О национализме. Заря нового средневековья в отдельно взятой стране

Спустя 89 лет после опубликования «Национализма» Дмитрия Донцова, общество оказалось готово воспринимать параноидальные идеи, изложенные в данном произведении. Однако, заслуга самих украинских националистов в этом ничтожна. Секты, работу которых мы рассматривали выше, а также всепроникающая идеология потребления, о роли которой также было сказано несколько слов — приложили к этому гораздо больше усилий. В результате на Украине сложилась достаточно интересная ситуация. С одной стороны, всеобщая грамотность, большой процент граждан, имеющих дипломы о высшем образовании, преобладание городского населения. С другой стороны, идеологический вакуум, стремительно падающий образовательный уровень, законсервированный общественно-политический строй, крайне своеобразная экономическая модель (о которой было сказано выше). Что стало следствием сочетания этих факторов?

1. Восприимчивость. Слабое критическое мышление в сочетании с возможностью получать информацию с помощью современных средств коммуникации делает индивидуума подверженным информационным атакам.
2. Инертность. Речь идет о реальных действиях, а не декларациях о намерениях, флеш-мобах, акциях протеста. Порог принятия решений, которые, гипотетически, могут серьезно повлиять на дальнейшую жизнь, очень высок. Такая ситуация особенно характерна для жителей крупных городов, которые считали, что им есть что терять и ассоциировали любые радикальные перемены как возможную угрозу своему благосостоянию (вне зависимости от его уровня).
3. Инфантильность. Однако, предыдущий пункт работал только в том случае, если человек осознавал стоящий перед ним выбор. Если же он не считал предстоящие события чем-то важным или даже опасным для него, отношение к ним менялось кардинально. Удовлетворение тяги к новым ощущениям и переживаниям делало индивидуума крайне неосмотрительным.
4. Фрагментированность сознания. Клиповое мышление.
5. Исходя из предыдущего пункта, невозможность формирования системного подхода к своей деятельности.
6. Отсутствие навыка работы на средне- и долгосрочную перспективу, прогнозировать возможные события.
7. Фундаментальная безответственность. При отсутствии общепризнанной абсолютной ценностной системы координат, понятие ответственности за свои действия размывается, понятие греха фактически исчезает. В этом аспекте все очень похоже на аналогичную ситуацию перед ВФР.
8. Индивидуализм. Примитивный эгоизм
9. Виртуализация сознания

Не претендую на абсолютную полноту этого списка, но означенные пункты точно сыграли свою роль далее и обусловили форму событий, произошедших на Украине.

Внушить обществу необходимый взгляд на происходящие события не составляло труда. Но добиться деятельного участия в нужном русле на порядок сложнее. Частично эта проблема решалась путем привлечения наемной «митинговой пехоты» и актива националистических организаций. Однако, каким образом в активную деятельность были вовлечены массы людей, которые в повседневной жизни ценили свое благополучие превыше всего?

Во-первых, сыграла свою роль инфантильность. До 18 февраля 2014 года, все участники событий, кроме сотрудников правоохранительных органов, с одной стороны были причастны к «судьбоносным, историческим событиям», с другой не ощущали катастрофичных последствий своего участия в них. Это напоминает педагогику для дошкольников, которых с трудом можно принудить к выполнению формализованных учебных упражнений, но зато в игровой форме тот же материал схватывается ими на лету. Во-вторых, основным лозунгом было улучшение благосостояния всех «сознательных граждан европейской страны», посредством иностранной помощи. Призыв «жить как в Европе» был беспроигрышным ходом, на который «сознательному потребителю» нечего возразить, даже при наличии диаметрально противоположных политических взглядов.

Решив проблему вовлечения пассивной, но легко возбудимой человеческой массы, оставалось применить к ней отработанные методики «убеждения и контроля», о которых мы уже говорили.

Спустя год и 4 месяца, можно смело утверждать, что к населению Украины посредством современных средств коммуникации применяют 7 из 8 методик, характерных для деструктивных культов. Еще раз приведем их ниже:

1. Тотальный контроль над повседневной жизнью. Физическая изоляция, цензура, сужение круга общения, значительное ограничение трудовой деятельности и социальных взаимодействий, ограничение в одежде и владении собственностью, лишение пищи.
2. Лидеры деструктивного культа целенаправленно лгут с целью «приобретения» особого могущества.
3. Абсолютная непререкаемая лояльность по отношению к культовой организации и верованиям.
4. Для придания достоверности культовым верованиям создаются псевдонаучные, ёмкие и искажённые объяснения (священная наука).
5. Используется ритуализированный, узкий набор фраз, ограничивающий самостоятельное осмысление культовых верований и облегчающих диссоциативные переживания.
6. Осуществляется постоянное обесценивание восприятий и чувств членов секты с целью укрепления и развития культовых идеалов (доктрина превыше личности).
7. Люди, оставшиеся за пределами секты (друзья, семьи и целые народы), рассматриваются как несущие зло, недостойные, нечеловечные и, возможно, заслуживающие возмездия.

Следует отметить принципиально важный момент. При всей показной значимости Майдана, его медийной «раскрученности», назвать данную акцию полностью успешной нельзя. Несмотря на применение всего спектра возможных действий, окончательно победа на внутриукраинском идеологическом фронте была одержана после создания ситуации «российского вторжения». Она, как мы помним, начала создаваться еще с первых дней массовых беспорядков. Соответствующие слухи, правда, сложно было распространить за пределы вовлеченных в процесс людей. Но зато среди них, эта крайне противоречивая, непроверенная информация воспринималась как истина в последней инстанции. То, что она раз за разом не подтверждалась, их не смущало. Они ведь исполняли «великую миссию», и какие-то незначительные детали (для них эта систематическая дезинформация выглядела именно так) не могли считаться поводом для пересмотра своих взглядов по главным вопросам. Скорее всего, такая ревизия собственных убеждений была для невозможна даже теоритически. Дело не в том, что их позиция была тщательно выверена и сильно аргументирована (этим они себя, как правило, не утруждали). Дело в восприятии происходящих событий и окружающего мира в целом. Выглядело это приблизительно так. «МЫ вышли на МАЙДАН за все хорошее ПРОТИВ всего плохого. Поэтому мы ПРАВЫ». Данная конструкция не оставляет места в сознании для чего-либо другого (рациональная аргументация, альтернативные точки зрения и пр.), она полностью самодостаточна. По сути, все информационные вбросы, кроме  информации о нарастающей «российской агрессии»  («люди, которые говорят по-русски с русским акцентом», «люди, меняющие в обменниках рубли», спецназ «Витязь», готовый разгонять мирных демонстрантов и т.д. и т. п.) были во многом ориентированы на внешнего, не вовлеченного индивидуума. Для вовлеченного же, большая часть данных вбросов была нужна только в качестве подогрева настроения, их можно даже не воспринимать рационально (только эмоционально).

Выходит, что, прежде всего Майдан был площадкой для подготовки кадрового резерва, необходимого для дальнейшего реформирования общественного сознания. Говоря иначе, это плацдарм для Вторжения, представлявший угрозу самим фактом своего существования. Его ценность в качестве самостоятельной операции по изменению общественного мнения не имеет сравнимого значения. После вовлечения в данный проект, который функционировал по образцу тоталитарной секты, достаточного количества людей, он начал работу по преобразованию общества, аналогичную той, которую мы рассматривали в статье о Третьем Рейхе. А именно, формирование организации, являющейся одновременно авангардом преобразований и эталонным образцом, к соответствию с которым необходимо привести (в перспективе) изменяемый объект в целом.

Религиозная природа общественно-политических событий на Украине.

Можно ли утверждать, что события на Украине, имели религиозную (псевдорелигиозную) природу? Для активно вовлеченных в протестное движение лиц, безусловно, да. Мы выдвигаем такую гипотезу, опираясь на следующие аргументы. Во-первых, в процессе обоснования своей позиции, ими использовалась аксиоматическая аргументация, которая имела иррациональный либо заведомо ложный характер. Во-вторых, была сформирована альтернативная система ценностей. Она вступала в антагонизм с действовавшей в тот момент, т.к. основным приоритетом представляла воплощение неких сверхценных идей, а не благо конкретного индивидуума или следование уже сформированной религиозной доктрине. С одной стороны, ситуация кажется парадоксальной, ибо столкновение двух (или более) антагонистичных систем ценностей в сознании должно было спровоцировать серьезный конфликт. На практике оказалось, что их удалось согласовать путем иерархического подчинения старых систем новой. Воплощение сверхценных идей украинского интегрального национализма, должно было автоматически привести к существенному прогрессу в выполнении «второстепенных» целей. Так, городской средний класс, поддержавший «революцію гідності», был убежден в скором наступлении эры благоденствия и законности, когда он сможет реализовать себя во всю ширь. Наиболее показательно поведение духовенства, ставшего на сторону путчистов. К примеру, приобрело широкую известность обращение главы УПЦ КП Денисенко (Патріарше богослужіння у 4-ту неділю Великого посту), в котором он утверждал, что корни зла находятся в людях, живущих на Донбассе, поэтому действие заповеди «Не убий» в отношении них приостанавливается.

После победы путча в конце февраля 2014 года, вовлеченная масса людей индуцировала массовый психоз в украинском обществе. После тиражирования тезиса про «российскую агрессию» наше утверждение (о религиозной (псевдорелигиозной) природе происходивших событий) стало в определенной мере справедливо для всего украинского общества. Основную роль в этом сыграло формирование образа внешнего врага, против которого удалось сплотить совершенно разных людей, с различными убеждениями и устремлениями. Повторно обратим ваше внимание: то, что было с успехом проделано в ограниченных рамках Майдана (где либералы, левые и неонацисты сотрудничали ради общей цели), позже, с применением аналогичных (иногда идентичных) методов и подготовленных кадров, было повторено в масштабах всей страны. Внутренняя работа Майдана (либо аналогичных сообществ) важнее направленных вовне действий.