Сможем ли мы организовать майдан в Мексике? 

 


Иногда я слышу ошибочное мнение, будто суть доктрины Монро в том, что США считают Южную Америку своим подбрюшьем, и поэтому как бы на законных основания препятствуют глобальным игрокам проводить там свою политику. На самом деле, ее смысл в том, что Соединенные Штаты не вмешиваются в дела Европы, а европейские державы, в свою очередь, не должны вмешиваться в дела своих бывших колоний. Правда, идея и впрямь трансформировалась в XX, а тем более в XXI веке. 

Пара цитат из послания президента Джеймса Монро к Конгрессу 2 декабря 1823 года, которое определило контуры внешней политики США и впоследствии получило название доктрины Монро.

● Мы никогда не принимали участия в войнах европейских держав, касающихся их самих, и это соответствует нашей политике. 

● Мы обязаны объявить, что должны будем рассматривать попытку с их [европейских держав] стороны распространить свою систему на любую часть этого полушария как представляющую опасность нашему миру и безопасности.

Именно благодаря доктрине Монро американцы меньше чем через двадцать лет безбоязненно начали войну с Мексикой и отторгли у нее огромную часть территории. Сегодня это штаты Техас, Калифорния, Аризона, Невада, Юта, Нью-Мексико, Колорадо и часть Вайоминга. 

Вспомнил я об этой, казалось бы, забытой доктрине, когда прочитал откровения главы Южного командования США Курт Тидда, которого цитирует The Wall Street Journal. 

«Усиление роли России в нашем полушарии вызывает особую тревогу, учитывая ее разведывательный и киберпотенциал», а также ее «намерение разрушить международный порядок и стабильность и дискредитировать демократические институты». Адмирал отметил, что на Кубе, в Никарагуа и Венесуэле «расширение доступа к портам и логистической инфраструктуре» позволяет России закрепить свое «постоянное вредоносное присутствие, включая сбор разведданных на море и видимое проецирование силы в Западном полушарии».

Никакого противоречия в том, что США при этом закрепили свое «постоянное вредоносное присутствие» во всем мире, Курт Тидд не чувствует. Доктрина Монро действует в одну сторону. 

После Второй мировой войны американцы окончательно вышли из самоизоляции и принялись совать свой нос в чужие дела. Но при этом к попыткам других глобальных игроков установить даже экономические отношения со своим подбрюшьем они до сих пор относятся очень ревниво. Железным кулаком наводят порядок в Панаме, Никарагуа, Гватемале, Колумбии и многих других странах — на свой вкус, конечно. 

То есть, доктрина Монро теперь выполняется наполовину — в Западное полушарие чужим вход воспрещен, а вот присутствие вооруженных и морских сил США обязательно во всех морях и океанах и на всех континентах. 

Не только меня, но и многих других все чаще посещает мысль о том, что американцы могут ощутить свою уязвимость только в том случае, если случится Карибский кризис 2.0. То есть, наши базы появятся на Кубе, в Венесуэле или в Никарагуа. Только тогда они поймут, каково это, жить в окружении, под постоянным прицелом ракет совсем малой и весьма средней, но вполне достаточной дальности. 

Но лучше заняться Мексикой. Здесь работы непочатый край, на десятилетия. Надо постоянно, со всех аккаунтов, страниц газет и экранов телевизоров планомерно напоминать мексиканцам о старых обидах, нанесенных вероломным северным соседом. Об исконно мексиканской земле, которую уже двести лет пашут наглые техасские фермеры, а нефтяники делают в ней дырки. 

И лет так через пятьдесят может сложиться ситуация, которая позволит замутить майдан в столице и привести к власти антиамериканского президента. Движущие силы тоже понятны: наркокартели и их боевики, которые очень не любят подчиняться легитимной власти — как своей, так и американской. 

Думаете, не получится? 

Еще как получится, было бы желание. А главное, в таких деструктивных операциях, проводимых за тысячи километров от своих границ, можно никуда не спешить: не выйдет один раз — подождем следующего. Рано или поздно президентом станет мексиканский американофоб (здесь их полно, устанешь выбирать) Педро Порошенос, который направит пару военных катеров к Лос-Анджелесу. И чтоб капитаны при этом не отвечали на запросы береговой охраны. 

Выглядит все, конечно, по-англосаксонски подло. Несчастная Мексика в этих геополитических играх — всего лишь пешка, такая же, какой сегодня является Украина. Но такой зеркальный ответ на американские происки в Восточном полушарии, как мне кажется, единственный язык, который в в Вашингтоне в состоянии понять. 

Или есть другие варианты?

Павел Шипилин