Вячеслав Кобец всегда был борцом за справедливость. В институте устраивал разнос преподавателю, если тот задерживался и не приходил на пару вовремя без уважительной причины. Будучи студентом, объяснял свое негодование большими тратами на обучение из собственного кармана.
После университета у Вячеслава возникли проблемы в семье, он уехал в Европу. За три года поиска справедливости Вячеслав усмирил полицейских, вернул немецкому городку законное название и раскрыл финансовые махинации мэра. В благодарность законопослушные европейцы попытались россиянина отравить, сломали руку, подставили и, с чувством выполненного долга, выслали в Россию.
Без жилья, средств и работы, с покалеченной рукой, Кобец пытается начать жить в России с нуля. Сейчас его заработок — съемки в массовке для российских сериалов, а пища — объедки из уличных баков. Вячеслав надеется, что российские трудности для него временны, скоро он вернется в Германию и получит обещанное лечение. На чужбине считают иначе.
О жизни украинского беженца в России и Европе в материале ИА «Политика сегодня».
Евротур
С Вячеславом встречаемся на станции Павелецкого вокзала. Он живет неподалеку в хостеле. В перерывах между объявлением станций и направлений, рассказывает, что покинуть родину его вынудили страх и одиночество.
“
«Я жил в коммунальной квартире, с соседями. В какой-то момент мне стало страшно, что они меня попросту убьют. Отношения с ними не складывались. У меня родственников нет, я взрослею, страшно было, что поддержки никакой нет».
Заказываем кофе. Вячеслав продолжает свой рассказ о недружелюбном соседстве и как впервые столкнулся с российским правосудием.
“
«С этой квартирой дошло до суда. Представь, есть решение суда вселить меня в мою квартиру, а полицейский говорит: „Они тебе разрешают, они с хлебом-солью тебя будут встречать“, это про моих соседей. Это же неприватизированная квартира, они не могут ее приватизировать, потому что я против, а я против, потому что они не пускают. Кстати, когда я подавал в Европе на убежище, именно причину с квартирой указал», — добавляет Вячеслав.
Пока дома у Вячеслава шла коммунальная война, он окончил вуз по специальности философия и решился на переезд в Европу. В Швеции уже жила его родная сестра, и он отправился туда. На тот момент бывший гражданин Украины Кобец уже имел российское гражданство и четкую цель переехать за границу.
“
«Когда я поехал к сестре, она даже не знала, что я еду. Я подал на политическое убежище, а она меня выругала, что я неправильно подал, так как документы все отдал, а надо было копии. Но я хотел все по-честному сделать», — говорит Вячеслав.
Он поднимает левую руку и бережно укладывает ее на стол. Рука сломана при депортации из той самой Швеции.
“
«Болит рука сильно, почти не действует. Она сломана в двух местах. Без гипса хожу пока», — показывает мужчина, — «При первой депортации я убежал, но бежал по асфальту, на траву упал, мне повредили руку, сместили кость, а потом начали наручники надевать».
Записываю перемещения Славы. Обнаруживаю в сумке орешки.
У меня есть вот такие орешки, будешь?
Не-не, я худею сейчас. Я же всегда занимался спортом, а тут три года со всеми перемещениями бросил. Думал, поправлю здоровье в Европе, а получилось, что и поправился, и руку сломал, и политического убежища не нашел.
Приключения в скандинавском Королевстве, где Кобец пытался «навести порядок», начались с похода за продуктами.
“
«В продуктовом магазине кто-то просроченный открытый сырок потрогал. Он стоил одну крону. Я открыл холодильник и взял его, а продавец уже смотрит на меня и говорит, плати. Я говорю, не буду. Объясняю, что это не я открыл изначально, видно, что кто-то до меня открыл. Мне говорят: плати. Я говорю, нет, не буду. Они начали кричать там. Потом вызвали охрану, они в супермаркете повредили мою руку. Мне кажется, после этого случая мне въезд запретили туда», — говорит Вячеслав.
Инцидент в магазине не заставил мужчину отказаться от идеи оставаться в Швеции, и он подал на убежище. Ему отказали, хотели отправить в Финляндию, не получилось. В итоге Кобец уехал в Германию.
Въехал туда легально по финской визе, ему систематически продлевали пребывание. Предоставили общежитие и платили пособие. Учить язык Шопенгауэра и Гегеля философ отказался. Засомневался в профессионализме педагогов.
“
«Немецкий на курсы десятидневные предлагали, но я сразу их раскритиковал, потому что их ведут непрофессионалы. Они набирают слабых учителей. Зачем мне эти прилагательные, существительные, глаголы?» — возмущается он. И добавляет, что стал читать книги там только спустя несколько лет.
«Я два года вообще не мог там книг никаких купить и интернета у меня не было. В общежитии все с ножами бегали — не до этого было, цыгане шумели — у сына год. Год, ****, вот радости-то, а. И вот только к концу третьего года моей жизни в Германии мне прислали российскую книгу. Я тогда почувствовал, будто из родника пью».
Немецкое гостеприимство
Пока Кобец рассказывает о восторге после прочтенной книги на русском языке, возвращаю его к началу повествования о переезде в Германию. Он говорит, что мечтает вернуться туда, хоть с самого начала там было нелегко.
“
«Моя жизнь в Германии началась с Гамбурга. В 2015 году я туда приехал на автобусе, дальше меня распределили в Фридланд, а там уже во Фризойте в общежитие. У меня не было визы, а паспорт мой в Швеции остался (я сдал его, когда подавал на убежище). Честно говоря, в этом общежитии я начал сразу права качать. Общежитие для беженцев, а там цыгане, албанцы, арабы. Им выплачивают пособие — 320 евро в месяц».
Два года Кобец прожил в общежитии, а потом получил отдельное жилье. На щедрость немецких властей отреагировал с подозрением: раз предоставили, значит грозит депортация. К администрации, которой «не давал жизни со своими правилами», на тот момент у него накопилось много вопросов.
«Вот, заведующая этого места. Не замужем, мне не раз предлагали на ней жениться, а я так-то видный, и худее был. Посматривали на меня. Я отказался, и стали мне условия для жизни портить: например, у меня была кухня разная с албанцем, албанец там бегал с ножом, потом эта заведующая меня перевела в кухню с албанцем, и он бегал с ножом уже за мной».
Убегая от разъяренного албанца, бывший спортсмен успевал бороться с вредной привычкой соседей. Постояльцы часто нарушали негласный запрет на курение в стенах общежития. Вячеслав решил напомнить о нем, написав на стене по-немецки: «курение запрещено».
Позже он обнаружил, что надпись исчезла, но появилось соответствующее объявление. Жаловаться на условия содержания было бессмысленно, уверяет Кобец, так как все общежития для беженцев в городе контролировала «мощная религиозная секта» — организация «Каритэс», с которой полиция предпочитала не связываться.
“
«Я этот „Каритэс“ называю „катарсис“. Вы знаете, как переводится „каритэс“? Это с древнегреческого — любовь и сострадание, а катарсис переводится как страх и сострадание. Вот, катарсис им подходит гораздо больше», — смеется он.
Кобец отрицает, что жить за границей в удовольствие. Его борьба с несправедливостью в Германии прерывалась лишь на еду, сон и катание на велосипеде.
“
«Там удовольствия мало, потому что я ожидал постоянно. Ожидал получить курсы хорошие, а курсы такие, чтобы там преподавали немецкий как иностранный, а не слабые знания за 10 занятий. Или хотя бы жилье отдельное было, чтобы я мог нормально жить. Я предлагал свои услуги по работе, не давали нормальных условий. А в общежитии и не общался практически ни с кем. Мне было не с кем там общаться».
В общежитии «Каритэс» общение не сложилось даже с детьми: семилетняя афганская девочка и сирийский мальчик называли Вячеслава исключительно — «русиш швайн».
“
«Когда я проходил через общую комнату, то постарше сириец плевал в меня. Администрация общежития на это не реагировала», — жалуется мужчина.
В перерывах между борьбой с соседями и жалобами на общежитие Вячеслав пытался найти работу, так как получил разрешение.
“
«Я сразу по прибытию в Фризойте, просил работу даже за 2 евро в час, мэрия или религиозно финансовая пирамида — „Каритэс“ ее предоставляют, но нужно лебезить. Я сходил на предприятие, где было место, и сотрудницы обрадовались. Через месяц еще раз пришел — отказали. Думаю, меня специально оттуда убрали».
Заняться законной коммерцией Вячеславу помешала немецкая бюрократия; требовался соответствующий набор документов. А идей для стартапов было в избытке.
«Можно было к примеру, разводить пиявок, одна стоит 5 евро. Выращивают в Германии женьшень, но нужно 4 года, чтобы он набрал силу, я же мог выращивать растение, — вытяжки которого не уступают по свойствам женьшеню, при том за сезон», — рассуждает он.
Его борьба
Так как с работой у Вячеслава не получилось, он переключил внимание на городские проблемы. Начал с названия города, в котором жил. В названии Фризойте была приставка eisen — (нем.), что означает железо. Администрация города использовала это как приманку для туристов. В городе, по словам Вячеслава, многие объекты инфраструктуры из железа. На этом, по мнению мужчины, мэрия обманывала горожан.
“
«Я как увидел эту надпись eisen, сразу понял, что это мошенничество. Ну какой железный город, если у нас из железа только табличка, да одна скамейка с недоделками, которая, по словам мэрии, стоит 3,5 тысячи евро! Она сделана максимум из нержавейки. Городу подарили миллион, а его израсходовали на памятники железные и нелепые скамейки. Я объяснял, что все эти памятники делаются в одной мастерской без тендера», — возмущается Кобец.
Его возмущения будто бы услышали в мэрии. Спустя полгода приставку «железный» из названия города убрали, но Вячеславу по-прежнему не давало покоя отношение властей к мигрантам.
Он открывает свой фотоальбом на телефоне. Показывает фото залитой кровью кухни общежития.
«У араба тут сердце остановилось, приехала полиция. Вот, видите, девушка полицейский стоит и улыбается», — комментирует он.
После этого случая Вячеслав написал письмо мэру Фризойте с просьбой ознакомиться с условиями проживания в общежитии. Ответа не было, и он с другом пошел к нему лично. Тот выслушал мужчину, но в гости заходить не рискнул.
Помимо борьбы с мэрией и администрацией общежития, Вячеслав воевал с местной полицией. По его мнению, она не только не реагировала на происходящее в общежитии, но и делала все, для его выселения.
“
«Они подговаривали людей, с которыми я общался, особенно женщин. Следили за мной. Забрали у меня водительское удостоверение и не вернули», — жалуется мужчина.
«Полиция и чиновники хотели изобразить меня агрессором, обесценить мои разоблачения местной власти. Они подговаривали людей против меня, создавали мне информационный вакуум», — возмущается он.
Ему также отказали в обследовании сломанной в Швеции руки, и заставляли проверяться на вменяемость за свой счет.
Осознав, что обыкновенными жалобами от полицейских и чиновников ничего не добиться, Вячеслав сменил тактику.
“
«Я отправил пенис чиновнику, которая меня послала проверяться на вменяемость. Потом послал пенис судебным приставам. Вложил рисунок в обычный конверт, на котором написал адрес участка без единого слова полицай. Картинка лист А4 рисунок вдоль 23 сантиметра с брызгами на конце. Поставил число и подпись», — улыбается Вячеслав.
Когда он писал министру здравоохранения, с жалобами на отсутствие бесплатной медицинской помощи (это касалось обследования поврежденной руки, с каждым месяцем ее состояние ухудшалось) добавил: «тело мое сжечь, если меня не станет, немцы ведь эксперты сжигать людей».
Ни одно министерство Фризойте на письма Вячеслава не откликнулось, а полиция продолжала пристально за ним наблюдать. Мужчина уверен, они готовили операцию по его депортации из Германии.
Обратный билет
Когда Вячеслав обратился в адвокатскую контору мэрии Фризойте с просьбой помочь разобраться с полицией, получил отказ. Сослались на дружественные отношения с администрацией города.
«Мне помогала только слепая адвокат, и когда она взялась за мое дело, выяснилось, что мне недоплачивали два года, ежемесячно более 50 евро. Мне все пересчитали и заплатили», — говорит Кобец.
Что касается полиции, то после присланных рисунков Вячеслава, они приписали ему сексуальные домогательства в адрес немецкой девушки, в день, когда мужчина в городе отсутствовал. Пытались обвинить в распространении запрещенной символики, а после из федерального ведомства миграции и беженцев прислали отказ в содействии его делу.
Еще через пару месяцев Вячеслав обратился в больницу. Его по-прежнему беспокоило состояние руки. Руку ему повреждали не только в Швеции, но и в Германии. Полицейские с самого начала пытались его депортировать, предъявив, как утверждает Вячеслав, фальшивые для того документы. На комиссии врач поставил диагноз растяжение связок. Мужчине выдали заключение, что летать можно, диагноз не опасен.
Вячеслава посадили на самолет и отправили в Россию. Без объяснения причин.
Вернувшись в Москву он месяц пролежал в больнице, а после решил продолжить борьбу, чтобы вернуться жить в Германию в статусе беженца. От немецких властей Вячеслав требует компенсации за несправедливое отношение, поврежденную руку и сотрудничает с немецким адвокатом. Сейчас оно на рассмотрении в суде Ольденбурга с рекомендациями Евросоюза в пользу Вячеслава, уверяет он.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
