И, зажегши свечу, не ставят её под сосудом (Мф. 5:15)
«Если одна из Церквей поддерживает раскольников, если одна из Церквей нарушает каноны, то она перестает быть Православной Церковью», – заявил 28 октября патриарх Московский и всея Руси Кирилл. И синод РПЦ 15 октября определил, что Константинопольский Патриархат пребывает «за пределами канонического поля».
Так не пора ли уже т. н. Вселенский патриархат не просто именовать "Стамбульским" или "Экуменическим" (официальное наименование Константинопольского патриархата на его рабочих языках – греческом и английском), но и сам "патриархат" брать в кавычки. Ибо как нецерковь может называться патриархатом?
Не пора, пока соборное решение о том не примет архиерейский собор РПЦ после соответствующих канонических процедур.
Какие же деяния Экуменического патриархата способны повлиять на предполагаемое решение? О нарушении каких канонов говорит наш патриарх?
Вспомним, что мотивами нынешнего кризиса в межправославных отношениях послужили два основных положения, «обоснованных» Фанаром в начале сентября: «Украина всегда была и остаётся канонической территорией Экуменического патриархата», и «Экуменический патриарх является первым не только по чести, но и по власти, а потому волен вмешиваться в дела любой поместной церкви».
Первый тезис более исторического характера, нежели церковно-правового. Историкам не составило труда разбить его напрочь. Так что налицо банальное «посягательство на чужие канонические уделы». За это Варфоломей также подпадает под соответствующие канонические прещения.
А вот второй тезис направлен на подрыв основ Святой Церкви как таковой.
Иудейская закваска для православия
Итак, в начале сентября на архиерейском соборе Экуменического патриархата Варфоломей объявил себя «главой тела Православия» (President of the body of Orthodoxy). Так он присвоил себе право вмешиваться во внутренние дела других поместных церквей. Это, по сути, покушение на принцип соборности православия, при котором один Глава Церкви – Христос, а все патриархи равны между собой, решая возникающие вопросы канонического и догматического рода соборным разумом (то есть консенсусом, причём – в случае принципиальных вопросов – при условии единогласия).
Именно амбиции собственной исключительности («наместничества Бога на Земле») со стороны епископов Рима привели к «Великому расколу» 1054 г. И, похоже, к тому же ведёт архиепископ Нового Рима (ещё одно официальное титулование Экуменического патриарха). Более того, если единоначальник всех католиков избирается латинскими бискупами всего мира, то патриарх, претендующий ныне на единоначалие во всём православном мире, избирается священством лишь одной из пятнадцати поместных церквей! Причем далеко не самой многочисленной, мягко говоря.
«У меня в руках перевод речи Патриарха Варфоломея, которую он произнес перед полным составом епископата Константинопольской Церкви несколько дней назад, – поделился впечатлениями глава ОВЦС РПЦ митр. Иларион. – В этом выступлении он говорит, что “Константинопольский Патриарх — это глава тела Православия”, что “начало Православной Церкви — Вселенский Патриархат”, что “Православие не может существовать без Вселенского Патриархата”. А как, простите, Церковь существовала до IV века, когда не было никакого Вселенского Патриархата? А как существовала Церковь, когда Вселенские Патриархи впадали в ересь?»
2018 год стал «апофеозом восточного папизма». Именно так назвал свой разбор «стамбульского извода латинской ереси папства» член Синодальной Библейско-Богословской комиссии РПЦ прот. Андрей Новиков.
Он сразу же обратил внимание на саморазоблачение Экуменического патриарха. Тот произнёс в своей речи: «Для Православия Вселенский Патриархат служит закваской, которая “заквашивает все тесто” (Гал. 5:9) Церкви и истории». «Понятно, что хотел выразить этими словами Константинопольский Патриарх: его Патриархат – это особая сакральная институция, особая сила, формирующая, подобно закваске для теста, саму Церковь и историю, – пишет о. Андрей. – Однако трудно представить более неудачную цитату. Сказанное в ней говорится святым апостолом Павлом в контексте упрека, адресуемого… галатам. Святитель Иоанн Златоуст объясняет это место так: “Так и вас эта небольшая погрешность, оставленная без исправления, может преодолеть и увлечь совершенно в иудейство подобно тому, как закваска (заквашивает) тесто”. А вот толкование блаженного Феофилакта Болгарского: “Это, казалось бы, ничтожное обстоятельство наносит существенный вред. Ибо как закваска, хотя бы и малая, сама собой заквашивает и изменяет все тесто, так и обрезание, хотя составляет одну только заповедь, вовлекает вас в иудейство во всей его полноте". Сравнить роль своего Патриархата в Церкви с обрезанием, увлекающим в иудейство, – это, конечно, сильно».
«Навязывание своей власти над полнотой Православия со стороны Фанара, как в своё время и со стороны Рима, является самонадеянной и горделивой попыткой отобрать полномочия у Главы Церкви Господа нашего Иисуса Христа (выделено здесь и везде мною. – Д.С.), пересмотреть апостольскую и святоотеческую экклезиологию, стать над Церковью, разрушить канонический строй Церкви и лишить Поместные Церкви той подлинной свободы, которая всегда являлась столь характерной и отличительной чертой Святого Православия. Папизм Фанара пытается свести на нет и обессмыслить подвиг противостояния западному папизму, обагренный кровью мучеников и страданиями исповедников православной веры», – заключает о. Андрей.
Согласимся, достаточно для церковного суда. Суда, подобного тому, какой устроил хозяин виноградника из Христовой притчи наёмным работникам.
«В притче о злых виноградарях (Евангелие от Матфея 21, 33-41) наиболее полно раскрывается та подмена сути, которую сейчас активно пропагандируют в Константинопольском Патриархате, – пишет член Союза православных журналистов Андрей Власов. – Виноградари не хозяева виноградника, они всего лишь служат в нем и обязаны приносить плоды истинному Хозяину и Главе. А в концепции Фанара, которая озвучивается его архиереями, достоинство Христа присваивается Константинопольской Церкви: “Поскольку Церковь едина, одно тело – тело Христово – то в Ней и одна голова. Церковь не является многоголовым монстром!” И здесь речь не о Христе, а о Константинопольском Патриархате. Если это не папство, то что тогда папство?»
Династия злых виноградарей
По словам митрополита Волоколамского Илариона, «папистская доктрина, папистское самопонимание» сложились в Константинопольском Патриархате за последние неполные сто лет. Но предпосылки к тому берут начало… со времени падения Ромейской империи в 1453 г. Её завоеватель Мухаммед II признал патриарха Геннадия главой всех православных подданных Порты – не только в церковном, но и в светском отношении (к чему в те века стремились и папы, отметим). Так Константинопольские патриархи получили в Османской империи статус этнархов.
«Под властью турецкого султана очутились три патриарха: греческий, болгарский и сербский, – читаем в первом томе «Жизни европейских народов» известной писательницы и мемуаристки XIX в. Е.Н. Водовозовой. – Казалось, что, при общем несчастии христиан, прежнее соперничество между греками и болгарами прекратится, и они пойдут рука об руку против общего врага. Вышло наоборот: каждый константинопольский патриарх стремился теперь к тому, чтобы сделаться единою духовною главою всех побеждённых турками славян. При этом ими руководило, разумеется, не только желание первенствовать, но и денежный расчёт. Они стали мало по малу подслуживаться султану и за это приобретали от него разные привилегии. По примеру патриархов и вся их паства, т.е. все фанариоты, как духовные, так и светские, всё более становились корыстолюбивыми. Они дружили с турками и убеждали их, что они, т.е. константинопольские греки, издавна питают ненависть к беспокойным покорённым славянам, что следовательно их надежды и пожелания относительно этих племён совпадают со взглядами турок. Справедливость своих слов они доказали тем, что сражались вместе с турками, подавляя восстание в некоторых болгарских городах. Заручившись доверием турок, фанариоты стали внушать им мысль об уничтожении самостоятельного болгарского духовенства. Они представляли это, как дело необходимое для спокойствия Турции, указывая на болгарских духовных, как на главных зачинщиков всех мятежей. Турки согласились и на это, и тогда во всех концах Болгарии кровь полилась ручьями. Деятельнейшими палачами болгар стали являться фанариоты, и таким образом для этой страны наступило двойное рабство. Трудно сказать, которое из них было ужаснее для народа - турецкий произвол или гнёт константинопольских фанариотов, которые сумели взять в свои руки болгарскую иерархию и отнимали у народа последнее достояние».
Неудивительно, что на Балканах этноним «фанариоты» употребляется, мягко говоря, в негативном смысле. Нередко это синоним коллаборационистов времён османского ига.
Но открыто «обосновать первенство Константинополя» греки вынуждены были в преддверии Всеправославного совещания в Москве 1948 года, посвящённого отношению православной Церкви к экуменическому движению в связи с образованием «Всемирного совета церквей» (ВСЦ). К тому времени Греческие Константинопольская, Элладская и Кипрская церкви уже дали согласие на участие в экуменической Амстердамской ассамблее, где и планировалось создание ВЦС. Поэтому в работе заведомо антиэкуменического совещания они решили участия не принимать (и даже пытались воздействовать на другие поместные церкви участников с целью сорвать принятие ряда решений).
В 1947 г. в официальном органе Элладской Церкви «Екклисиа» появилась программная статья, призванная заранее «обосновать» якобы ничтожность решений Московского совещания тем, что межправославные собрания может созывать исключительно Экуменический патриарх в силу его «первенства полномочий». Впрочем, в основу данной аргументации была положена банальная подмена понятий. За «первенство власти» принималось «первенство чести» (означающее, что Константинопольский патриарх исключительно в силу уважения к исторической традиции поминается на некоторых богослужениях первым – как предстоятель в прошлом столицы православной империи).
Более того, именно тогда, «в пылу полемики» открылся и особо проявленный именно сейчас – в связи с вмешательством в «украинскую проблему» – греческий «религиозный шовинизм». «Если славянские народы забыли, что греки дали им культуру и что они приняли свет христианской веры от христианского светильника греческой Византии через греческих миссионеров и что поэтому они должны из благодарности отдавать должное почтение и благосклонность греческой расе, которая их воспитала и просветила, а не проявлять себя низкими и неблагодарными неприятелями, то всеправославное сознание сметёт их мрачные и вероломные планы, – писал спустя какие-то два года после победы над другой «высшей расой» автор статьи Митрополит Закинфский Хризостом (1947 год). – И если когда-либо соберется общий Конгресс Православных Церквей или Вселенский Собор всех Православных Церквей, то первую речь будет иметь Вселенская Патриархия, которая по божескому праву созовет на один такой Вселенский Собор все Православные Христианские Церкви на основании права, которое она имеет по святым канонам…».
Такое вот воплощение заповеди «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф. 20:26-28). Не зря же святой папа Римский Григорий Двоеслов, назвавшись «слугою слуг Божиих», ещё в VI в. «протралил» так Константинопольского патриарха, первым назвавшегося Вселенским.
Авторитетнейший богослов середины XX в. профессор Белградского университета, парижского Свято-Сергиевского богословского института, С.В. Троицкий отвечал митр. Хризостому: «По канонам Православной Церкви (II Всел. правило второе и др.) глава всякой автокефальной Церкви имеет право в случае нужды приглашать епископов других Церквей и не только для совещания, а и «для рукоположения или какого другого распоряжения» и Церкви-Сестры обычно охотно отзывались на такие приглашения. Напомним хотя бы участие Восточных Патриархов на Московском Соборе 1666-1667 гг., на Соборе 1917-1918 гг., на Соборе 1945 г., избравшем Патриарха Алексия. В 1940 г., по инициативе Иерусалимского Патриарха, в Иерусалиме состоялось совещание Патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского. И подобных примеров можно бы привести сколько угодно».
Со вступлением в должность Экуменического патриарха Варфоломея время контраргументов Фанара в ответ на обличение в папизме прошло. Теперь стамбульские иерархи называют ересью непризнание своего первенства власти. В частности, правая рука и преемник Варфоломея митр. Элпидифор, будучи генеральным секретарем Священного Синода Константинопольского Патриархата, заявил: «Отказ признать примат в Православной Церкви, примат, который может быть только лишь воплощен первенствующим (т. е. епископом, который имеет прерогативу быть первым среди равных) — это не менее чем ересь».
Что ж, таким образом под определение «еретики» по-фанарски попадает целый сонм святых, противостоявших посягательствам Ватикана на соборность Церкви, в том числе отцов Вселенских соборов.
Может ли наша Церковь не осудить подобные «ревизии» Христова учения (а отцами соборов Дух водил)? Ответ очевиден. В силу того, что своим лжеучением Фанар зарится на саму поместность поместных церквей мира, Русскую церковь поддержат – пусть не все и не сразу.
А вместе с ересью папизма, безусловно, следует лишить архиепископа Нового Рима регалий «Вселенского» (вспомнив аргументацию свт. Григория Богослова, называвшего титул «Вселенский» богохульным. Пусть сначала в пределах русской – но крупнейшей в мире – церкви. А со временем к нам обязательно присоединятся поместные церкви, прошедшие таким образом проверку на истинность. На то, что служит для них маяком истины.
Фанар (район Царьграда, где когда-то располагался маяк-«фонарь» залива Золотой рог) турки в своё время превратили в городскую свалку. Внешне фанариоты свой, некогда духовный сосуд очистить смогли. Но того – доосманского – маяка там нет. Свечу из-под завалов, видно, и не думали доставать.
