Киев, Москва, Берлин и Париж — все заинтересованы в скорейшем урегулировании внутреннего конфликта на востоке Украины. У каждой из сторон есть свои условия для разрешения ситуации. Автор, опираясь на позицию западных либеральных кругов, высказывает мнение, что Украине необходимо подходить к встречам в рамках нормандского формата с предельной осторожностью, и веских причин для этого предостаточно.
06.09.2019
Вилем Альдершоф
2сентября Франция, Германия, Украина и Россия встретились в Берлине, чтобы обговорить детали встречи, посвященной урегулированию конфликта на востоке Украины. Все указывает на то, что разговор оказался безрезультатным, дата следующей встречи не назначена, хотя сейчас вопрос только в дате. Четыре страны, вовлеченные в так называемый процесс Минск-2 — Франция, Германия, Украина и Россия — публично заявили, что заинтересованы в проведении саммита.
В июне украинский президент Владимир Зеленский призвал, чтобы это произошло «скоро». Французский президент Эммануэль Макрон поднял этот вопрос на встрече с Владимиром Путиным за месяц до саммита G7. Несколько дней спустя немецкий канцлер Ангела Меркель подчеркнула, чтобы Париж и Берлин провели такую встречу «как можно быстрее». В августе Кремль подтвердил, что все стороны поддерживают идею нового саммита.
И хотя каждый украинец, разумеется, желает скорейшего завершения войны в Донбассе и окончательного урегулирования конфликта, Украине рекомендуется подходить к любому саммиту в Минске с предельной осторожностью. Веских причин для этого достаточно много.
Во-первых, лидеры Германии и Франции во многом отвечают за создание той путаницы, которую представляет из себя протокол вторых Минских договоренностей за 15 февраля 2015 года. Он происходит от нового мирного плана, который немецкий канцлер Ангела Меркель и тогдашний президент Франции Франсуа Олланд представили за неделю до того. Затем состоялись переговоры с Путиным, а затем и с Порошенко, на которого [западные лидеры] давили до невозможности. Окончательный текст документа выглядит как непоследовательная смесь расплывчатых обязательств со стороны России и обязательств, навязанных Украине, без упоминания о каком-либо плане их выполнения или логической последовательности каких-то шагов, и когда они должны быть осуществлены.
Следует учитывать и тот факт, что Меркель, которая в 2015 году еще была способна занять жесткую позицию по отношению к Путину, серьезно потеряла уровень влияния в Германии. Заявленный ею уход из политики превратил ее в «хромую утку». Более того, ее правительство в коалиции с социал-демократами все активнее призывают к улучшению отношений с Россией и демонстрируют желание ослабить санкции. Хороший результат правых националистов — партии Альтернатива для Германии — на региональных выборах в стране тоже никак не способствует убедительной позиции Меркель в ее противостоянии Путину.
Важно также вспомнить про немецко-французскую инициативу в июне этого года вернуть Россию без каких-либо условий в Парламентскую ассамблею Совета Европы, во что до сих пор не верится. В 2014 году Россия потеряла право голоса после аннексии Крыма и начала необъявленную войну на Донбассе. Наиболее позорная часть капитуляции ПАСЕ перед российской угрозой заключается в том, что там согласились с требованием России ослабить полномочия ассамблеи накладывать санкции настолько, что они окажутся практически неощутимыми.
Другим большим поводом для нешуточной предосторожности является личность и методы работы Макрона. Есть серьезные основания критиковать его решение пригласить к себе Путина как раз перед саммитом G7 в Биаррице. Это дало российскому президенту прекрасную возможность доказать российскому населению, как по-дружески его принимают на Западе, ничего не получая от него взамен. Это также возродило дебаты о возможном повторном присоединении России к G7, что президент Трамп с радостью использовал как возможность громко заявить о том, что российского президента ждут в «Большой семерке». (К счастью, остальные члены твердо выступают против возвращения России).
Сейчас Макрон чувствует себя окрыленным после успеха саммита G7 в его стране, и верит в то, что он эффективный игрок на мировой арене. Он наверняка захочет, чтобы встреча нормандской четверки, которая состоится в Париже, была такой же успешной. В компании ослабленной Ангелы Меркель и Владимира Путина, которого в действительности не будут заставлять чем-то поступиться, неопытный украинский президент, вероятно, попадет под давление со стороны западных партнеров.
Они будут настаивать на том, чтобы он был «благоразумным», «показал добрую волю», принимая условия, которые покажут «ощутимый прогресс», и который заодно будет означать ослабление позиции Украины.
Конечно, никогда не следует исключать, что Зеленский удивит всех, заведя разговор в своей привычной легкой и открытой манере, лишенной дипломатических любезностей, и сотворит чудо. И трудно понять, как он может это сделать без жесткого соблюдения «красной линии» по отношению к положениям Минска-2, которые чрезвычайно важны для его страны: Восстановление контроля Украины над государственной границей на всей территории конфликта, вывод всех иностранных формирований, военной техники и наемников с территории Украины, а также разоружение всех нелегальных группировок.
Впрочем, в переговорах с немцами, французами и русскими шансы не в его пользу, так же как и то, каким образом Зеленский сейчас проводит обмен заключенными из России, что на самом деле кажется серьезными основаниями для максимальной осторожности.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
https://inosmi.ru/politic/2...
Рейтинг публикации:
|
