войной, утратил прежнее значение, а семья Николая II стала жить, как отмечал Дж. Бьюкенен, уединенно – и даже великолепные балы, которыми когда-то славился Зимний дворец, отошли в прошлое. Другой рейхсканцлер, фон Бюлов, писал, что Вильгельм любил дешевую славу и был тщеславен. Кайзер был груб и невоспитан – опять же являясь в этом смысле полной противоположностью Николаю II. Стоит отметить, что Вильгельм II был уверен, что монарх может вести собственную, личную, политику – без консультаций с правительством и дипломатами, и пренебрегая сложившимися процедурами.

Существенными были и различия Николая II и Вильгельма II в подходах к мировой политике.

Если русский император являлся чуть ли не единственным европейским и мировым лидером, стремившимся (не на словах, а на деле) предотвратить большой военный конфликт, то кайзер стремился к такой войне всей душой – как к возможности пересмотреть вопрос положения Германии в Европе и мире. Николай II был инициатором созыва в Гааге мирной конференции – призванной не только предотвратить надвигающуюся войну, но и свести к минимуму военные конфликты на Земле в целом. Гаагские конференции мира были подготовлены и открылись лишь благодаря его настойчивости. Причем российский император задолго до начала Великой войны предпринял этот важный шаг. Еще в 1898 г. он обратился к правительствам европейских стран с предложением подписать соглашения о сохранении всеобщего мира и ограничении роста вооружений. Гаагские конференции мира состоялись в 1899 и 1907 гг.

Русский император оказался верен принципам соблюдения международного права и после начала войны. Документ, опубликованный в Ниве и помещенный чуть ниже, является иллюстрацией этих слов.



В то же время Вильгельма беспокоила лишь проблема сохранения лица – он не хотел быть обвиненным в разжигании мировой войны, удачно маскируя свои истинные мотивы за личиной «миротворца».


Французский историк современник эпохи Ж. де Лапрадель отмечал, что мир поражен тем, что глава великой державы могущественный монарх Николай II является поборником мира и разоружения – и благодаря его настойчивости Гаагская конференция была подготовлена и открылась. В то же время Вильгельм II написал на докладе О. фон Бюлова об итогах Гаагской конференции, что соглашается «на эту глупость» только чтобы не «оскандалиться перед Европой». Но на практике, как написал германский император, он будет полагаться только на свой меч.

Российская империя не провоцировала другие страны к развязыванию Великой войны. Программа перевооружения Русской армии должна была завершиться только к 1917 г., поэтому в 1914 г. Россия никак не была готова к боевым действиям. В соответствии с этой программой сухопутная армия мирного времени возрастала до 1 млн. 700 тыс. человек, а в артиллерийском отношении Россия сравнивалась с Германией и даже превосходила последнюю (при большем количестве батальонов русский корпус превосходил германский и по количеству артиллерийских стволов - вместо соотношения 108 к 160 получалось 200 к 160). Одержать победу над такой русской армией становилось еще более проблематично – и это обстоятельство стало немаловажным фактором в развязывании Германским блоком войны именно в 1914 г.



К слову, различия между монархами проявились в критической ситуации – ситуации начала революций в их государствах. И в вопросе об ответственности за происходящее их подход был диаметрально противоположным. Николай II альтернативе залить страну кровью, взяв на свою совесть массовые убийства, предпочел иное. Он отозвал вызванные с фронта и направленные на Петроград войска (в тот период безусловно преданные императору), отправив телеграмму председателю Государственной Думы со словами что нет такой жертвы, которую бы он не принес ради России. И – пожертвовал личной властью, позволив народу самому определить свою судьбу. Вильгельм II, узнав о революционных событиях в Берлине, заявил, что соберет войска и «разнесет город вдребезги». Когда армия отказалась подчиняться, кайзер назвал немецкий народ «стадом свиней» и, бросив супругу, помчался к голландской границе (опять же сравним с поведением Николая II).



Соответствующим было и поведение монархов в момент кризиса, предшествовавшего началу Первой мировой войны.

Как известно, 28-го июня 1914 г. произошло убийство сербскими террористами наследника австро-венгерского престола и его супруги в Сараево. Реакция на это событие была сдержанной. Но события развивались – и 23-го июля Австро-Венгрия предъявляет Сербии ультиматум. Несмотря на тяжелые условия последнего, Сербия согласилась со всеми его требованиями кроме одного – допуска австрийских чиновников и следователей на свою территорию. И 26-го июля Австро-Венгрия начинает мобилизацию и сосредоточение своих войск на границах России и Сербии. 28-го июля Австро-Венгрия объявляет Сербии войну и вторгается на территорию последней.

Что делает Николай II? Прекрасно понимая, что австрийцы не рискнули бы на вышеуказанные действия без прямой поддержки старшего партнера Тройственного союза – Германии – отправляет Вильгельму II телеграмму с предложением: передать австро-сербскую проблему на рассмотрение международного третейского суда в Гааге.

Вот она.



Мы видим, что Николай II делал все для предотвращения конфликта. Вот он – выход из создавшегося положения, способ локализовать и заморозить разгоравшийся конфликт, не допустить его расползания по Европе.

Однако Вильгельм II оставил мирное предложение без ответа.

Он ответил следующим образом (см. чуть ниже), проигнорировав предложение о рассмотрении конфликта в международном третейском суде и перекладывая ответственность на партнера. Германии и Австро-Венгрии, жаждавшим пересмотра границ, нужна была война.



Но даже на предложенном Вильгельмом поле для обсуждения, русский император пытался не допустить сползания в вооруженный конфликт (см. документ ниже).



Оказавшаяся беззащитной перед угрозой сосредотачиваемых в Галиции австрийских войск, Россия 31-го июля также объявляет мобилизацию.

И тогда Вильгельм предъявляет России ультиматум: прекратить мобилизацию. Требуя от России прекратить мобилизацию, Германия в тот же день начинает свою.

Мастер жеста Вильгельм II пытается переложить ответственность за возможный конфликт на оппонента – сообщая об этом Николаю II. Более того, этот документ был получен Россией уже после объявления ей Германией войны (см. ниже).




И, наконец, после того как германский ультиматум отвергнут, 1-го августа Германия объявляет войну России. Россия объявляет Германии войну в ответ – на следующий день.




Теперь посмотрим - что есть агрессия. Согласно положениям III Гаагской конвенции 1907 г., состоянию войны в обязательном порядке должно предшествовать предупреждение об этом - в форме обоснованного объявления войны или ультиматума с условным объявлением войны. Резолюция Генассамблеи ООН № 3314 от 14. 12. 1974 г. определяет в качестве актов агрессии следующие действия:

вторжение вооруженных сил агрессора на территорию другого государства, аннексия или оккупация (даже временная) этой территории;
применение оружия (например, бомбардировка) против территории другого государства;
блокада берегов или портов другого государства;
удар по вооруженным силам другого государства;
применение вооруженных сил, которые находятся на территории другого государства на основании соглашения с последним, в нарушение условий такого соглашения, а также их пребывание на такой территории после истечения срока соглашения;
предоставление территории для осуществления агрессии 3-м государством в отношении другого государства;
засылка бандгрупп, наемников и т. п. от имени государства-агрессора; эти группы должны осуществлять акты вооруженной борьбы против др. государства, сопоставимые по серьезности с предыдущими пунктами.

Именно Германия побудила Австро-Венгрию к вторжению в Сербию, отлично понимая, во что может перерасти такой конфликт. Германия и Австро-Венгрия начали боевые действия в Европе, объявив войну России и Франции. Наконец, они нарушили международные договоры, вторгшись в Люксембург и Бельгию и тем самым втянув в конфликт Великобританию.

Говоря об агрессии Германского блока, хотим заострить внимание читателя на следующем архиважном обстоятельстве. Дело в том, что уже в ночь на 1-е августа (то есть ДО ОБЪЯВЛЕНИЯ Германией войны России) германские войска атаковали и без боя захватили города Бендин и Калиш. То есть совершили явный акт агрессии против территории Российской империи – хронологически предшествующий объявлению войны. 2-го августа германцы бомбардируют г. Либаву и захватывают беззащитный Ченстохов.




Мы подчеркиваем этот факт, ибо в это время русские войска активных действий не предпринимали и границу не переходили – наиболее близким к этому рубежу кавалерийским командирам «было сообщено, что войны нет, но нужно быть чрезвычайно осторожным, так как немцы могут напасть без объявления войны». Уже 30-го июля на линии Волковишки, Кальвария, Сувалки, в расстоянии 20 - 30 км от границы Восточной Пруссии стояло 7 русских кавполков с 24 орудиями и 16 пулеметами, но рано утром 31-го июля в частях были получены распоряжения, запрещающие до получения особой телеграммы открытие военных действий. Генерал Хан Нахичеванский отдал армейской коннице Виленской армии приказ № 1, где указывал, что даже отдельные выстрелы на границе со стороны немцев не считаются объявлением войны, и только переход вооруженных частей - считать открытием военных действий.

Лишь в 18 часов 2-го августа, то есть после ответного объявления Россией войны Германии, принимается решение о движении конницы Северо-Западного фронта к германской границе (Рогвольд В. Конница 1-й армии в Восточной Пруссии. 1926. С. 20.).

Как известно, Германия намеревалась разгромить Францию, прежде чем «неповоротливая» Россия сможет мобилизовать и выдвинуть к границам свою армию. Суть плана молниеносной войны была кратко изложена кайзером Вильгельмом II в следующей фразе: «Обед у нас будет в Париже, а ужин - в Санкт-Петербурге».



Однако, начав боевые операции неожиданно быстро, не закончив всеобщей мобилизации, император Николай II расстроил далеко идущие планы руководства Германского блока. Он не позволил разгромить слабую на тот момент Францию и уже затем направить все силы на Россию, и заставил кайзера вести войну на два фронта - что в итоге и предрешило весь дальнейший ход и исход Первой мировой войны.