«Однополярный период» американского доминирования, начавшийся после завершения холодной войны, в основном завершился. Мы вошли новое состояние, которое эксперты в области международных отношений называют «многополярным миром». Речь идет о международном порядке, в котором многие державы стремятся уравновесить влияние друг друга. Прошли те времена (по крайней мере, на данный момент), когда Вашингтон диктовал условия всему остальному миру, поскольку Соединенные Штаты были глобальным гегемоном. Сегодня Китай, Россия и другие страны имеют право заявлять о том, как Соединенные Штаты могут наилучшим образом использовать свою мощь в их регионах.
Эта новая многополярная реальность особенно ярко ощущается в постоянно меняющихся геополитических песках Ближнего Востока. В этом сложном регионе доминируют экстремальные этно-религиозные кланы, а кроме того, он уже давно находится в центре внимания великих держав. Ближний Восток всегда был важным из-за своего геостратегического статуса перекрестка цивилизации: он связывал цивилизации Европы и Азии, а также Африки.
Кроме того, Ближний Восток является источником большей части мировой нефти и природного газа. Со временем другие производители начали конкурировать с ближневосточным регионом, в частности это касается Соединенных Штатов и России. Но несмотря на это, Ближний Восток по-прежнему остается главной бензоколонкой мира.
Ближний Восток пришел в движение
Внешняя политика США в регионе была сосредоточена на поддержании доступности его энергетических ресурсов для всего мира. Из-за этого Вашингтон никак не может позволить себе расслабиться: Ближний Восток постоянно переживает столкновения между силами модернизации и традиционализма, а в рамках этого процесса – между различными этно-религиозными группировками, борющимися за господство друг над другом, а также над такими державами как Соединенные Штаты. Таким образом, в любой момент Ближний Восток может оказаться отрезанным от остального мира.
Эта проблема особенно актуальна сегодня, когда внутриконфессиональное соперничество между суннитским арабским миром и шиитским Ираном достигло пика. Иран стремится получить ядерный арсенал, который коренным образом изменит и без того неустойчивый баланс сил в регионе. Обладая реальной перспективой приобретения статуса ядерной державы, Иран может разрушить ось сопротивления суннитского арабского мира, одновременно угрожая своему главному сопернику, еврейскому государству Израиль. Поступая таким образом, Тегеран надеется вынудить Америку уйти из региона. В этом случае Иран остался бы самой мощной державой на Ближнем Востоке.
Начиная с операции «Буря в пустыне», Соединенные Штаты на протяжении последних 30 лет проводили крупнейший (неудачный) социальный эксперимент в мире: пытались экспортировать демократию на Ближний Восток, чтобы обеспечить там долгосрочную «стабильность». К сожалению, все ближневосточные военные вмешательства Америки, каждое из которых превосходило предыдущее по масштабу и охвату, не привели к успеху в подавлении беспорядков.
Фактически, американские интервенции только усилили нестабильность в регионе. Сегодня, когда старый мировой порядок практически разрушен, Ближний Восток, судя по всему, переходит от прежнего баланса сил, где доминировали суннитские монархии и Израиль, к новому иранскому порядку, враждебному американским интересам.
Для дальнейшего усиления своей региональной гегемонии, Иран пошел на союз с Россией, Турцией и даже Китаем. Вашингтон опасается, что появление в руках Тегерана ядерного оружия значительно расширит претензии Ирана на доминирующее положение в регионе.
Давление на Иран через Россию
Иран, как и Северная Корея, долгое время считался государством-изгоем, питающим злокозненные ядерные амбиции. Несмотря на их постоянные призывы «Смерть Америке!» и «Смерть Израилю!», администрация Обамы заключила неудачное соглашение с иранскими муллами, которое фактически позволило Ирану продолжать движение к цели – обладанию ядерным оружием. Кроме того, сделка нормализовала отношения между этой страной и внешним миром. В сущности, Обама узаконил антиамериканский, ревизионистский режим в Иране, в ущерб союзникам Америки в Израиле и во всем суннитском арабском мире.
Хотя президент Трамп обоснованно уничтожил это ужасное соглашение Обамы с Ираном, пока неясно, сможет ли Израиль в сотрудничестве с суннитскими арабскими странами сдержать рост влияния Ирана. Несмотря на жесткую риторику в отношении Ирана, Трамп, похоже, не хочет повторять ошибки своего предшественника-республиканца, Джорджа Буша-младшего, вторгаясь в еще одну мусульманскую страну. В прошлом году Дональд Трамп даже намекнул, что готов встретиться с руководством Ирана, причем без предварительных условий, чтобы заключить новую сделку, точно так же, как было сделано с Северной Кореей.
Лишь немногие осознают тот факт, что лидер Северной Кореи пришел за стол переговоров из-за усилившегося давления администрации Трампа на Китай. Трамп использовал трехполярную дипломатию (с участием Соединенных Штатов, Китая и Северной Кореи), чтобы поставить Северную Корею на колени. Так же как Китай является самым важным партнером Северной Кореи, Россия является самым важным союзником Ирана. Исходят из этого, Трамп должен повторить свой стратегический гамбит с использованием трехполярной дипломатии, чтобы лишить непримиримое государство-изгой возможности угрожать миру.
Добро пожаловать в многополярность!
Налаживание отношений с Россией – это задача, которую Трампу не позволили решить его противники в Вашингтоне. По словам этих политических деятелей, Трамп вступил в сговор с российскими разведслужбами, чтобы путем манипуляций выиграть президентские выборы в 2016 году (это обвинение так и не было доказано), поэтому любые дипломатические инициативы, направленные на сближение с Россией являются для Трампа политически токсичными.
Русские хотят заключить сделку с Трампом. Они продолжают свою враждебную риторику только потому, что она является элементом общей стратегии «эскалации ради деэскалации» мировых кризисов. Тем не менее, Трамп не принял это послание, потому что демократы не дают ему поднять телефонную трубку. Как и во всех переговорах, существует окно возможностей, которое является главной предпосылкой успеха, но затем это окно быстро закрывается.
Без заключения всеобъемлющей геополитической сделки с Россией, которая включала бы установление реального мира на Украине и более четкое определение восточных рубежей НАТО, причем в самое ближайшее время, шанс сделать с иранской угрозой то же, что Трампу удалось ранее сделать с северокорейской угрозой, очень скоро исчезнет. А в отсутствие какого-либо последовательного дипломатического взаимодействия между Вашингтоном и Москвой, ближневосточный регион неизбежно сползет в страшную гонку ядерных вооружений, которая закончится еще более страшной войной.
Россия полностью поддерживает амбиции своего авторитарного правителя Владимира Путина. Как заметила Фиона Хилл в журнале The National Interest, Россия больше всего на свете хочет уважения. Российская Федерация готова на все, чтобы ее рассматривали как мировую державу, равную Соединенным Штатам, и этот факт был официально зафиксирован в документе о стратегии национальной безопасности России от 2002 года. Эти желания Путина объясняют, почему Москва уже много лет добивается формирования многополярного мира.
Хотя восприятие Москвы как равного партнера в мировых делах может задеть эго Вашингтона, единственный способ смягчить угрозу, исходящую от ядерной программой Ирана, не прибегая к полномасштабной войне против этой страны (и в отсутствие серебряной пули, которую можно было бы использовать против Ирана, вроде кибер-атаки с помощью червя Stuxnet в 2010 году) – это предоставить России то уважение, которого, по мнению Путина, он и его страна заслуживают.
Благодаря режиму ограничительных санкций, которые президент Трамп ввел в отношении России, у Соединенных Штатов есть рычаги влияния. Предложив перспективу «великой сделки» между Москвой и Вашингтоном, которая устранит основные разногласия, Соединенным Штатам, вероятно, удалось бы заставить Россию сотрудничать с ними, чтобы положить конец угрозе, исходящей от Ирана.
Жизнь в многополярном мире сложна. Здесь часто случается так, что враги должны работать вместе, чтобы уравновесить общие, еще более серьезные угрозы (как в случае с Ираном), используя при этом время от времени общие возможности. Давайте не будем упускать такую возможность из моральной брезгливости, гордости или неуместной межпартийной конкуренции.
