Проблему трудовой миграции из стран СНГ может решить лишь визовый режим
Особый интерес в контексте миграционной проблематики представляет позиция ряда либеральных российских СМИ, навязывающих обществу целый комплекс мифов о трудовой миграции. Главный из них заключается в том, что остановить ее никакими способами невозможно.
А если и удастся остановить, то нам же будет хуже, поскольку в отсутствие денежных переводов из России на ее южных рубежах может произойти социальный взрыв, и тогда к нам хлынут уже целые толпы переселенцев вместе с вооруженными до зубов боевиками. Поэтому к растущему притоку гастарбайтеров надо относиться спокойно. Даже если это кому-то и не нравится, жить нам с ними все равно придется, поскольку никаких способов справиться с этой проблемой нет. Подобные мифы не только не соответствуют действительности, но и крайне вредны, убеждая население, экспертное сообщество и российские власти в том, что выхода из этой ситуации нет.
Типичный пример такой логики представляет статья Михаила Калишевского «Россия: Как быть и жить с «понаехавшими»?», опубликованная 1 октября на сайте информационного агентства «Фергана.Ру». Рассуждая о тенденциях изменения миграционной ситуации и вызванной ею трансформации этнокультурного и конфессионального облика российской столицы, автор утверждает: «Главное, что должно усвоить общество – мигрантов будет только больше и с этим придется жить, хочется этого кому-нибудь или нет». Причем случится это «не потому, что этого хотят сами мигранты, а потому, что в них нуждается российская экономика», которая находится в «сложной демографической ситуации, не позволяющей обеспечить народное хозяйство достаточным количеством рабочей силы».
При этом положение в России, по мнению М. Калишевского, сегодня напоминает ситуацию в Западной Европе, где коренное население в силу низкой рождаемости стареет, а нехватка рабочей силы компенсируется за счет иммигрантов.
То есть, основными доказательствами своей точки зрения автор считает сложившуюся в России экономико-демографическую ситуацию, а также исторический опыт Западной Европы. В числе других факторов он отмечает нежелание коренного населения России, прежде всего Москвы, идти на низкооплачиваемые и непрестижные профессии типа дворников, среди которых русских уже почти не осталось, а также тот факт, что «люди всегда будут стремиться из тех мест, где жить плохо, в те места, где жить лучше». Причем миграция из Центральной Азии в Россию, по его словам, «может прекратиться только тогда, когда там станет лучше, чем в России», чего, естественно, в обозримом будущем не произойдет. Поэтому «все больше и больше таджиков, узбеков, киргизов будет ехать в Россию, оседать там, тянуть за собой чад и домочадцев, родственников и односельчан. И плодиться темпами, превышающими среднероссийские». Более того, «никакие депортации, никакие скинхеды с ДПНИ этого процесса не остановят».
В том же ключе построена опубликованная 10 октября «Газетой.ru» статья обозревателя «Новой газеты» Андрея Колесникова «Москва мусульманская и не очень». Комментируя впечатления, произведенные на жителей Москвы последним празднованием «Ураза-байрама», а также необходимость выстраивания политики по отношении к мусульманскому населению столицы, он утверждает: «… надо отдавать себе отчет в том, что выстраивать ее придется: от притока мусульман ни Европа, ни Россия никуда не денутся, это один из базовых демографических трендов, который неизбежно по ходу дела политизируется». Москвичам и жителям других российских городов «придется мириться и с мечетями, и с увеличением мусульманского населения, испытывая те же проблемы, которые характерны для Франции, Англии, Германии, Бельгии, Голландии, Швеции».
Что касается содержания «миграционной политики», то она, по мнению автора, будет заключаться в том, что «властям предстоит предпринимать серьезные усилия по сдерживанию ксенофобской волны, которая уже стала ответом варварской части русского населения на процессы миграции».
Сам рост ксенофобии в России А. Колесников объясняет столкновением «варварских составляющих сразу нескольких культур», под которыми, видимо, следует понимать культуру коренного населения России, прежде всего русских, и мигрантов из Средней Азии и Закавказья. В конечном счете «… придется определяться с границей толерантности, с перенастройкой миграционной политики, с адаптацией людей иной культуры в общегородскую среду, чтобы не возникали враждебные гетто, чтобы не появлялись ультраправые партии, которые имеют успех во многих странах со значительным мусульманским населением, включая теперь и Швецию».
Не вдаваясь пока в разбор этих доказательств, отметим два наиболее интересных момента: во-первых, все эти демографические, миграционные, экономические и социальные процессы рассматриваются обоими авторами как неизменные. Предполагается, что сформировавшись в течение последних двух десятилетий, они будут оставаться такими же всегда, или, по крайней мере, в течение достаточно длительного времени. Во-вторых, России и русским фактически предлагается смириться с участью быть поглощенными миграционным потоком из азиатских государств, поскольку методов борьбы с миграцией все равно нет, а рождаемость среди мигрантов была и будет выше, чем у русских. Между тем, ни первое, ни второе обстоятельства аксиомой не являются, и как показал тот глобальный экономический кризис, многие процессы являются обратимыми.
Поскольку основным доказательством неизбежности притока мигрантов служат экономические и демографические процессы в России и соседних с ней государствах, с них и начнем. Первый, и, пожалуй, наиболее распространенный миф – острая нехватка в России рабочих рук – опровергается статистикой безработицы. По прогнозам Минздравсоцразвития к декабрю безработица в России может достигнуть 6 млн. чел. При этом количество трудовых мигрантов по данным Федеральной миграционной службы РФ составило в этом году около 5 млн. То есть, безработица в России даже больше, чем размер трудовой миграции из стран СНГ. Более того, к январю 2011 г. безработица может достигнуть 6,4 млн. чел. Причем в ближайшие три года ожидать ее снижения не стоит, так как экономика только выходит из кризиса и темпы роста в этот периоды будут невысокими.
Утверждения о том, что безработица в России носит структурный характер, и на непрестижные рабочие места коренное население не пойдет, о чем любят говорить либерально настроенные эксперты, при ближайшем рассмотрении не выдерживают никакой критики.
Москвичи и петербуржцы желанием работать дворниками и грузчиками действительно не горят. Однако ничто не мешает организовать завоз рабочих из других регионов России, особенно расположенных недалеко от обеих столиц моногородов, где в период кризиса наблюдался высокий уровень безработицы. Работать они могли бы вахтовым методом, как в 1990-е гг. работали в Москве строители из соседних городов. То есть, структурные проблемы безработицы в крупных городах можно решить путем организации внутренней трудовой миграции, а не импорта рабочей силы из стран СНГ.
Увеличению безработицы будет неизбежно способствовать и взятый властями курс на индустриально-инновационное развитие. Внедрение новых технологий приведет к дальнейшей замене людей машинами, а освободившуюся рабочую силу надо будет куда-то девать. Этот процесс на Западе активно протекал в послевоенный период, когда научно-техническая революция привела к тому, что прежнее количество рабочих на производстве оказалось не нужным. Структура занятости в России до сих пор напоминает эпоху, которая в Европе и США пришлась на первую половину XX века. И если курс на инновационную экономику будет действительно воплощаться в жизнь, высвобождение рабочих рук только ускорится. К чему это приведет, наглядно показал последний экономический кризис, когда многие предприятия оптимизировали персонал, а безработица резко возросла.
Не соответствует действительности и представление о том, что Россия стремительно вымирает. В прошлом году население РФ впервые с 1994 г. не сократилось, а увеличилось. Правда, прирост этот был небольшим – всего 10,5 тыс. чел. (0,01%) и связан с иммиграцией. Однако, естественная убыль населения также была минимальной за все предыдущие годы (-249 тыс. чел.), что стало результатом роста рождаемости и снижения смертности. Сдержанный оптимизм внушает и структура миграционного прироста – на 93% он обеспечен миграцией из стран СНГ, и почти на 2/3 – странами с наиболее многочисленной русской диаспорой – Украиной (17,6%), Узбекистаном (16,3%), Казахстаном (14,8%) и Киргизией (8,9%). К сожалению, данные о национальном составе переселенцев Росстатом не публикуются. Но, судя по структуре иммиграционного потока, большинство из них все-таки составили русские и другие европейские народы.
При сохранении благоприятных демографических тенденций Россия в скором будущем сможет не только стабилизировать численность населения, но и обеспечить его постепенный рост.
Крайне слабо используется пока и миграционный потенциал русского зарубежья. Только на Украине проживает около 8 млн. русских, и еще около 5 млн. - в Центральной Азии, в том числе около 4 млн. – в Казахстане. Многие хотели бы переехать отсюда, также, как из Закавказья, в Россию, но не имеют материальных возможностей. Причем переселять в Россию вовсе не обязательно одних только русских. На Украине, лидирующей по числу трудовых мигрантов, проживает почти 46 млн. чел., практически идентичных русским в этнокультурном, религиозном и антропологическом отношении, причем их переселение не будет провоцировать никаких межнациональных конфликтов.
Все это свидетельствует, что никакой жизненно необходимой потребности в столь массовом привлечении иностранной рабочей силы из стран СНГ Россия не испытывает, поскольку при желании ее можно довольно быстро заменить или в значительной мере компенсировать за счет внутренней трудовой миграции и соседних славянских государств. Не возникнет такой потребности и в дальнейшем, так как индустриально-инновационное развитие экономики будут способствовать высвобождению лишней рабочей силы, а постепенный рост рождаемости – увеличению демографического потенциала.
Вопреки утверждениям либеральных СМИ, введение визового режима, на котором давно настаивают российские спецслужбы, и, прежде всего – ФСКН, способно в разы сократить миграцию и поставить ее в цивилизованные рамки. Тезисы о том, что мигранты все равно поедут в Россию, не выдерживают никакой критики. Каким образом они в таком случае смогут пройти элементарный пограничный контроль? Иным способом, кроме как на авиационном, автомобильном или железнодорожном транспорте в Россию из Средней Азии попасть невозможно, так как пересечь пешком казахские степи довольно трудно. А на въезде в Россию пограничники просто должны проверить наличие у мигрантов трудовых виз. В перспективе эту функцию мог бы взять на себя Казахстан, который, будучи участником Таможенного союза, отвечает за безопасность его южных границ.
Сокращение трудовой миграции из Центральной Азии не приведет и к немедленному социальному взрыву в регионе. Денежные переводы из России в Киргизию и Таджикистан в прошлом году сократились примерно в полтора раза, и оба этих государства до сих пор существуют. Причем «вторая киргизская революция» произошла как раз тогда, когда экономическая ситуация стала выправляться, и денежные переводы вновь стали расти. Для самих государств Центральной Азии негативное следствие миграции заключается в том, что она лишает стимулов к развитию собственной экономики. Таджикистан и Киргизия, например, при благоприятных климатических условиях не обеспечивают себя большинством продовольственных товаров, так как большая часть трудоспособного населения этих республик находится на заработках в России.
Миграция из азиатских стран СНГ в Россию начинает приобретать все более значимое внутриполитическое измерение. Остро выраженные опасения за будущее своего народа уже привело к росту ксенофобии и увеличению числа русских националистических организаций. И никакими уроками толерантности в школе эту ситуацию не изменить.
С течением времени мы можем получить отнюдь не ситуацию сегодняшней Франции, население которой воспитано на ценностях «свободы, равенства и братства», а перманентные вооруженные столкновения между коренным и пришлым населением России.
Предпосылки к этому уже есть. Самый негативный из возможных сценариев развития миграционной ситуации заключается в том, что государство, которое не отстаивает интересы государствообразующего этноса, станет не нужным ему самому. А что стало с таким государством, мы совсем недавно видели на примере распада СССР.
Либеральные СМИ и эксперты призывают к смене народонаселения России
Несмотря на то, что демографическая ситуация в России явно улучшается, либералы продолжают настаивать на массовом привлечении в нее трудовых мигрантов, утверждая, что в противном случае модернизировать страну не удастся.
Самым негативным следствием подобных экспертных оценок является то, что они начинают восприниматься властными структурами как истина в последней инстанции и руководство к действию.
Последний пример такого экспертного заключения - интервью руководителя Центра демографии и экологии человека при Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН, директора Института демографии Высшей школы экономики, а также главного редактора информационного бюллетеня «Население и общество» и электронной газеты «Демоскоп Weekly» Анатолия Вишневского «Новой газете» («Надо делать ставку на детей мигрантов», 22 октября 2010 г.).
Собственно говоря, идеи о том, что убыль населения России будет нарастать, и иначе, как трудовыми мигрантами, ее не восполнить, высказывались им давно. Однако концепция «пересоздания» российского народа путем «политики открытых дверей» и амнистирования всех без исключения мигрантов была сформулирована на этот раз особенно отчетливо.
В ответ на вопрос корреспондента о том, не кажется ли ему эта идея утопической, А. Вишневский заявил, что это «единственный возможный путь для России». Потому, что во-первых, перенаселенность развивающихся стран и переток их населения в развитые государства является общемировым процессом, во-вторых, в ближайшее время нас ждет спад рождаемости, так как в репродуктивный возраст вступает малочисленная группа населения, рожденная в 1990-е гг., а в-третьих, России зачем-то надо исправить возрастную структуру населения, точнее недостаток молодых возрастных групп, возникший в результате демографического «провала» 1990-х гг. Следствием всего этого будет являться депопуляция населения РФ и острая нехватка рабочей силы, восполнить которую иначе как массовым привлечением мигрантов, причем не на временной, а на постоянной основе, не удастся.
Смена расово-этнического состава населения России, которая произойдет в результате, либералов совершенно не пугает, поскольку обойтись без мигрантов все равно не удастся. Выход из этой ситуации они видят в том, чтобы сбалансировать размеры этнических потоков различных групп мигрантов, а также проводить политику культурно-языковой ассимиляции приезжего населения. Если сохранение расовой идентичности либералы считают невозможным, то в культурном и языковом плане мигрантов можно попытаться ассимилировать, в результате чего те все-таки будут говорить по-русски. Причем в качестве «положительного» примера почему-то приводится США, где белые англосаксы-протестанты к 2050 г. будут составлять менее половины населения.
Между тем, опыт задыхающихся под напором латиноамериканской миграции США отнюдь не является положительным. «Плавильный котел» в Америке работал лишь до тех пор, пока туда приезжало главным образом белое и христианское население.
А с латиноамериканцами он сразу стал давать сбой. России же предлагается привлекать мигрантов из азиатских стран, населенных преимущественно мусульманами. Но о том, что ассимилировать более 10-12% инокультурного населения, скорее всего, не удастся, никто почему-то не упоминает. Причем культурно-языковая ассимиляция в лучшем случае будет только языковой. То есть, разговаривать по-русски мигранты худо-бедно научатся, так как этого потребует от них рынок труда, а вот культурные и психологические стереотипы они сохранят свои, так как в условиях привычного этнокультурного окружения, которое создастся в результате массового наплыва переселенцев, менять их никакой необходимости не будет. Впрочем, ассимиляция мигрантов, как и судьба русского народа, наших либералов, похоже, не особо заботит, так как главное – восполнить «демографические потери» и обеспечить экономику рабочей силой.
На последнем тезисе о нехватке рабочей силы, служащем главным основанием для заклинаний о необходимости массового привлечения мигрантов, следует, пожалуй, остановиться подробнее. Вслушиваясь в него, иной раз недоумеваешь, чего же такого планируют у нас строить, что существующего в России количества рабочих рук не хватит. О том, что населения в России сегодня больше, чем когда бы то ни было в ее истории, подробно писал известный эксперт А. Горянин. Однако в пользу этого можно привести и другие аргументы. Прежде всего, следует сравнить количество рабочей силы и экономическую мощь основных стран мира. И сравнение это показывает, что Россия, существенно опережая многие развитые страны по числу рабочих рук, заметно уступает им по ВВП.
По данным за 2009 г. мы занимаем седьмое место в мире по численности рабочей силы, достигающей 75,8 млн. чел. Опережают нас по этому показателю Китай (812,7 млн.), Индия (467 млн.), Евросоюз (225,1 млн.), США (154,5 млн.), Индонезия (113,3 млн.) и Бразилия (95,2 млн.). При этом по численности рабочих рук Россия до сих пор превосходит не только многие развивающиеся страны, такие как Бангладеш (72,5 млн.), Пакистан (55,9 млн.), Нигерию (47,3 млн.), Мексику (47 млн.), Вьетнам (43,9 млн.), Таиланд (38,2 млн.) и Эфиопию (37,9 млн.), но и такие развитые экономики, как Япония (65,9 млн.), Германия (43,5 млн.), Великобритания (31,3 млн.), Франция (30 млн.), Южная Корея (24,4 млн.) и Испания (30 млн.). Даже если численность рабочей силы в России к 2030 г действительно снизится на 13 млн. и составит около 63 млн. чел., она все равно будет оставаться одним из ее крупнейших резервуаров, в полтора-два раза превосходя крупнейшие страны Западной Европы. Стоит отметить, что при сохранении политики стимулирования рождаемости доля трудоспособного населения через 20 лет должна стабилизироваться, а если политика эта будет успешной, может начать и расти.
Однако численность рабочей силы – далеко не единственный показатель, определяющий экономическую ситуацию в стране.
Важно то, что, сколько и какого качества она производит. Ключевым показателем этого является ВВП, оцененный по паритетам покупательной способности валют. И сравнение здесь оказывается не в пользу России. Находясь в 2009 г. по размеру ВВП на восьмом месте в мире (2 111 млрд. дол.), она в два раза уступает Японии (4141 млрд.), численность рабочей силы в которой на 10 млн. чел. меньше, чем в России. Причем никаких планов массового привлечения в страну мигрантов правительство Японии не вынашивает. Кроме того, Россия в 1,3 раза уступает Германии (2 812 млрд. дол.), количество рабочей силы в которой в 1,7 раза меньше. Что еще интереснее, находясь по объему ВВП почти что на одном уровне с Великобританией (2165 млрд. дол.) и Францией (2 113 млрд. дол.), Россия в 2,5 раза опережает их по числу рабочих рук. Это сравнение как минимум говорит о том, что использование рабочей силы в России сегодня неэффективно, а как максимум о том, что объем ВВП можно увеличить в несколько раз без какого-либо привлечения мигрантов, опираясь на собственные силы.
Проблема России не в дефиците рабочей силы, а в неэффективной отраслевой структуре занятости.
И дело даже не в структурном перекосе в пользу одного из секторов, а в том, что использование рабочей силы внутри них неэффективно и значительная ее часть может быть высвобождена в результате дальнейшей автоматизации производства, а также оптимизации численности различного рода служащих и офисных работников. По данным на 2009 г. соотношение занятых в трех основных секторах экономики - в сельском хозяйстве, промышленности и сфере услуг в России выглядит как 10% - 31,9% - 58,1%, тогда как в Германии – 2,4% - 29,7% - 67,8%, а в США – 0,7% - 20,3% - 79,1%. Первое, что бросается в глаза при сравнении этих показателей – слишком высокая занятость в аграрном секторе России. Техническая модернизация сельского хозяйства может привести к высвобождению нескольких миллионов рабочих рук, которые куда-то надо будет девать.
Удельный вес промышленной занятости в России сопоставим с Германией. Однако объем промышленного производства заметно ниже, чем в развитых странах с меньшим количеством рабочих рук. По данным за 2009 г. общий объем промышленного производства в РФ составил 207 млрд. дол., тогда как в Великобритании – 227 млрд. дол., во Франции – 253 млрд. дол., а в Южной Корее – 214 млрд. дол. Причем эти страны находятся отнюдь не на первых строках рейтинга мировых промышленных лидеров, а по численность рабочей силы они в 2,5-3 раза ниже уступают России. В пятерку мировых лидеров по объемам промышленного производства входят США, Китай, Япония, Германия и Италия. Заметим, что лишь США и Китай из них опережают Россию по трудовому потенциалу, а Япония, Германия и Италия опять же ей заметно уступают. Происходит это потому, что уровень автоматизации промышленного производства в РФ до сих пор существенно ниже, чем в развитых странах. Значительная часть операций в российской промышленности до сих пор выполняется с использованием ручного труда, и в случае модернизации производства высвободится значительное количество рабочих рук.
Высокая численность трудоспособного населения – отнюдь не обязательное условие модернизации или индустриально-инновационного развития. Напротив, оно может быть препятствием, так как снижает стимулы к внедрению новых трудосберегающих технологий. Низкая стоимость рабочей силы консервирует промышленную отсталость, так как способствует сохранению производств с устаревшим промышленным оборудованием, низкой производительностью труда и добавленной стоимостью. В этой ситуации мигранты будут являться не опорой, а препятствием технологической модернизации экономики.
Значительные резервы для высвобождения рабочей силы есть и в секторе услуг. Только сокращение количества госслужащих способно дать экономике сотни тысяч рабочих рук. По данным Росстата численность гражданских госслужащих на 1 октября 2009 г. составила 868 151 тыс. чел., увеличившись за последние десять лет в 1,8 раза. Еще 364 903 тыс. чел. работают в органах муниципальной власти, которые к уровню государственной власти у нас не относятся. Получается, что всего на гражданской службе заняты более 1,2 млн. чел. Для сравнения – в российском автомобилестроении до начала кризиса было занято около 490 тыс. чел., в настоящее время – около 410 тыс. То есть, количество гражданских госслужащих у нас заметно превышает численность трудовых ресурсов целых отраслей промышленности. А есть еще Министерство обороны, МВД, МЧС и другие силовые структуры, которые к гражданской госслужбе не относятся. Реально количество чиновников можно сокращать не на 20%, как сегодня планирует правительство, а в 1,5-2 раза, причем качество государственного правления от этого не снизится, так как бюрократический аппарат на всех уровнях непомерно раздут.
Примечательно, что либеральные эксперты даже не предлагают ориентироваться на привлечение квалифицированных кадров.
По словам того же А. Вишневского: «Массовая миграция никогда не бывает притоком «мозгов», мигрируют, как правило, либо вчерашние крестьяне, либо дети крестьян, недавно ставшие горожанами, которые являются носителями в лучшем случае массовых профессий… Надо исходить из того, что в Россию приезжает низкосортное с точки зрения качества население, поэтому если исходить из интересов страны с дальним прицелом, то ставку надо делать на детей мигрантов». То есть вместо того, чтобы привлекать квалифицированную рабочую силу, России надо сначала переселить к себе мигрантов, потом дать их детям образование, и уже после этого они восполнят потребность в квалифицированных кадрах. Почему не попытаться сразу же привлекать квалифицированных мигрантов – не совсем понятно. В Центральной Азии их, конечно, нет, зато на Украине, в Белоруссии и Молдавии уровень подготовки рабочей силы заметно выше. В период кризиса в Россию стали приезжать на работу даже из Прибалтики, еще недавно гордившейся своим членством в ЕС. Стоимость этих трудовых мигрантов будет выше, но и плюсы от их привлечения многократно перевесят все минусы.
В конечном счете, структурные проблемы российской экономики за счет мигрантов все равно решить не удастся. Они могут быть преодолены за счет технологической модернизации производства, развития системы образования и оптимизации занятости в тех отраслях, которые в настоящее время перегружены. И делать это придется коренному населению, располагающему соответствующими знаниями, опытом и квалификацией. Такая политика должна сопровождаться дальнейшим стимулированием рождаемости и привлечением тех мигрантов и в тех количествах, которые реально нужны экономике, а исчисляется оно далеко не миллионами и даже не сотнями тысяч. Что касается массового наплыва дешевой рабочей силы, то большинство проблем он способен лишь усугубить.
Специально для Столетия
Источник: stoletie.ru.
Рейтинг публикации:
|
