Современные эпигоны нацистов начала двадцатого века как будто специально стремятся подорвать доверие к ими же исповедуемой идеологии. Начнём с того, что подавляющее большинство из них охотно использует символику германских нацистов, не только не будучи «истинными арийцами» по понятиям рейха, но относясь к числу унтерменшей
Между тем, предшественники нынешних наци — нацистские и фашистские движения первой половины ХХ века, объединяясь в борьбе с демократиями и коммунизмом, тем не менее, никогда не сливались, оставаясь полностью самостоятельными, а зачастую и враждующими национальными движениями.
Румынские железногвардейцы и венгерские салашисты из «Скрещённых стрел», испанские фалангисты, итальянские фашисты, германские нацисты — все они бережно хранили собственную символику, идентифицирующую их в качестве именно национальных движений. Термин «жидобандеровец», которым щеголяли в 2014 году приспешники Коломойского на Украине в ХХ веке, не пришёл бы в голову ни самим бандеровцам, ни их нацистским хозяевам, ни еврейским жертвам. Это было более невероятно, чем восход солнца на Западе.
Саакашвили и Аваков, выяснявшие перед телекамерами, кто из них больший украинец, не осознавали, что выглядят смешно, дискредитируя идею национализма вообще и украинского национализма в частности. Ведь если кто попало может провозглашать себя не просто украинцем, но ещё и украинским националистом, то закономерен вопрос: каков принцип формирования данной нации? Националисты всех времён и народов признавали единственный признак — чистоту крови. Что-то изменилось?
Оказывается, нет. Прошло всего три года с памятной «дискуссии» Саакашвили/Аваков, и изгнанный с Украины Михаил Николозович вдруг вспомнил о своей грузинской идентичности. Он сделал анализ ДНК и теперь с гордостью рассказывает всем, что он на 98,3% грузин, а на оставшуюся долю грек (больше не украинец).
Гордятся чистотой крови, цветом кожи, разрезом глаз или местом рождения в тех случаях, когда больше гордиться нечем. Это обычная, хоть и не осознаваемая ими проблема националистов. Современные народы давно вышли за рамки родо-племенного единства, когда свой определялся именно как кровный родственник. Термин «нация» стал использоваться в политическом смысле, для определения населения соответствующего государства. Таким образом, немец, живущий в России, принадлежит к российской нации, не являясь русским, а русский в Германии, не будучи немцем, принадлежит к нации германской.
Как правило, народ (политическая нация) тем талантливее, многограннее и успешнее, чем больше кровей в нём смешалось. Род Кутузовых считал себя потомками выходца из Пруссии, Карамзины вели родословие от татар, Пушкин — потомок эфиопов, Лермонтов и Барклай де Толли из шотландцев, Екатерина Великая — немка, де Рибас — испанец. И это только навскидку. Кстати, у Барклая де Толли, помимо шотландских, есть и немецкие предки, а мать де Рибаса — ирландка, родился же он и вовсе в Италии (в королевстве Неаполитанском).
Маленькие замкнутые племенные общности, ревностно следящие за чистотой крови, вырождаются. Это естественный процесс. Так что гордость чистотой крови — ещё и гордость принадлежностью к вырождающейся группе. Обратившись к теории и практике классических нацистских движений, мы обнаружим, что чем ревностнее они следят за чистотой крови, тем агрессивнее относятся к «нечистокровным».
Причина в том же вырождении. «Чистокровные» в среденесрочной перспективе проигрывают конкуренцию «полукровкам». На уровне подсознания ощущая свою ущербность и обречённость, понимая, что не в состоянии победить в условиях равной конкурентной борьбы, они придумывают себе некие особые «права». В том числе «право» силой навязывать свой взгляд на мир и образ жизни.
Нацисту всегда есть дело до того, какие песни вы поёте, на каком языке думаете, что читаете, как молитесь и т.д. Будучи слишком убогими интеллектуально, они способны контролировать только предельно иерархизированное общество, в котором все ходят строем. Но современные эпигоны нацистов прошлого века интеллектуально уступают даже своим далеко не выдающимся предшественникам. Они оказываются не способны даже создать устойчивый тоталитарный режим.
Если нацисты прошлого века гипертрофированно укрепляли государство, то для нацистов современности государство — слишком сложный механизм, который они не в состоянии использовать даже в своих собственных интересах. Поэтому они его ломают, инстинктивно пытаясь вернуться на родо-племенной уровень. Поскольку же род и племя давно исчезли, сбиваются в стаи — обычные банды, которые, как всякая банда, начинают промышлять грабежом.
В этом причина обречённости современных нацистских движений. Будь все их члены хоть на сто процентов «чистокровными», принцип организации в банду, диктующий соответствующую бандитскую экономику (присвоение созданного другими без заботы о воспроизводстве) разрушает ареал обитания народа, попавшего под власть нацистской банды. Если банде удаётся удержаться слишком долго, народ исчезает, а с ним исчезает и банда, которой больше негде кормиться.
Думаю, что именно осознав опасность, которую несёт Грузии «чистокровный» Саакашвили, грузины и прогнали его, и теперь не хотят его возвращения даже в грузинскую тюрьму, справедливо считая, что чем он дальше, тем им спокойнее. Кстати, украинские наци его тоже прогнали. Видно, уж слишком чистокровным оказался.
