В последние несколько лет в интернете, прежде всего в мемосфере, появился стереотипный образ славянина, который вызывает гордость у восточных европейцев. Сложно назвать его положительным, все еще не так хорошо, но функционирующая в сети фигура сидящего на корточках славянина («squatting Slav») выглядит в какой-то степени привлекательной. При этом история представления о славянах на Западе отнюдь не была историей успеха.

«Грязных славян и гуннов», которых видит из окна поезда западный путешественник, описывал еще классик «руританского романтизма» рубежа XIX и XX веков, то есть жанра любовно-приключенческих романов, чье действие разворачивается в странных неизведанных странах на восточных рубежах Европы (его основоположником был Энтони Хоуп).

Центральная Европа представала в образе вышеупомянутой Руритании, или Бордурии — автократического государства из комикса о Тинтине. Это было метание между двумя образами: примитивной сельской местности, где рекой льется самогон, которую колонизирует Запад, и политического деспотизма, становящегося основой самосознания. Что же, когда Восточная Европа сбрасывает с себя «идеологическую зависимость» от Запада, это всегда заканчивается адом, а сам Запад, в свою очередь, редко готов с пониманием относиться к восточноевропейской болезненной чувствительности и комплексам.

Лишь иногда, когда славянин появлялся на баррикаде, его типичные деревенские усы превращались в усы рыцаря, алкоголизм начинал казаться обворожительным декадентством, а общая помятость — панковским стилем. Однако «вау-эффект» обычно не длится долго. Достаточно вспомнить, как недолго продержался образ героического украинца с Майдана: после недолгого имиджевого взлета в Польше он вновь превратился в бедного гастарбайтера, на котором поляки могут отыграться за то, что сами выступают в подобной роли на Западе.

Крутой чувак на «жигулях»

Образ сидящего на корточках рядом с многоэтажкой простого славянского парня несколько меняет всю эту схему. Мы видим довольно простую картину: он пьет (в мемах его обутые в поддельные «адидасы» ноги порой опираются на две пивные бутылки), решает проблемы силовыми методами (частыми героями мемов выступают «зеленые человечки» Путина в кроссовках и спортивных костюмах) и говорит на ломаном английском, регулярно вплетая в него матерные слова. Еще он слушает хард басс — принесенную с Запада и пропущенную через фильтр российской культуры ритмичную музыку, танцы под которую напоминают движения подключенного к трансформаторной будке пьяного представителя молодежной субкультуры с окраины. Само сидение на корточках ассоциируется у некоторых с «монгольскими ордами», ментальными потомками которых стали славяне, ведь это «степная», «азиатская» привычка. Как еще сядешь в широкой степени?

Недавно в Киеве у площади Независимости мне встретилась группа японцев в кроссовках, спортивных костюмах и кепках, которые тоже часто считаются частью гопнического стиля. Туристы садились на корточки и с серьезным видом делали селфи, а прохожие недоумевали, что за флешмоб происходит, и почему эти люди пародируют местных дворовых хулиганов.

Сидящий на корточках славянин стал настолько популярным, что его образ проник в моду. На Западе обрел известность, например, дизайнер Гоша Рубчинский, который давно черпает вдохновение в стиле жителей российских спальных районов. Датская вокалистка MØ решила с головой окунуться в «экзотику» Восточной Европы и сняла клип к песне «Каммикадзе» в Киеве, совместив постсоветский постапокалипсис с образами в духе «Безумного Макса».

Такой близкий реднек

Образ сидящего на корточках славянина один в один напоминает бытующее в США стереотипное представление о реднеке. Житель американской провинции (чаще всего юга или Среднего Запада), называемый также «хиллбилли», играет ту же роль, что российский гопник и общественная группа, которую тот представляет. Это грубый и прямой, зачастую консервативный, но ценящий свободу человек. Гопник выступает против «либеральных выкрутасов» и прекраснодушия Западной Европы, которые та «хочет ему навязать», а реднек — против «идеологической тирании» либералов из больших городов с Западного или Восточного побережья.

Мемы с их участием тоже похожи. В сериях роликов в Ютубе под названием «Только в России», «Только в Польше», «Только в Сербии», которые изображают веселых восточных европейцев, катающихся на прицепленной к «жигулям» двери от туалета или прыгающих с крыши хрущевок в сугробы, мы видим то же самое, что смешит янки в реднеках: придурковатую, а порой доходящую до крайности спонтанность.

Однако забавляет она и самих реднеков. Как восточные европейцы сами начинают с удовольствием входить в роль «клевых сквоттинг славз», получив наконец образ, который, возможно, нельзя назвать привлекательным, но которым можно извращенным образом гордиться, так и реднеки давно упиваются стереотипными представлениями о себе. На страницах сторонников Трампа в Фейсбуке или Инстаграме есть множество мемов из разряда «стиль жизни реднека», где, например, усатые парни в бейсболках купаются в бассейне, устроенном в кузове пикапа. В мире сидящих на корточках славян бассейны устраивают, в свою очередь, в обычной многоэтажке, покрыв пол комнаты пленкой и налив туда воды, как можно увидеть на популярных в сети фотографиях.

В соприкасающейся с мемами теме «технологии реднеков» и «технологии славян» тоже обнаруживаются параллели: мы видим подклеенные скотчем и подвязанные веревками автомобили, всевозможные эффектные временные решения и конструкции, представляющие опасность для жизни и здоровья пользователя (например, поставленные пирамидой табуретки, на которых стоит человек, красящий потолок). Три года назад именно реднеки выбрали для всех остальных американцев Трампа, в чем на юге видят «историческую справедливость»: они навязали Вашингтону «своего» (если не по происхождению, то хотя бы по идеологии) человека.

В «войне» между Западом и Восточной Европой функционируют многие механизмы Гражданской войны в США. Это заносчивость и «презрение» Вашингтона/Западной Европы к Югу/Востоку, которые чувствуют, что их используют, нежелание соглашаться с навязыванием новых либеральных порядков и отвергать старые проверенные решения, вступая таким образом в таящую опасности область поиска каких-то других. Так, как Конфедерация не хотела отказываться от рабов, так Польша не хочет сейчас отказываться от использования угля и так далее.

Если типичный реднек поддерживает Трампа, то сидящий на корточках житель российской окраины из мемов поддерживает Путина. Впрочем, российский президент тоже часто становится героем интернет-шуток и в целом соответствует архетипу гопника: это придерживающийся консервативных взглядов, порой грубый, погруженный в бандитскую эстетику человек, который сопротивляется Западу.

Крутой народ

Даже если кто-то из славян, чувствующих, что явление славянского сидения на корточках имеет к ним отношение, не считает себя каким-либо образом связанным с Путиным, мне придется его огорчить: Путин в каком-то смысле выступает его президентом. Характерно, что мемы о «слав сквоттинге» описывают Восточную Европу как целое, не делая различий между западными, центральными и восточными славянами. На интернет-форумах появляются фотографии из Польши или Хорватии и даже неславянских стран Балтии или Восточной Германии. Когда в Косово ставили пьесу о Слободане Милошевиче, сербов изобразили в образе сидящих на корточках парней в спортивных костюмах.

Таким образом появляется любопытная конструкция: к дешевой пропаганде, при помощи которой Россия создает свой неопанславизм с Кремлем во главе, привлекают интеллектуалов, представителей артистических кругов, гуманитариев и хипстеров, поскольку среди них популярен образ сидящего на корточках славянина. Раньше Москва старалась привлечь сторонников, продвигая мышление в духе «Запад переоценен, кроме того, им давно правят ислам и ЛГБТ, а у нас по крайней мере порядок и можно публично призывать вернуть женщин на кухню и запретить извращения».

Раз в дискурсе России и ее идеологических побратимов (то есть приверженцев нелиберальной демократии) всегда был важен аспект «Запад нас не уважает, поэтому мы должны уважать себя сами», сейчас к примитивным пропагандистским приемам благодаря фигуре сидящего на корточках славянина добавилось новое явление. Оно вошло в моду и приобрело популярность, так что с ним не стыдно ассоциировать себя в том числе молодым интеллектуалам, погруженным в мемосферу: «Мы пьяные и носим мокасины со спортивными костюмами, но зато мы такие клевые, что нам подражает даже Запад».

С этим явлением соотносится, например, широко описывавшаяся в свое время российской прессой история о том, как на одном аэродроме где-то в глухой российской провинции пассажирам пришлось толкать самолет, чтобы он мог завестись. Во времена Ельцина российская душа была бы оскорблена такой ситуацией, считая, что Россия опозорилась перед всем миром, а сейчас этот мир слышит другое послание: «И такой крутой народ Запад собирается сломить санкциями?»

Впрочем, не исключено что кремлевские фабрики троллей сами имеют отношение к этому феномену, поскольку многие связанные с эстетикой «слав сквоттинга» страницы в Ютубе используют такой дискурс, какого не постыдился бы «Спутник» или Жириновский. Также возвращается риторика эпохи холодной войны. Сидеть на корточках настоящий славянин должен правильно, не отрывая пяток от земли, а ставя на нее всю стопу. Такую истину провозглашает известный в мире сидящих на корточках славян лозунг на ломанном «славянском» английском языке: «Heels on ground — comrade found, heels in sky — western spy», то есть «пятки на земле — обретенный товарищ, пятки в воздухе — западный шпион».

Поляки, как кажется, оценивают образ сидящего на корточках славянина как с внешней, так и с внутренней перспективы. Мы разрываемся между восточнославянской и западной латинской стихиями вот уже тысячу лет, демонстрируя это порой в неожиданных местах. Например, на одном известном граффити в центре Нидзицы в 1990-е годы, то есть в момент расцвета гопнической культуры, какой-то специалист по культурной геополитике провозглашал: «Гопники пришли с востока, из России, а не с Запада или из Америки!»

Так что, с одной стороны, изображая простых парней, сидящих на корточках, поляки играют в диких «степных людей», а с другой — для нас (и этим мы отличаемся от Запада или Японии) в этом образе есть что-то родное и привлекательное, хотя бы потому, что это первое привлекшее к себе внимание и закрепившееся в западном мире стереотипное представление о славянине.

Уже не «нигде»

Другие европейские периферии, южные страны или Ирландия, уже имеют описывающие их клише, которые, как это обычно бывает, сочетают в себе насмешку и одобрение. Ирландец набожен, много пьет, но готов постоять за себя, и вообще это хороший товарищ. Итальянец — ловелас и маменькин сынок, но он умеет поднять настроение, а, кроме того, живет в прекрасной стране вина, узких улочек, солнца и бесконечных вечеринок. Восточная Европа с ее сидящим на корточках славянином приобретает несколько панковский облик: это постапокалиптическая версия Запада, населенная, возможно, злоупотребляющими разными веществами, но, как ирландцы или реднеки, мужественными людьми, которые способны вилкой починить машину, а ложкой срубить дерево и сделать из него танк.

Следует отметить, что раньше Запад не распространял свои стереотипные представления на Восточную Европу. Она, как в «Короле Убю», находилась «нигде», а если даже и существовала, то была лишь некой условной страной бродящих в грязи бородачей, как Элбония из «Дилберта» Скотта Адамса (Scott Adams). Например, в комиксах об Астериксе не появилось выпуска, посвященного славянам. Французская серия описывала все страны и народы, насчет которых у галлов-французов было какое-то мнение, от римлян, германцев и бриттов до индусов и индейцев, но славяне в ней просто отсутствовали. Аргумент, что в те времена они не соседствовали с галлами, в данном случае выглядит неубедительно, ведь создателей «Астерикса» историческая правда волновала не больше, чем Мачеревича (бывший министр обороны Польши, — прим.пер.) логика.

Так что сидящий на корточках славянин — это первый стереотипный образ Восточной Европы, в котором появляется характерный представитель славянских народов, речь и поведение которого, пусть даже с долей иронии, хочется копировать. Здесь нет злой насмешки над славянами — они представлены так, как многие смотрят на Майка Тайсона — вроде бы варвар, но какой клевый! Так что образ набирает популярность, хотя существуют опасения, что вместе с ним распространяется и российская пропаганда.