Многие думают, что превращение США в лицемерное тоталитарное государство началось после инсценировки теракта 9/11 и принятия Патриотического акта. На самом же деле, это стало лишь одним из последних логичных шагов, за которым сейчас следует массовое записывание всех инакомыслящих во враги народа внутренних экстремистов. Об этом рассказывает статья на портале Defence One.
...Это словосочетание превратилось в национальную одержимость и превратило все в потенциальную угрозу для США. В США "национальная безопасность" - это сакральная озабоченность, которая никогда не должна объясняться. Угрозу национальной безопасности представляют беженцы, спасающиеся от насилия и нищеты, импортные автомобили, китайское приложение для знакомств Grindr, даже "Гренландия жизненно важна для национальной безопасности". Упомяните "национальную безопасность", и непопулярное политическое решение станет законом или сам закон может быть приостановлен.
Одним из использований заклинания "национальная безопасность" было противозаконное приостановление Джорджем Бушем действия habeas corpus* для иностранцев, что позволило Министерству обороны запереть так называемых "вражеских комбатантов" в Гуантанамо без суда и следствия на неопределенный срок. Произнесение волшебного заклинания "национальная безопасность" может заставить исчезнуть очень многие вещи. Полка за полкой правительственные документы исчезают из поля зрения общественности после того, как на них применяется это могущественное заклинание. Пуф!
Можно подумать, что США всегда были одержимы национальной безопасностью. Однако это не так. В США начали использовать эту фразу более-менее часто лишь с 1940-х годов, когда Эдвард Мид Эрл из Принстонского института перспективных исследований помог популяризировать эту концепцию среди политических элит и простых американцев.
До этого военные и гражданские лидеры говорили о "национальной обороне". Но это словосочетание касалось только военных вопросов. Не было концепции, связывающей воедино такие разрозненные области как информация и инфраструктура, терроризм и торговля. "Национальная безопасность" помогла расширить власть правительства, бросила вызов возможности существования мирного времени и изменила большую часть современной жизни.
Кембриджский историк Эндрю Престон подсчитал, что президенты США публично упоминали "национальную безопасность" всего 4 раза в период 1918-1931 гг. - в среднем один раз на каждого президента за весь срок его службы.
Эрл не был одинок во время так называемого "мирового кризиса" 1930-х и 40-х годов в отстаивании более агрессивной военной и внешней политики. Но он одним из первых разработал полноценную теорию национальной безопасности, которую затем продал стране. Выступая в 1940 году перед нью-йоркской аудиторией, переполненной учеными, военными и журналистами, Эрл заявил, что термин "оборона" вводит в заблуждение: "Этот термин подразумевает пассивную и реактивную позицию - ожидание, пока враг не окажется у ваших ворот. Это равносильно самоубийству в эпоху тоталитаризма и авиации, которая дает преимущество агрессору. Более подходящее слово - "безопасность"."
Великая депрессия и мировые войны доказали, что современная международная система ненадежна и способна рухнуть. В понимании Эрла, в то время как американцы беспечно верили в стабильность, нацистская Германия и имперская Япония не допустили такой ошибки. Они серьезно готовились к войне, прикладываю мощные мобилизационные усилия, понимая под военной готовностью все - "от рождаемости до самого тонкого механизма национальной экономики". В их отношениях с другими странами военные интересы доминировали над дипломатией, а не наоборот. Хотя Эрл напрямую не призывал скопировать тоталитаризм для Америки, он смотрел на сосредоточенность Германии на национальной безопасности с восхищением и страхом. Эрл ввел новый термин - "представление национальной безопасности".
Это новое милитаризованное отношение ко всему миру превратило экономику в геополитическую машину, отдаленные конфликты - в непосредственную опасность, а военную готовность - в постоянное состояние.
"Национальная безопасность" прекрасно прижилась на американской почве, быстро став лозунгом любых военных усилий. Через месяц после выступления Эрла в Нью-Йорке Франклин Рузвельт выступил со своим первым радиообращением, в котором ключевыми были слова: "Друзья мои, это не разговор у камина о войне. Речь идет о национальной безопасности".
К 1945 году один вашингтонский инсайдер сказал, что "стало невозможно прийти на званый обед, не услышав разговоров о будущем безопасности США". После войны интерес к безопасности был узаконен через закон "О национальной безопасности" 1947 года, согласно которому учреждались Совет по ресурсам национальной безопасности, Центральное разведывательное управление и Совет национальной безопасности. Спустя 5 лет к ним добавилось Агентство национальной безопасности.
"Рождение" национальной безопасности стало заметно даже на ранних этапах Холодной войны. Далекие от США страны Азии представлялись как набор шатких костяшек домино, несущих угрозу национальной безопасности: по заявлениям политиков и военных переход любой из них к коммунизму привел бы к уничтожению американской безопасности. Одновременно коммунистическая пятая колонна упорно проникала в Америку. Во время слушаний в Комитете Палаты представителей по делам ООН один конгрессмен поносил возглавляемую женщинами пацифистскую организацию "Борьба за мир" за "разоружающий эффект" от ее действий на национальную безопасность. Инициативы гражданской обороны преподносили дом как место национальной безопасности - и семьи с энтузиазмом строили ядерные бункеры и закупали запасы на Армагеддон. "Насаждайте сознание безопасности в своем сознании!", - наставляли пропагандистские плакаты АНБ, - "Культивируйте сознание безопасности в умах других!", "Получайте радость от своей роли в защите нашей национальной безопасности!". Национальная безопасность должна была стать заботой каждого американца.
Недавно начатая война с терроризмом расширила сферу национальной безопасности. Комиссия 9/11 назвала одной из критических причин нападения 11 сентября 2001 года провал экспертов по национальной безопасности, которые не смогли предугадать такой ход террористов, делая свою работу "рутинно, даже бюрократически".
Трудно сказать, что сегодня в США не связано с "национальной безопасностью". Концепция национальной безопасности сегодня настолько тотализирована, что она даже превратила коммерческие разногласия с ближайшими союзниками Америки в экзистенциальные угрозы. В прошлом году администрация Трампа назвала Канаду "угрозой национальной безопасности" из-за ее экспорта стали.
Теперь "национальная безопасность" грозит поглотить все оставшееся. Трудно спорить, что есть угрозы, от которых необходимо защищаться. Но не зашло ли применение национальной безопасности слишком далеко? Было время в не столь отдаленном прошлом, когда пропаганда мира и импорт запчастей для иностранных автомобилей не рассматривались как экзистенциальные угрозы. Оборона была концепцией военного времени, а не универсальным оправданием для чиновников, чтобы скрыть или уничтожить информацию. Необходимо помнить об этом и постараться вернуть национальную безопасность в прежнее русло, возможно, тем самым облегчив себе жизнь.
*habeas corpus - давнее понятие английского и американского права, которым гарантировалась личная свобода. Любой задержанный человек (или другой человек от его имени) может подать прошение о выдаче постановления habeas corpus, имеющего силу судебного предписания, которым повелевается доставить задержанного человека в суд вместе с доказательствами законности задержания. Фактически этим устанавливается презумпция незаконности задержания.
