В Северной Ирландии не нужно долго общаться, чтобы понять, что почти всё, сказанное политиками и комментаторами в Лондоне о «поддержке», основано на опасном уровне невежества и принятии относительно политической ситуации здесь, в Северной Ирландии желаемого за действительное. Учитывая, насколько значимо это для будущего Соединённого Королевства, просто невероятно, как это обсуждается лишь с минимальным пониманием реально вовлечённых сил.

Самый важных из рисков можно сформулировать очень быстро. Часто основное внимание обращается на крайнюю сложность контроля 310-километровой границы между Северной Ирландией и Республикой Ирландия, поскольку имеется, по меньшей мере, 300 крупных и небольших пунктов перехода. Но основная проблема не географическая или военная, а политическая и демографическая, поскольку почти везде граница проходит по местам, где число католиков намного превышает число протестантов. Католики не согласятся — и они находятся в таком положении, что могут этому воспрепятствовать — на жёсткую границу, если её не будут постоянно охранять несколько тысяч британских военных, находящихся на укреплённых позициях.

Угроза миру часто видят как исходящую от несогласных республиканцев, небольшой и разрозненной группы с малой поддержкой, способных застрелить полицейского или таможенника. Но это не большая опасность, по крайней мере, пока, поскольку намного более вероятны, что спонтанные, но длительные протесты воспрепятствуют любой не подкреплённой превосходящими вооружёнными силами попытке воссоздать международную границу между Северной Ирландией и Республикой Ирландия.

Это нереалистично до абсурдности воображать, что технические средства на границе могут заменить таможенный персонал, поскольку камеры и другие устройства будут моментально уничтожены местными жителями. На новую границу надо будет поставить таможенников, но они не пойдут сюда, если их не будут защищать полицейские, а полиция не сможет действовать без защиты британской армии. Протестующих убьют или ранят, и мы снова скатимся к насилию.

Мы рассматриваем не худший сценарий, а неизбежность, если вернётся жёсткая граница, а в случае полного Брексита она вернётся. В ЕС никогда не согласятся на договор — а если согласятся, то подпишут себе смертный приговор — в договоре таможенный союз и отдельный рынок имеют большую неохраняемую дыру в тарифных и регуляционных стенах.

Необходимо понимать, что британское правительство физически не контролирует населённую главным образом националистами территорию, через которую проходит граница. Оно может лишь вновь утвердить силовой контроль, что означало бы возвращение к ситуации Тревожных лет* между 1968-м и 1998-м годами, когда многие из 270 общественных переходов через границу были заблокированы препятствиями или испещрены воронками от применяемых  британской армией боеприпасов. Даже британские солдаты тогда могли передвигаться по местам вроде Южной Армы только на вертолётах.

Внимание сил безопасности в Северной Ирландии направлено на диссидентские республиканские группы, которые никогда не признавали Соглашение Страстной Пятницы. Они не сумели добиться результатов внутри римско-католического/националистского сообщества, которое не испытывало желания вернуться к войне, и отказались от вполне реальных преимуществ, которые мог дать длительный мир.

Но этот мир мог бы ускользнуть без чьего-либо желания этого, поскольку Брексит, как понимает Европейская исследовательская группа и как обозначено красными линиями Терезы Мэй, — это торпеда, нацеленная прямо в сердце Соглашения Страстной Пятницы. Оно означало, что те, кто считает себя ирландцами (по большей части католики), и те, кто считает себя британцами (протестанты)  могли жить мирно в одном месте. Более того, соглашение установило и узаконило сложный баланс власти между двумя сообществами, где ирландское правительство и ЕС играли центральную роль.

Но все же после всеобщих выборов 2017 года, когда Мэй стала зависима от Демократической Юнионистской партии (ДЮП), именно ДЮП — партия Иана Пейсли — воспринимается политиками и СМИ в Британии так, словно она — единственная представительница 1,9 миллионов, живущих в Северной Ирландии.  У членов парламента редко берут интервью с просьбой обосновать поддержку ухода Соединённого Королевства из ЕС, когда Северная Ирландия проголосовали «Остаться» на референдуме 56% голосов против 44%.

Игнорируя требования борцов за национальные права Северной Ирландии, британское правительство совершает ту же самую дорогостоящую ошибку, которую оно сделало за 50 лет до 1968 года, что привело к самому жестокому партизанскому конфликту в Западной Европе после Второй Мировой. Борцы за национальное освобождение сегодня могут потерять намного больше, чем потеряли столетие назад. Теперь они не являются объектами религиозной дискриминации в том виде, как было ранее, хорошо образованы и экономически динамичны, но это не означает, что это надо принимать как должное.

Может случиться так, что большинство населения Северной Ирландии через два года, когда переходный период Брексита может подойти к концу, больше не будет протестантским и юнионистским, а станет католическим и националистическим.  При последней переписи в 2011 году протестантов было 48% населения, а католиков 45%. Протестанты не только составляют сокращающуюся долю населения, они стареют, данные 2016 года демонстрируют, что католики составляют 44% работающего населения, а протестанты 44%. Существенно, что католики дают 51% детей школьного возраста в Северной Ирландии, а протестанты лишь 37%.

Протестанты — отступающее сообщество, но многие утверждают, что это не вносит большое политическое отличие, поскольку это ошибка, воображать, что все католики хотят объединения Ирландии. Многие чувствуют, что им было значительно лучше с национальной службой здравоохранения и ежегодной субсидией Соединённого Королевства в размере £11 миллиардов.

Но Брексит изменил эти расклады. При  Ирландии и Соединённом Королевстве в ЕС религиозные и национальные пристрастия затушёвывались. Многие протестанты, в частности из среднего класса, голосовали за «Остаться» на референдуме, но голосование всё же шло в основном по религиозному признаку. «Вряд вы ли найдёте много националистов после Брексита, которые не проголосовали бы за объединённую Ирландию на новом пограничном опросе, что бы они не думали раньше», сказал один комментатор, хотя есть вероятность, что если бы такой опрос был проведён, небольшое большинство предпочло бы союз с Великобританией.

Если соглашение Мэй с ЕС в конце концов будет согласовано в Палате Общин, то проблема жёсткой границы будет отложена. Любое возвращение к ней вернёт Северную Ирландию на путь к кризису и насилию. Глупые, глупые, глупые англичане.

Примечание:

* —  Выражение «Тревожные годы» впервые появилось в 1919-23 годах и касалось гражданской войны в Ирландии, партизанской войны против английского господства и вооружённой борьбы между Ирландской республиканской армией и сторонниками соглашения с Великобританией.