Почему в России при сырьевой экономике неизбежно существование пятой колонны.
Согласно историческим данным, в западном мире в середине 50-х годов возник симбиоз чиновников, сотрудников спецслужб и наёмных менеджеров транснациональных корпораций. Оформившийся империализм вышел на стадию "революции белых воротничков", когда в крупных компаниях наёмные управляющие перехватили власть у собственников и стали ключевым классом в западной элите. Ключевым, потому что по их заказам стало действовать государство и подключать к этому армию и спецслужбы. Так ТНК стали вытеснять госаппарат и приватизировать государство вместе с чиновниками.
В это же время развивавшийся прежде опорой на обрабатывающие сектора Советский Союз впервые стал торговать нефтью на мировом рынке. В советской номенклатуре, сформированной в изоляции от западного мира и в атмосфере борьбы и конкуренции с ним, образовался и стал расти кластер управленческой элиты, причастной к экспорту нефти и расчётам за неё. Это и было началом роста раковой опухоли - группы номенклатуры, стремившийся к интегрированию в мировую капиталистическую систему.
Постепенно круг стремившихся на Запад стал расти. Внутри руководства КПСС выделилась группа, имевшая отношение к торговле драгоценными металлами и камнями - и она тоже заняла привилегированное положение вследствие статуса поставщика валюты и участника щепетильных отношений с мировой финансовой элитой. И так как внутри КПСС всегда не утихала война групп и кланов, то в дело вошли ещё и те, кто занимался помощью братским партиям и дружественным режимам. Так возник отечественный симбиоз чиновников и спецслужб, вовлечённых в особые отношения с Западом. Социалистические основы государства всё больше становились для этой группы помехой.
На этом нашу элиту и прихватили и осторожно разлагали все годы от Хрущёва до Горбачёва. Существование отраслей, напрямую оперирующих на мировом рынке в сочетании с фетишем доллара как главного приза в экономической деятельности постоянно генерирует класс компрадорской элиты, потому что вся её коммерция завязана на западные рынки и контролирующие их группы , что требует постоянных переговоров и контактов.
А в переговорах есть сочетание интересов корпорации и лидера переговорной команды, которого перекупают очень часто. Если надо, то перекупить могут и всю команду переговорщиков, и не только их, но и тех заказчиков переговоров, кто их послал от лица корпорации. Таким образом, можно твёрдо заявить, что в России процесс расширенного воспроизводства пятой колонны полностью коррелирует с процессом вовлечения в торговлю нефтью и газом определённых элитных групп, которые в силу этого сразу занимают ключевое положение в политике России.
Пока у нас основной экономики является экспорт углеводородов, что требует обеспечения позиций внутри страны, господствующая сырьевая аристократия будет компрадорской и продолжит быть основой существования пятой колонны. Именно по этим причинам Путин поставил на главные сырьевые компании, контролируемые государством, офицеров КГБ, которые относятся к управлению этими корпорациями как к оперативному заданию, а не личному бизнесу. Там же, где компанию возглавляют не офицеры спецслужб, соблюдается жесточайший скрытый политический и оперативный контроль над текущей деятельностью.
Но любой оперативник знает, как контакт с оперативной средой может воздействовать на самого оперативника. Он может разложиться, выйти из-под контроля и пойти на измену, на сговор. Личные интересы может поставить выше корпоративных и государственных. Предательство - это феномен, возникающий только среди тех, кого считают своими. Чужие не предают, предают свои. И потому вся конструкция власти требует личного контроля главы государства. Так воспроизводится вертикаль власти с ручным управлением.
Таким образом, все пороки управления в России возникают из её структуры экономики. Политическое лидерство нефтегазового сектора перманентно воспроизводит глобалистскую компрадорскую элиту, как бы ни стремились некоторые руководители, управляющие этими отраслями, предотвратить этот процесс. Национализировать можно элиту обрабатывающих отраслей - они выступают на остроконкурентном мировом рынке и их сговор с корпорациями Запада невозможен. Там только война.
Но иное дело нефть и газ - отрасли, глубоко монопольные. Их элиты действуют на монопольном или олигопольном рынке, где картельные сговоры - главный инструмент извлечения прибыли. А сговоры - это средство политики. Сюда в качестве аргументов привлекаются вооружённые силы государств, спецслужбы, дипломатия - но только как инструменты торга. Таким образом, соизмерение силового ресурса сторон принимает характер блефа, где все друг друга пугают лишь для того, чтобы потом договориться и уступить, но как можно меньше.
А для договоров и уступок надо быть в одной лодке. Ибо только осознание общности угроз и интересов толкает к соглашениям. Никогда собственники нефтегазового бизнеса и пасущиеся вокруг них чиновники в России не станут сторонниками её суверенитета и конкурентоспособности национальной промышленности. Потому что это объективно ослабляет их позиции внутри страны, а значит и за её пределами. Изменить свою природу они не смогут. Это как начать волков или львов переводить на травоядную пищу.
Но львы и волки нужны в природе ради сохранения баланса видов. Травоядные, которых не едят хищники, так расплодятся, что съедят всю кормовую базу и погибнут. Аналогично погибнут и хищники, если съедят всех травоядных. Проблема в соотношении пропорций.
Путин остро понимает суть ситуации, и потому много лет, будучи окружен, по сути, монопольно правящим классом сырьевой олигархической аристократии, пытается уменьшить её роль и поднять несырьевые отрасли для сохранения видового баланса. Когда львиная доля элиты существует от экспорта энергоносителей, то есть от рынков, контролируемых Западом, призывать их престать быть агентами Запада бессмысленно. Под нефтянку и газ заточены все действия чиновников, вся финансовая и налоговая система страны. Нефтегазовая гипертрофия не только даёт стране валюту, но и высасывает её жизненные соки, лишая будущего. Для выживания страны просто необходимо сократить удельный вес экспортёров углеводородов в ВВП. Понятно, какое сопротивление при этом возникает и как медленно и осторожно приходится действовать верховной власти, озабоченной не частью, а целым.
Если в России компрадорство элиты ("comprare" с испанского переводится как "купить", а компрадорство - это обслуживание чужих интересов) образуются из главенствующей роли экспортно-сырьевых отраслей, то в бывших советских республиках такой ресурс для компрадорства отсутствует. Сырьё, годное к экспорту, там заменяет географическое положение, которое чиновники продают Западу для организации действий против России. Такие действия являются средством наращивания силового плеча нефтяных и газовых конкурентов России, и потому элиты бывших республик понимают, что вправе требовать долю за оказание помощи в бизнесе. Они таким путём входят в мировую капиталистическую систему.
Объединяясь, Россия и Белоруссия объединяют не только возможности народов и экономик, но и компрадорские элиты, выросшие на разной почве, но действующие одинаково. Компрадоры делают всё возможное, чтобы предотвратить интеграционные процессы России и республик, потому что это нарушает их позиции в торге с "партнёрами". Те, вместо гарантий сохранности счетов и личных активов, начинают включать санкции. Именно этим объясняется приостановка действий России и по Укра ине и долгое затягивание их по Белоруссии. И пока Путин улично не взял процесс интеграции в свои руки, он не двигался с места ни на шаг.
Но что мы видим? В состав совместной рабочей группы от Белоруссии входит некий Валерий Иосифович Воронецкий. Он из внешнеполитического контура белорусской власти. Был послом в Австрии, где, как и Макей, заканчивал академию. Теперь он занимает много важных должностей, таких как председателя Постоянной комиссии по международным делам. Является и депутатом Палаты представителей, членом множества межпарламентских комиссий.
Валерий Воронецкий
Славен Валерий Воронецкий своими многочисленными интервью русофобским белорусским изданиям. Воронецкий от лица власти обозначил, что БНР теперь официально считается прототипом белорусского государства, а годовщины её провозглашения являются обязательными праздниками для белорусов. Он признался, что разрешение митингов Мотолько, Пальчиса и Белоуса на Дзень Волi является не результатом давления оппозиции на власти, а результатом их совместной работы. А недавно Воронецкий заявил о необходимости создания белорусскоязычного университета. Специально для Нашай Нiвы он уточнил, что мова нуждается в государственной поддержке для превращения её в средство общения.
Позиция Воронецкого об интеграции России и Белоруссии простая: "Если мы говорим об интеграции, мы имеем в виду экономическую интеграцию. Другой просто нет. Если вы говорите о политической, то государственные институты не могут интегрироваться." Эти слова Ворнецкий сказал на Еврорадио - организации, вещающей из Польши и подчиняющиеся (а значит и финансируемой) USAID.
Теперь это персонаж является зампредом Парламентского Собрания Союза Беларуси и России и входит в ту самую рабочую группу по интеграции. Куда он будет толкать её работу - понятно. И нельзя назвать это недосмотром Лукашенко. Это точно просчитанная политика, которую России очень трудно изменить. Несмотря на достигнутые договорённости, Лукашенко начиняет группу компрадорами для того, чтобы иметь возможность в случае неудачного для него течения переговоров торпедировать процесс выработки совместных решений. Это есть его страховка. Когда надо, он держит компрадоров в стойле, а когда надо, выпускает и говорит им "фас". Именно потому Путин ведёт переговоры с Лукашенко напрямую и сохраняет содержание в тайне.
Но нас интересует сам феномен возникновения компрадорства элит объединяющихся России и Белоруссии, понимая, что будущее Союзное государство унаследует в их лице большую диверсионную группу. Оба фактора никуда не денутся - не исчезнут ни российские нефть и газ, ни белорусская близость к западной границе. Как из проблемы эти факторы превратить в преимущества? Задача, стоящая перед Владимиром Путным на ближайшее десятилетие, просто огромна.
Без интеграции все проблемы экономики не будут решены. Без решения проблем экономики не будут решены проблемы политики. А без решения проблем политики не будут решены ни проблемы экономики, ни проблемы интеграции. Замкнутый круг, который надо понять, в каком месте разрубать. И тут как у сапёра - нельзя ошибиться, ибо последует взрыв.
Владимир Путин медленно и постепенно работает над разминированием наследия бывшей советской политической системы, оставившей нам компрадорский правящий номенклатурный класс во всех бывших советских республиках. Только Россия обладает пониманием необходимости и волей к восстановлению порушенного общеэкономического и политического пространства. Всё, что делает Путин все эти годы, все манёвры и петли, все прорывы и переходы в оборону - всё направлено на эту цель: преодоление сопротивления компрадорской элиты на пути восстановления исторического общего пространства.
При этом Путин не может хирургически удалить те отрасли, экономико-политическое господство которых сложилось исторически, и те элиты, которые сложились вокруг этих отраслей. Шаг за шагом он пытается поднять несырьевые отрасли, проходя при этом через сложнейшие политические решения. Вместо помощи он видит улюлюканье одних, демагогию других и саботаж третьих. При активном давлении внешних сил и подрывной работе пятой колонны. Ситуация - впору опустить руки и сдаться.
Судьба хранит Россию тем, что в такой период её возглавил политик, которому чем сложнее задача, тем интереснее её решать. Как в таком случае поступали его предшественники, мы знаем. Они сдавали страну. Тем разительнее контраст того, что было, с тем, что мы имеем сейчас. Россия находится на начальном этапе восхождения, она постепенно переламывает господство сырьевой элиты - именно путём срыва в глубочайший кризис и падение уровня жизни это стало возможным.
Кризис дал уникальные шансы, которыми Путин воспользовался. Всё более отчётлив процесс вовлечения в политику новых сил. Через 5 лет процесс перегруппировки будет завершён (он не быстрый и содержит ряд этапов с паузами между ними), и в результате сделанного Россия выйдет на новое качество. Всё более оголтелые действия Запада говорят о том, что они, в отличие от отечественных скептиков, прекрасно видят этот процесс и не испытывают по этому поводу никаких иллюзий.
Если в России сформируется мощный технологический кластер отраслей, экономическая база компрадорства элиты исчезнет, и дезинтеграционные процессы поменяют вектор на перманентную интеграцию. По мере преодоления сопротивления будут формироваться кадры, способные к борьба за сильную позицию государства в мире. По глубине изменений это будет революция, сопоставимая по значению с Великой Октябрьской. Ден Сяопин более великий революционер, чем Мао, хотя в Мавзолее лежит именно Мао.
В случае удачи Путин повторит дело Ленина - воссоздание распавшейся страны и постановку её на рельсы долгосрочного устойчивого развития при доминировании социальной составляющей. Но без гражданской войны и в условиях ядерного и информационного господства Запада. Все последствия для России в таком случае даже трудно предугадать. Мавзолея не будет, но место в истории будет соизмеримое. Просто сейчас пока это не понятно - полработы никому не показывают. Ленина в 1919-м тоже пока никто адекватно оценить не мог. Но те, кто понимает масштаб первой проделанной половины, уверены, что вторая будет сделана так же последовательно, как и первая. В 2024 году мы будем жить уже в другой России.
Специально для ИА REX
