Угроза радикализма заставила Москву стать партнером «террористической организации»
Легенда афганской войны, первый командир советского 177-го отряда специального назначения Борис Керимбаев, известный как «Чёрный майор», умер в Алма-Ате в возрасте 71 года, сообщили СМИ 12 февраля. Герои советского прошлого уходят, а в Афганистане вот уже 17-й год хозяйничают американцы. Накануне туда с необъявленным визитом прибыл и.о. главы Пентагона Патрик Шанахан.
В планах Шанахана встреча с президентом Афганистана Ашрафом Гани. Очевидно, визит главы Пентагона как-то связан с предстоящим полным или частичным выводом из этой страны американского контингента, о чем не раз заявлял Дональд Трамп. «Афганцы должны решить, как выглядит Афганистан. Речь идет не о США, а об Афганистане», — пояснил Шанахан прессе.
Вероятный уход американцев, поддерживающих ныне действующее правительство президента Гани, может спровоцировать новый этап межафганского противостояния, одной из сторон которого является движение «Талибан» *. По словам директора второго департамента Азии по Афганистану Замира Кабулова, под влиянием боевиков движения сейчас находится 70% территории страны.
Опасаясь вакуума власти в Афганистане и возможной дестабилизации центральноазиатских республик, Россия пытается влиять на происходящие процессы. На днях в Москве завершилась межафганская конференция в которой приняли участие как талибы, так и представители других влиятельных сил. В частности, экс-президент Хамид Карзай. А вот людей от Ашрафа Гани не было.
Приезд в Россию представителей запрещенного «Талибана» выглядит странно. Это понимают в МИД РФ. Там пояснили, что время для снятия санкций с организации уже наступило, однако о пересмотре статуса движения как террористической организации пока речь не идёт. Для этого нужна специальная резолюция ООН.
О том, каковы перспектива замирения Афганистана и роль России в этом процессе, «СП» рассказал директор Центра исследований проблем Центральной Азии и Афганистана Института международных исследований МГИМО Андрей Казанцев.
— Афганское руководство никак не может сформировать какую-то дееспособную структуру, которая могла бы реально управлять страной и поддерживать там мир и стабильность. К этому давно уже стремятся американцы — передать ответственность за мир афганским силам безопасности. Но это до сих пор не удаётся.
«СП»: — Почему?
— Потому что афганское правительство очень коррумпировано. И там идёт очень жёсткая борьба разных кланов и группировок, прежде всего этнических, связанных с пуштунскими группами или, напротив, с бывшим «Северным альянсом» (узбеки, таджики и другие национальные меньшинства). Внутри этих этнических групп тоже нелады. Это война всех против всех.
Эта «пестрота» различных сил — афганская особенность. К сожалению, в Афганистане так было всегда. И в советское время тоже. Вспомним, когда к власти пришел режим Народно-демократической партии Афганистана там были две группировки: одна больше таджикская — «Парчам», другая больше пуштунская — «Хальк». Эти группировки друг с другом воевали и втянули в свои разборки СССР. Убийство Амина было связано как раз с этими разборками. Поскольку Москва считала, что группировка Амина не лояльна. Привели к власти Бабрака Кармаля… А после вывода наших войск всё началось с ещё большей силой.
«СП»: — Тем не менее, Россия опять влезла во внутри афганскую ситуацию, и как признал наш посол, вновь готовит для Кабула кадры: чиновников, военных. Опять те же грабли?
— Да, такая помощь оказывалась, но в последнее время чуть меньше, так как американцы не очень позитивно смотрят на такого рода контакты. Но вообще афганцы с удовольствием берут помощь от всех. Там был целый пул стран-доноров, включавший в себя европейцев, японцев и проч. Очень большие были средства.
Однажды эту сумму подсчитали, и оказалось, что номинально Афганистан получил помощи столько же, сколько вся Европа на восстановление после Второй мировой войны по плану Маршалла. Они всё разворовали. Получение международной помощи — это основная отрасль афганской экономики, за исключением наркоторговли конечно.
«СП»: — Россия в постсоветское время тоже была в числе этих доноров?
— В числе серьезных доноров России не было, так как у нас своя зона ответственности на границе Афганистана. В начале 2000-х, когда между Россией и США наметился некий альянс по борьбе с международным терроризмом, речь шла о том, что американцы наводят порядок в Афганистане, в том числе с нашей помощью, а Россия следит, чтобы терроризм не проникал в Центральную Азию в рамках ОДКБ. Помните, мы им предоставляли базу для транзита в Ульяновске?
«СП»: — Кажется, такое распределение ролей не изменилось. Контакты с «Талибаном», в том числе на днях, в рамках московской конференции, очевидно, призваны добиться установления в Афганистане сильной власти, которая сама не допустит никаких террористических «эксцессов». Хотя это и рискованно.
— Важно понимать, что Россия говорит о политических контактах с «Талибаном», которые ничем не отличаются от тех, которые поддерживают те же американцы или китайцы. А американцы обвиняют нас в поставках талибам оружия. Мы это, естественно, отрицаем.
«СП»: — Похоже, Москва ставит на «Талибан» как на меньшее из зол. Поскольку это скорее национальное движение, в отличие от интернациональной и совсем уж людоедской ИГИЛ**…
— Безусловно, это основной интерес в сфере безопасности не только России, но и Индии, Китая, центральноазиатских стран. Ради этого все согласились в свое время с приходом в Афганистан американцев. И афганское правительство Гани тоже делает акцент на этом. Однако надо учитывать, что сейчас уже нет единого «Талибана». Есть куча полевых командиров, каждый из которых проводит свою политику, используя свои источники финансирования. Есть лишь отдельные моменты, которые согласовываются через структуры, контролируемые пакистанской разведкой.
В своё время «Талибан» делал заявление, что не имеет планов в Центральной Азии, что многим позволило считать его национальным движением. Но ведь «Талибан» изначально был связан с «Аль-Каидой» ***, которая призывала к экспансии исламизма в другие страны. И переговоры всех международных игроков сводились к требованию разделиться с ней. Но «Талибан» этого так и не сделал. А сейчас, поскольку движение всё больше дезинтегрируется, отдельные командиры стали контактировать и с ИГИЛ. Россия контактирует только с теми, кто готов дистанцироваться от ИГИЛ и «Аль-Каиды».
«СП»: — Появилось даже понятие «террористические услуги»…
— Там всё связано с деньгами. Напомню, что к созданию «Талибана» имела отношение та же пакистанская разведка. Финансировался проект на арабские деньги. То есть там контакт двух структур был изначально. А теперь и приход ИГИЛ в Афганистан тоже связан с арабскими деньгами. Поскольку идёт борьба саудовских монархий с шиитским Ираном. Афганистан становится ареной этой борьбы. Саудовцы, катарцы финансируют террористические группы в пику Ирану.
«СП»: — Президентские выборы, назначенные в Афганистане на июль, могут что-нибудь изменить?
— Выборы в Афганистане зачастую превращаются в фарс. Даже на тех выборах, где избрали Гани, непонятно, кто победил. Гани поддерживали американцы, а Абдуллу таджики. В результате получилось дуалистическое правительство. Думаю, летом повторится что-то в этом роде.
«СП»: — Если ещё и американцы оттуда уйдут… России выгоден их уход?
— Напомню, ещё до 2014 года Путин объяснял, что Москва «терпит» американцев в Афганистане, чтобы не воевать там самим. А теперь Россия стоит за региональное решение проблемы. Чтобы избранное афганцами правительство поддерживали соседи: Китай, Индия, Иран, Пакистан. Тем более что со всеми этими странами у Москвы нормальные отношения. Даже с Пакистаном, который долгие годы воспринимался как антагонист российских интересов. Он ведь вступил в ШОС и к тому же союзник Китая.
«СП»: — А с севера кто будет поддерживать?
— С севера есть партнеры России по ОДКБ: Киргизия, Таджикистан и Казахстан. Они всегда воспринимали ОДКБ именно как структуру для борьбы с международным терроризмом.
По мнению эксперта Центра изучения современного Афганистана Дмитрия Верхотурова, происходящие события свидетельствуют, что руководство «Талибана» приняло решение добиваться своих стратегических целей политическими, а не военными методами.
— Главная наша цель в Афганистане — прекратить боевые действия или свести их к какому-то терпимому минимуму. Соответственно, мирные переговоры — важнейшее средство для достижения этого результата, так как все партизанские войны так или иначе заканчиваются миром. Обещание снять санкции с «Талибана», которое озвучил сегодня наш МИД, — это часть переговорного процесса. Ведь если движение подписывает мирное соглашение, отказывается от актов терроризма, то основания считать его террористическим исчезают.
«СП»: — А самому «Талибану» надо, чтобы его «обелили», перестали считать террористическим? Может, бегать с автоматом по горам всю жизнь приятнее?
— Думаю, это важно для «Талибана». Это совершенно новое состояние.
«СП»: — Насколько, по-вашему, верен взгляд на «Талибан» как на национальное афганское движение, которое победив, откажется от экспансии вовне, в том числе в Россию?
— У него действительно есть национальные корни, движение укоренено в основном в пуштунской среде. Но считать, что оно полностью национальное нельзя. Это всё-таки военно-политическое движение. У него есть политические цели, отчасти вытекающие из религиозных установлений, отчасти из племенных интересов.
Сами талибы говорят, что их задача в создании исламского эмирата Афганистана. Нынешние переговоры, видимо, объясняются тем, что кому-то из их руководства стало ясно, что воевать без всякого конкретного результата можно ещё долго. Поэтому теперь они будут двигаться к исламскому эмирату мирными путями. Они пошли путём Турции.
