Ополченцы, столкнувшись с заведомо более сильным соперником, вынуждены были с самого начала воевать по принципу «хочешь жить – умей вертеться». Украинские войска, напротив, старались достаточно прямолинейно охватить всю территорию ЛДНР своеобразной гигантской удавкой, в надежде отсечь повстанцев от России. После провала плана решено было на манер блицкрига нанести по нескольким направлениям рассекающие удары, навалившись всеми имеющимися танками и легкой бронетехникой. При этом, конечно, не забывали про массированное применение артиллерии. Это поначалу сработало и поставило под угрозу целостность обороны и территории ЛДНР, но украинские подразделения со временем просто увязли в изматывающих боях на территории Юго-востока. Методично выбивались исправные танки ВСУ, из-за чего, к примеру, на Иловайск их не хватило, и в бой отправили «идейные» добровольческие батальоны на легендарных «Шушпанцерах».
В то же время нельзя назвать самооборону Донбасса абсолютно идеальной и лишенной недостатков. Прежде всего это ограниченный людской ресурс: на фронте до сих пор слишком мало вооруженных людей, противостоящих армии противника. Кроме того, свою лепту внесли удары ВСУ по гражданскому населению, а также беженцы, сократившие мобилизационный ресурс территории. Серьезным минусом ополчения, особенно в начальный период войны, стала нехватка всех видов вооружения, в том числе и обычного стрелкового. Не хватало патронов, а также артиллерийских боеприпасов. Это стало одной из причин, сдерживающих рост численности бойцов ЛДНР. Участившиеся налеты диверсионных групп с Украины посеяли страх в сознании некоторых гражданских Донбасса и усилили неразбериху в населенных пунктах. После этого некоторые просто отказывались брать в руки
оружие и вставать на защиту своей земли, опасаясь возмездия даже глубоко в тылу. К 2016 году эти противоречия удалось устранить, и сейчас только в одной ДНР численность регулярных вооруженных подразделений превышает 40 тыс. бойцов. Стрелковое оружие и тяжелая бронетехника качественно и количественно в ближайшем будущем, возможно, сравняются с вооружением противника. Но все выглядит радужно, если не смотреть на Украину, в вооруженных силах которой более 160 тысяч человек и еще порядка 1 миллиона в резерве! Только танков в различной степени боевой готовности 2890 экземпляров, 8217 боевых бронированных машин, 1302 единицы САУ различных калибров, 1669 экземпляров ствольной артиллерии и около 620 РСЗО. Даже если в бой из всего этого отправится не более 30% (по причине паршивого технического состояния), с такой армадой, как минимум, придется считаться. А в ЛДНР практически отсутствует запас техники с запчастями даже в неисправном виде. Более позитивная обстановка была с обмундированием за счет того, что многие экипировались на собственные средства, а также по каналам «военторга».
Проблемой 2014-2015 годов противостояния с Украиной стало фактическое отсутствие единого командования, а также соперничество полевых командиров за лидерство. Безлер, Стрелков, Ходаковский, Мозговой, Беднов, Козицын и другие в разное время претендовали на лидерские позиции в политике Новороссии. В то же время это не выливалось в масштабное братоубийственное кровопролитие, а перед лицом внешней угрозы полевым командирам (атаманам) удавалось объединять усилия. Были даже попытки создать совет полевых командиров – с этой инициативой выступали Мозговой и Стрелков, но собрать его так и не удалось. Позже усиление вертикали власти как в ДНР, так и в ЛНР, не проходило бескровно – самых непокорных уничтожали физически.
Теперь о сильных оперативно-тактических качествах ополчения Донбасса. Прежде всего это незаурядная гибкость, дерзость и решительность командного состава, а также мощная харизма, привлекающая в ряды самообороны хотя бы минимально необходимое количество бойцов. Такими примерами, безусловно, стали Арсений «Моторола» Павлов и Михаил «Гиви» Толстых. В некоторых ситуациях только их решительность и смелость могли переломить ход боевых действий на целых секторах фронта. Но и рядовой состав ополчения был превосходно подготовлен к боевым действиям, особенно это выражалось в сравнении с бойцами ВСУ (АТО). Превосходство сил самообороны было в морально-психологическом аспекте, что выражалось во вступлении в бой со значительно превосходящим по численности противником. Так, летом 2014 года под Ломоваткой одно подразделение ополченцев смогло удержать целую колонну бронетехники, двигавшуюся в направлении Брянки. В ополчении было (внимание) шесть бойцов, которые сдерживали три БТР, танк и несколько «Уралов» с массой бойцов АТО. 13 августа этого же года пехота ВСУ, а также добровольцы-мародеры, обильно сдобренные пятеркой Т-64, несколькими САУ, БТР и БМП, вошли в Миусинск. Подразделение «Моторолы» встретило их всего лишь 80 бойцами, одним БТР и тремя-пятью минометами. Финалом стал отбитый центр города и отступившие силы АТО.
В данных примерах проявилась готовность ополченцев к контактному бою, что выгодно отличает их от ВСУ. Безусловно, «идейные» украинские добровольцы также охотно шли на боевой контакт, но, кроме жгучего желания убивать, жизненно необходимы соответствующие навыки, которыми бывшие выходцы с Майдана были обделены. А те, у кого навыки были, то есть рядовой состав ВСУ, готовы были лишь идти по выжженной земле после огневого вала артиллерии. Кроме того, некоторые ополченцы имели немалый опыт не просто службы в армии, но и участия в боевых конфликтах, к примеру, в Чечне. Они стали своеобразными наставниками для молодого пополнения, а в боевых действиях с ВСУ во многом копировали приемы и тактику кавказского конфликта.
Директор Центра политической конъюнктуры Иван Коновалов по этому поводу говорил: «Я был на обеих чеченских кампаниях, и сегодня вижу, как бывалые ополченцы используют нажитый опыт. Это видно по обмундированию, экипировке, тактике. Некоторые даже бороды стригут, как в ту войну. И главное, у ополченцев здесь полная свобода действий. Для них не действует устав, они воюют так, как им удобно. Этим можно объяснить и серьёзные тактические успехи, в частности, в работе ДРГ». Не стоит забывать, что ополченцы в подавляющем большинстве воюют за территорию, которую они очень хорошо знают, а условиях полупартизанского конфликта это является серьезным преимуществом над противником. Типичный ополченец – это зрелый мужчина 30-40 лет, а порой даже 50-летний, что также накладывает определенный отпечаток на тактику ведения боя. Более опытные бойцы ополчения успешнее 20-летнего молодняка из очередного призыва ВСУ в вопросах выживания и гораздо более устойчивы в психологическом плане.
Большинство успело отслужить в армии, многие были контрактниками, что делает их гораздо более профессиональными пользователями оружия, чем их оппоненты по другую сторону фронта. Именно в этом кроется причина победы специалистов ополчения в артиллерийской дуэли с «пушкарями» Украины. Тактика преимущественно контрабатарейной борьбы была гораздо эффективнее бездумных и безжалостных обстрелов населенных пунктов Донбасса силами АТО. К тому же общий уровень технических компетенций населения промышленно развитого Донбасса сыграл на руку силам самообороны: техника, в частности, гораздо быстрее восстанавливалась и повторно вступала в бой. Раньше украинцев ополченцы ввели в бой самодельные беспилотники с установленными камерами видеонаблюдения. Это стало одной из причин отказа сил самообороны от кровопролитных штурмов господствующих высот. Теперь даже для разведки в интересах артиллерии достаточно одного китайского или самопального дрона.
Временным итогом противостояния Украина — ЛДНР стало относительное затишье, которое иначе как победу сил самообороны Донбасса истолковать нельзя. При таком гигантском дисбалансе исходных сил ополченцам удалось обескровить и измотать противника, который теперь имеет для войны гораздо меньше мотивов.
