Комментаторы на полном серьезе ожидают, что 7 ноября 2018 года в Америке может состояться революция. Как нам к этому относиться?
Весь мир с заметным напряжением ждет развязки предвыборной гонки в США, которая наступит вечером, во вторник, 6 ноября 2018 года.
Пожалуй, давно промежуточные выборы в Америке, на которых переизбирается вся Палата представителей и треть Сената, не носили столь интригующий характер. По той простой причине, что давно избиратели двух основных партий Америки не были столь враждебны друг другу.
Даже 12 лет назад, в 2006 году, когда демократы взяли Палату представителей и сумели чуть-чуть ослабить боевой пыл команды младшего Буша и затормозить его «крестовый поход» против врагов демократии, даже тогда демократы и республиканцы в общем находили способы мирно взаимодействовать друг с другом – то дружно поддерживая интервенцию в то или иное государство, то столь же дружно требуя ее прекращения. В общем, нужно было очень постараться, чтобы суметь идеологически отличить Джозефа Байдена от Чака Хейгела, Бжезинского от Скоукрофта, Маккейна от Либермана, а Джорджа Сороса от Шелдона Адельсона. Было понятно, что если и есть в этих парах какие-то партийные разногласия, но на фоне общих политических установок они предельно малозначимы.
Сейчас дело обстоит иначе. Настолько иначе, что комментаторы на полном серьезе ожидают, что 7 ноября 2018 года в Америке может состояться революция – вполне легально-элитная, если демократы победят, и улично-массовая, если они проиграют.
Каковы шансы на тот или другой сценарий?
Все опросы, которые я видел в сети, сходятся в том, что итоги выборы полностью предсказать невозможно, но факт так называемой «синей волны», то есть усиления поддержки демократов в обществе, действительно наблюдается. Заколебались несколько традиционных республиканских штатов: Аляска, Айова, непонятен исход выборов в Сенат даже в традиционно «красных» – Индиане и Аризоне. Пока социологи сходятся на том, что после выборов Палата представителей перейдет в руки демократов, но в Сенате сохранится республиканское большинство.
Безусловно, нельзя исключать и иного результата – нынешнее преимущество республиканцев в Сенате минимально – всего два голоса – но с другой стороны и «синяя волна» вполне может оказаться мифом – как им оказалось якобы безусловное преимущество Хиллари Клинтон на президентских выборах 2016 года.
Но вопрос, который я бы хотел поставить в этой колонке, звучит так, как России следует относиться к этим выборам, и какие чувства нам следует испытывать вечером 6 ноября?
Проще говоря, заинтересованы мы в победе или в поражении Республиканской партии, представитель которой сегодня обитает в Белом доме?
На этот вопрос ответить на самом деле нелегко. Слишком много «за» и «против», слишком много разных оснований для разных ответов на данный вопрос. По первому каналу Центрального телевидения сегодня в прайм-тайм каждый будний день, кроме пятницы, выходит программа «Большая игра», на которой один из ее ведущих Дмитрий Саймс отчаянно пытается убедить своих собеседников в том, что в случае успеха республиканцев на промежуточных выборах Дональду Трампу будет проще договариваться с русскими, не опасаясь преследования со стороны нелояльного Конгресса. С этим можно согласиться только отчасти – конечно, если республиканская партия, вопреки всем прогнозам, сохранит контроль над нижней Палатой, это будет уже другая партия, скажем так, гораздо более лояльная своему лидеру.
Но, с другой стороны, столь же ясно, что в партию русофилов и даже партию цивилизованных реалистов она не превратится, и внешнеполитическая линия этой партии останется той же, что и была – то есть антикитайской, антииранской, антироссийской, и в известной мере – антиевропейской. И продать этой партии «разрядку» с Путиным можно будет лишь ценой каких-то уступок с российской стороны, а значит, эти уступки будут выбивать особенно тщательно и предельно безжалостно.
С другой стороны, регулярное чтение американской прессы и вообще погружение в американские политические дебаты обычно делает каждого консервативно мыслящего русского человека естественным внутренним союзником республиканцев. И Трампа в особенности.
То что сейчас несется со страниц обеих ведущих американских газет – то есть The New York Times и The Washington Post, – а также из эфира передач CNN, превосходит все допустимые пределы «лжи во имя победы». Трамп оказывается лично виновен в убийстве 11 человек в питтсбургской синагоге, потому что имел наглость критически высказываться по поводу политики миллиардера Джорджа Сороса (притом что реальный убийца Роберт Боуэрс никогда не высказывал никаких симпатий к Трампу). Президент также, оказывается, несет прямую ответственность за рассылку самодельных бомб известным деятелям Демократической партии, потому что осмелился критиковать последних в твиттере и тем самым спровоцировал своего уже всамделишного сумасшедшего поклонника Цезаря Сайока на подобный способ запугивания противника.
Трамп – наследник Гитлера по своей философии и своим методам борьбы, его решение отказать в праве на американское гражданство родившимся на территории Америки детям незаконных мигрантов сродни Нюрнбергским законам, лишившим немецких евреев германского гражданства, а его стремление не допустить в США так наз. «караван» мигрантов из Центральной Америки можно сравнить только с возведением концлагерей для жертв нацизма.
Если бы я был на месте американского избирателя, то, конечно, проголосовал бы на этих выборах за республиканцев, просто из протеста против либеральной демагогии, по своей наглости уже превзошедшей образцы как коммунистической, так и посткоммунистической российской официальной пропаганды. Но я не американский избиратель, и по этой причине вынужден оценивать события в США не только с точки зрения своих симпатий и антипатий, но и с позиции национальных интересов России. И я думаю, в российских интересах, чтобы Конгресс и Белый дом контролировали разные партии, и чтобы столкновение ветвей власти в Вашингтоне немного осложнило бы готовность Америки пойти на разного рода внешние авантюры.
Так, победа демократов в 2006 году на выборах в Палату представителей завершила череду военных акций администрации Буша и по крайней мере оттянула перспективу войны с Сирией и Ираном. Так, оппозиция республиканского большинства Палаты осенью 2013 года предотвратила готовящийся удар Обамы по Сирии после сообщения о применении режимом Асада химического оружия в Гуте. Республиканцы же весной 1999 года, находясь в большинстве в Палате представителей, по крайней мере попытались предотвратить бомбежки Югославии – тогда это была еще совсем другая партия, свободная от цивилизационного фундаментализма и желания любым способом разделаться с неприятными и неудобными руководителями. Во всяком случае, есть основание надеяться на то, что, обретя большинство в Палате представителей, демократы будут блокировать любые начинания администрации Трампа, и в том числе возможные военные действия против Ирана, правительства Сирии и стран Латинской Америки.
Нам говорят, в том числе и наши коллеги и единомышленники, что Трамп из всех фигур на американском политическом поле в наибольшей степени расположен к России и ее лидеру. Наверное, чисто психологически это так и есть, но политика, увы, в очень малой степени определяется психологическими склонностями. В ином случае Россия бы никогда не вступала бы в союз с Англией против континентального гегемона, а она это делала трижды – в период борьбы с Наполеоном, во времена Антанты и во время Второй мировой.
В настоящий момент Трамп в своей внешнеполитической программе – это функция, как сказали бы советские пропагандисты, самых реакционных сил империализма, которые добиваются безусловной гегемонии над своими союзниками и полного уничтожения своих противников. Нельзя исключить, что Трамп попытается перевести России из разряда «противников» в разряд «союзников», но только для того, чтобы накинуть на нее ярмо этой самой «гегемонии». За какие-нибудь мелкие поблажки от России потребуют отречения от Ирана, Сирии, от партнерства с Китаем, от поддержки Донбасса, в общем от всего, что так неприятно и ненавистно Вашингтону.
Увы, ни в чем ином «партнерство» с республиканцами трамповского толка и не может заключаться, поскольку ничто другое, кроме односторонних уступок, этих людей не интересует. У них нет в запасе «глобальных проектов» и «глобальных инициатив», на которых можно было бы сойтись, вынеся за скобки все текущие разногласия. В этом, собственно, и вся проблема взаимоотношений с радикальными националистами – конечно, они часто кажутся приятнее своих оппонентов-интернационалистов как люди более прагматичные, но с другой стороны они не открывают нейтрального поля для конструктивного взаимодействия. Если бы еще у них были только постоянные интересы, но не было постоянных «друзей» и «врагов», то с ними можно было бы вести прагматичный диалог… Но таковые вечные «друзья» и «враги» имеются, и гегемония США, собственно, в том и будет заключаться, чтобы своих «врагов» в приказном порядке сделать «врагами» всего человечества.
Все компании и все страны должны теперь решением Трампа прекратить закупать у Ирана нефть, за исключением восьми государств, включая Индию, Южную Корею и Японию, которым президент великодушно разрешил вести дела с Тегераном. Компании других стран будут подвергаться санкциям, что, очевидно, сделает торговцев более податливыми вашингтонскому шантажу, поскольку терять конкурентные преимущества из-за иранского рынка мало кто захочет.
И что, кто-то надеется, что Трамп и его партия, в том случае, если они укрепят свое положение на промежуточных выборах, вдруг изменят свою политику? Конечно, произойдет совсем иное. Они справедливо решат, что именно эта политика и привела их к успеху, и начнут действовать в том же направлении еще более последовательно и неуклонно.
Я абсолютно не могу взять в толк, почему это должно быть выгодно России.
Мне кажется, России, напротив, выгодно, что данный курс на безусловную американскую гегемонию надломился, и нам нет никакой нужды печалиться о том, что орудием этого надлома окажутся предельно неприятные нам с социо-культурной, национально-консервативной и просто элементарной человеческой точки зрения силы – все эти сторонники культа меньшинств и адепты прогрессивного глобализма.
Среди точек зрения, что Россия должна максимально играть на стороне Трампа и трампизма, высказывается и такая, что Трамп – это некий барьер на пути «абсолютного зла», которое якобы представляют демократы и либеральный глобализм как таковой.
По этому поводу нужно сказать несколько слов.
Во-первых, нельзя уподобляться американским неоконам и рассматривать политику в категориях абсолютного «добра» и абсолютного «зла». Это всегда приводит лишь к ошибкам и провалам.
Во-вторых, надо нам отказаться от мысли, что мы можем решать судьбы другой цивилизации, что-то в ней менять к лучшему, исправлять ее недостатки и искупать ее грехи. Мы несколько раз в своей истории пытались заниматься именно этим, и финалом наших усилий стало нынешнее наше положение «изгоев» современного мира. Страна надорвала все свои силы, вначале пытаясь в XIX веке спасти Европу от «мировой революции», а затем в XX веке – освободить ее же от капиталистического рабства. Все это кончилось весьма печально, и столь же печальным будет итог нашей попытки вырвать Евро-Атлантику из паутины глобализма. Боюсь, что мы ее скорее освободим от «химеры совести» и сами станем первой жертвой нашей освободительной миссии.
Наконец, в-третьих, что уж такого нравственно здорового можно найти в Трампе как международном политическом деятеле? Да, думаю, он делает много нужного и правильного для своей собственной страны – защищает ее от наплыва нелегальной миграции, спасает и увеличивает рабочие места, освобождает от унизительной сырьевой зависимости. Повторяю, если бы я был американцем, то скорее всего проголосовал бы за республиканцев на этих выборах. Но что он дал всему миру? Только новое разделение на «друзей» и «врагов», продолжение холодной войны с Россией, начало холодной войны с Китаем, подготовку «смены режима» в Иране, давление на страны Латинской Америки.
В общем, как бы ни отвратительны ни были бы сегодня демократы, я полагаю, что Россия заинтересована в их временной победе.
Наш интерес состоит не в победе «национализма» над «глобализмом» в мировом масштабе, равно как и не в победе «глобалистов» над «националистами», наш интерес в том, чтобы это столкновение затянулось на долгие годы, гася решимость и притупляя способность наших заокеанских партнеров действовать уверенно, беззастенчиво и агрессивно. Борьба «глобалистов» и «националистов» – это не Армагеддон, в котором нам по христианскому нашему долгу непременно следует принять участие, это лишь выяснение отношение между двумя группами элит евро-атлантического мира, из которых ни одна не является воплощением безусловного «добра», и ни одна не является в то же время «исчадием ада».
Когда Чужой воюет против Хищника, задача нормальных людей состоит в том, чтобы в этой борьбе не было однозначного победителя. Так что будем надеяться, что 7 ноября Америка проснется в другой стране – с конфликтующими ветвями власти и без лидера, способного действовать решительно, не обращая внимания на оппозицию.
Возможно, это вернувшееся институциональное противостояние вновь даст России передышку, которой она наконец будет способна воспользоваться. Может быть, и для того, чтобы предложить какое-то более справедливое решение сложных международных проблем, что, кстати, раньше нашей стране неоднократно удавалось.
Борис Межуев
Источник: "ForPost"
