Премьер-министр Великобритании Борис Джонсон не собирается подавать в отставку, несмотря на сложности во взаимопонимании с Брюсселем относительно условий процедуры Брексита, что во многом стоило кресла на Даунинг-Стрит, 10 его предшественнице Терезе Мэй. Напомним, что Великобритания должна была покинуть Европейский Союз в конце марта текущего года, однако этого до сих пор не случилось.
Согласно информации, полученной в минувшие выходные британской прессой от нескольких членов кабинета Джонсона, он по-прежнему настроен вывести свою страну из состава ЕС с соответствующим соглашением или без него. В качестве даты «Х» Джонсон неоднократно называл 31 октября 2019 года, в то время как парламент Британии настроен категорически против разрыва с Европой без оформления соответствующего договора.
Противники Брексита не раз заявляли, что с точки зрения внешнеполитических перспектив Лондона выполнение этого сценария может сделать Великобританию более уязвимой для давления со стороны США, например, заставить ее строго следовать в русле антииранской политики госсекретаря Майка Помпео.
Это тем более иронично, учитывая, что островные сторонники разрыва с ЕС всегда утверждали, что Брексит, наоборот, поможет британскому народу самому определять свою судьбу. После 31 октября, если развод Лондона и Брюсселя все же состоится, для некоторых политических сил в Вашингтоне появится прекрасная возможность вести переговоры с Великобританией, более не обремененной общеевропейской позицией.
Выступая несколько недель назад в программе известного политического обозревателя Хью Хьюитта на телеканале MSNBC, Помпео упомянул, что подобный расклад учитывают в Госдепартаменте, надеясь, что Брексит поможет укрепить двусторонние англо-американские отношения.
«Я считаю, это действительно так. У нас будет четкая линия взаимопонимания с Великобританией. Между нами не будет посредника в лице ЕС, ограничивающего нашу способность делать много полезного не только в области экономики, но и в сфере безопасности, в дипломатической сфере. Я уверен, что эти особые отношения будут только развиваться».
Госсекретарь Помпео неслучайно упомянул «сферу безопасности», перечисляя те положительные моменты, которыми Брексит поможет США. Это особенно важно сейчас, когда администрация Трампа продолжает оказывать давление на европейские страны с тем, чтобы они поддержали выход США из ядерной сделки с Тегераном и вновь наложили санкции на Иран, чего европейские лидеры пока что не склонны делать. Все еще слишком хорошо помнят взаимный захват танкеров британским спецназом и солдатами Корпуса стражей исламской революции, что резко накалило обстановку в Ормузском и Гибралтарском проливах.
По свидетельству влиятельного американского журнала The American Conservative, британские действия по захвату иранского судна «стали частью более крупной схемы, координируемой США в лице советника по национальной безопасности Джона Болтона», не так давно уволенного со своего поста президентом Трампом и известного неприкрытой враждебностью в отношении режима аятолл в Иране.
Английские сторонники Брексита давно утверждают, что у Лондона будет гораздо больше свободы при заключении собственных торговых соглашений после того, как он покинет Евросоюз, пока еще насчитывающий 28 стран-членов. Но их может ожидать неприятный сюрприз: если Великобритания выйдет из ЕС без сделки, она, вероятно, окажется более восприимчивой к американским рычагам давления, поняв, что у нее просто нет другого выбора ввиду перспективы вероятного экономического кризиса.
Прежде всего, в силу того, что без соглашения с ЕС, которое бы включало пункты о регулировании экономических отношений с США, Лондону придется как можно быстрее заключить собственную торговую сделку с Вашингтоном.
Скорее всего, она будет достигнута с определенными оговорками, например, администрация Трампа потребует от британского правительства занять более жесткую позицию в отношении Ирана или встать на американскую сторону в борьбе против китайского телекоммуникационного гиганта Huawei, которого Соединенные Штаты рассматривают в качестве угрозы национальной безопасности.
До сих пор неясно, как Борис Джонсон будет направлять внешнеполитический курс Великобритании в эпоху пост-Брексита, однако уже сегодня появляются первые признаки того, что Лондон будет все более действовать с оглядкой на Вашингтон и американских ястребов. В начале августа правительство Джонсона согласилось присоединиться к американской военно-морской операции «Страж», призванной обеспечить свободу судоходства для коммерческих перевозок, а также не «допустить провокации» в Ормузском проливе.
«Великобритания полна решимости обеспечить защиту своих товаров от нежелательных угроз, и по этой причине мы сегодня присоединились к новой миссии по безопасности на море в Персидском заливе», — заявил журналистам министр обороны Великобритании Бен Уоллес, призвавший правительства других стран также присоединиться к патрулированию залива, назвав это «действительной международной проблемой».
Между тем, Германия и Франция отказались принимать участие в этой миссии. Их позицию прокомментировал министр обороны США Марк Эспер, который подчеркнул, что «понимает озабоченность союзником в связи с тем, что вступление в военно-морскую коалицию под руководством США может сделать их участниками американо-иранской конфронтации».
Тем более что Тегеран недвусмысленно дал понять, что подобные «миссии», в случае наращивания их интенсивности способны привести к морской блокаде Ирана, а значит, войне. С целью привлечь другие страны к участию в миссии, ее организаторами в лице американского военного командования было решено отказаться от «агрессивного» названия «Страж», но пока что к ней присоединились только Австралия, Саудовская Аравия и Бахрейн.
В 1988 году противостояние США и Ирана в Ормузском проливе уже чуть было не привело мир к полномасштабной как минимум региональной войне, когда на иранской мине в нейтральных водах подорвался американский фрегат, а США, в свою очередь, нанесли сильнейшие удары по двум иранским нефтяным платформам. Вскоре американцы по ошибке сбили иранский пассажирский самолет с 290 пассажирами на борту, что только усугубило обстановку в самом загруженном транспортном коридоре планеты.
Вероятность того, что Брексит вынудит Лондон начать если не плясать под американскую дудку во внешней политике, то более тесно, чем в последние годы следовать в русле конфронтационной политики США в мире, всерьез рассматривается многими европейскими дипломатами и британскими политиками. Интересно, что в свое время Джон Болтон поддержал любой формат Брексита, подчеркнув, что «мы будем действовать так же быстро, как и британцы». Несомненно, пресловутый ястреб прекрасно понимал тот факт, что Брексит неизбежно увеличит рычаги влияния США на Великобританию.
Конечно, все может пойти и не по такому сценарию. Правительство Джонсона, чьи позиции в свете последних обвинений премьер-министра в нарушении закона, регулирующего Брексит, и злоупотреблениях на посту мэра Лондона ощутимо пошатнулись, вступило в полосу кризиса. Потребовалось даже специальное заявление Джонсона, некогда названного The Daily Telegraph «хитрой лисой, замаскированной под плюшевого медведя», что он уйдет со своего поста только в том случае, если его уволит сама королева.
Последний такой прецедент в британской политике был зафиксирован в 1834 году. Вряд ли еще один внешнеполитический кризис добавит вистов правительству консерваторов, поэтому Лондон все еще может присоединиться к позиции Парижа и Берлина, по-прежнему рассчитывающих договориться с Тегераном о не достижении уровня обогащения урана на иранских ядерных объектах выше оговоренного по условиям прежней ядерной сделки.
Для Ангелы Меркель и Эммануэля Макрона крайне важно, чтобы Иран не прошел точку невозврата. К тому же в прошлом Борис Джонсон не только поддерживал мирное урегулирование иранской ядерной проблемы, но и несколько поумерил тон воинственных заявлений Туманного Альбиона в отношении сирийского правительства в Дамаске.
Но если в отношениях с Евросоюзом окончательно наступит период непоправимого и глубокого разрыва, гораздо более вероятно, что Великобритания окажется еще больше привержена «особым отношениям» с США — со всеми вытекающими последствиями для островной и мировой внешней политики.
Сегодня Джонсон твердо убежден, что эксперимент с единым европейским пространством обречен на провал, поэтому Брексит ставит перед британским правительством очевидную дилемму: останется ли Великобритания главным образом европейской державой, ориентированной на своих континентальных соседей по вопросам торговли, внешней политики и обороны, или будет вынуждена сближаться с США после ожесточенного развода с европейцами.
По сути, всех интересует один вопрос: сможет ли Британия отделить последствия Брексита и, как следствие, недоброжелательное отношение со стороны своих европейских соседей от других насущных вопросов внешней политики?
В интервью американскому изданию The Atlantic высокопоставленный британский чиновник, пожелавший остаться неназванным, заявил, что США обязательно постараются оказать давление на Великобританию в случае жесткого варианта Брексита.
Другой собеседник, представляющий одну из ведущих стран-членов ЕС, подчеркнул, что угроза потерять Британию, уступив ее США, вызывает серьезную обеспокоенность на континенте. По мнению Чарльза Гранта, возглавляющего лондонский аналитический институт «Центр европейских реформ», основанному на его собственных беседах с европейскими чиновниками, особенно остро эта озабоченность ощущается в Германии.
Выбор Британии сложен. С одной стороны, она слишком ценит свои «особые отношения» с США, в основном сосредоточенные в области оборонительных инициатив и обмена разведывательными данными, но в качестве все еще действующего члена ЕС британская экономика слишком тесно переплетается с европейскими экономиками.
До сих пор Лондон стремился проводить процедуру расставания с ЕС вне контекста вопросов, представляющих стратегические национальные интересы. Вскоре Борис Джонсон может обнаружить, что это уже невозможно.
