Всё, что будет написано ниже, для старшего поколения имеет нулевую информативность. Но есть нюанс: все это знают, но об этом не принято говорить. Почему не принято? Очень просто: страусиная позиция, которая, на мой взгляд, чревата тяжёлыми последствиями.

О чём это я? О сепаратизме, о нём родном, который всегда и везде был, есть и будет. Это такое же неискоренимое явление, как и преступность. Или как, например, коррупция, которая лишь меняет формы, но никуда и никогда не исчезает, как бы нас не пытались убедить в обратном. И много ещё всяких разных других явлений, которые могут нам активно не нравиться, но с которыми все мы живём, а государству приходится не только бороться, но и мириться, ибо такова природа человека.

То есть, в любом современном государстве, от малого до большого, изначально заложено много мин замедленного действия, о которых надо знать, уметь их распознавать (в том числе и в себе), понимать, что с этим необходимо делать и, самое главное, иметь возможности относительно безболезненного купирования.

Однако вернёмся к сепаратизму, причём к тому, который, как и рубашка, ближе к телу, а всякие там Шотландии-Фламандии и прочие Каталонии с Техасами и Калифорниями, оставим пока за бортом.

Посему обращаюсь, как уже упоминал, прежде всего к старшему поколению: а давайте-ка, не пряча голову в песок, вспомним конец советской эпохи. Берём, к примеру, любую московскую продуктовую очередь, состоящую из уроженцев Рязани, Владимира, Воронежа, Белгорода, Саратова и так далее, не исключая даже Краснодара. Помните характерную продавщицу, злобно пеняющую на понаехавших (чаще всего, кстати, она и сама из «понаехавших»), из-за которых продуктов не хватает для москвичей и со злорадством торжественно объявляющую, что колбасы больше нет?

Что происходит далее? А далее происходит глухое ворчание, спонтанно перерастающее в несанкционированные митинги на тему зажравшейся Москвы, которую незаслуженно кормят означенные губернии. И если в этот момент кто-то и не произнёс ничего сепаратистского, то только потому, что в те времена и слова то такого не знал.

Я сейчас вообще не собираюсь разбираться в степени справедливости системы тогдашнего распределения продукции, а также в том, кто кого в те времена кормил, хотя, к примеру, прекрасно знаю, что Кубань реально производила больше всех пшеницы, риса и много чего ещё. Только вот вопрос: а есть ли в этом заслуга жителей этого региона, живущих в таких идеальных климатических условиях? И есть ли заслуга жителей Урала позднего СССР в том, что в 40-х годах почти всё тяжёлое машиностроение было перенесено именно в этот регион, что превратило его в самый промышленно развитый? Или крестьян Воронежской «губернии», что им достались самые жирные в мире чернозёмы, толщиной до 3-х метров?

Ответить утвердительно на подобные вопросы я могу лишь в случае, если для меня никакой ценности не представляет страна в качестве общего дома, куда я делаю лишь свой посильный вклад в соответствии с теми возможностями, которые моя же страна мне и предоставила. Ответ может быть только таким: спасибо предкам и государству, что удержало и сохранило те возможности, которые мы теперь имеем на земле проживания. Даже если такой ответ кому-то и не нравится.

То есть, по большому счёту, всё замыкается на самогó человека, который либо индивидуалист (читай, скрытый сепаратист), либо гражданин. А далее вступают в силу внешние условия в виде наличия или отсутствия сильных государственных институтов, способных успешно купировать центробежные тенденции, естественным образом присущие практически любому человеку, был бы повод для их проявления. При этом, речь может идти всего о 2-х государственных институтах, их сочетанию и жёсткой связке посредством пропаганды:

1. Силовые органы, пресекающие сепаратизм на корню.

2. Экономика, фактически закармливающая граждан, отбивая охоту сваливаться в штопор неизвестности развала.

При этом, что характерно, чем жирнее экономика и выше уровень жизни, тем мощнее должны быть силовые органы, всегда стоящие на первом месте в купировании сепаратизма. То есть, независимо от уровня экономики, силовики — это главный залог целостности государства, в противном случае происходит достаточно быстрое сваливание в распад государственности, хорошо описываемый афоризмом: кот из дома, мыши в пляс. Что, собственно, и произошло с Советским Союзом, а также может произойти с любой страной, где силовые органы будут (сознательно) ослаблены также, как и у нас в конце 80-х годов.

Недаром в «цивилизованном» мире любые антигосударственные проявления караются самым суровым образом вплоть до пожизненных сроков и жёстких силовых разгонов с избиениями демократическимидубинками, водомётами и слезоточивым газом, а зачинщики, успевшие где-нибудь укрыться, моментально объявляются в международный розыск. Примеров тому масса, вот только несколько из свежих: преследование Карлеса Пучдемона (Каталония); жестокий разгон «Оккупай Уолл-стрит» - акции, охватившей практически весь Запад и остановившейся в одном шаге от антигосударственных лозунгов; откровенные подтасовки перманентных шотландских референдумов и так далее.

Однако вернёмся домой.

Россия, объявившая в 91-ом году о независимости от самой себя с последующей травлей силовиков всех мастей, а также предложившая регионам брать суверенитета столько, сколько могут унести, еле удержалась от распада минимум на десяток регионов. Одновременно, некоторые бывшие республики, составлявшие некогда единую страну, поочерёдно начали выдвигать претензии бывшей «метрополии» не только в 70-летней оккупации, но и в выкачивании ресурсов, выставляя виртуальные многомиллиардные счета, не имевшие никакого отношения к реальности.

Другие же, постеснявшись переводить претензии в доллары, стали просто выжигать всё русское, в том числе и физически, переписывая историю и возвеличивая свою несуществующую в ней роль. На Кавказе вообще разразилась жесточайшая война, которую, что естественно, хорошо подпитывали иностранные спецслужбы.

Дремлющий сепаратизм встал во весь рост и был погашен только в начале 2000-х и только силовиками, скрепившими страну, но не устранившими неустранимое, ибо, как уже было сказано выше, сепаратизм изначально присущ человеческой природе, как и потребность дышать воздухом. Именно поэтому никаких сомнений в том, что государство не имеет права ослаблять силовые органы, а обязано их только усиливать, нет и не может быть. И если вдруг вам кто-либо заявляет обратное, значит вы имеете дело с врагом государства. Без вариантов.

А теперь о больном, ежедневно присутствующем в российских новостных лентах: об Украине.

Если исходить из категории единства Русского мира, подтверждённого тысячелетней историей России, беря за точку отсчёта хоть Российскую империю, хоть СССР, то Украина есть типичное сепаратистское квазигосударство, отпочковавшееся из общего русского цивилизационного пространства усилиями внешних игроков. При этом следует понимать, что речь может идти обо всей Украине, включая весь Донбасс, не просто не возражавший о свалившейся независимости, полученной в 91-м году, но даже и во многом посчитавший, что сбросил с себя нагрузку в виде Москвы и всей России, якобы потреблявшей львиную долю производимой промышленной продукции.

Правда в том, что из всех республик Союза, Украина была действительно самой промышленно развитой. Однако, как я уже отметил выше, было глубочайшей ошибкой считать это собственной заслугой украинцев, так как такова была внутренняя политика советского правительства, одновременно сосредоточившего в этом регионе и самые сильные силовые органы (как армию, так и структуры МВД), понимая, что экономика экономикой, но для того и кот, чтобы мыши не дремали.

Все последующие годы незалежности всё это наследство было бездарно утеряно, причём скорость потерь с каждым годом только возрастала, приобретая особенно обвальный характер буквально сейчас.

Отрезвление, прежде всего у восточных областей, пришло лишь в конце 2013 года, когда русским на Украине стало, наконец, ясно, что им грозит, в лучшем случае, насильственная украинизация, а то и просто истребление. Только этим, а ничем другим объясняется попытка Донбасса уйти из Украины, а также посильная гуманитарная  помощь (политическая и экономическая) со стороны России. Это есть тот максимум, на что реально может рассчитывать Донбасс в текущих условиях, вопреки призывам ввести регулярную армию, захватить, присоединить и так далее.

Прекрасно понимаю, что предыдущим предложением навлёк на себя гнев многих читателей, в том числе и единомышленников. Однако прошу понять, например, такую простую вещь: жители той же Кубани — это те же люди, что и донецкие, и я сам много раз в конце 80-х, и в 90-х слышал своими ушами вал «сепаратистских» разговоров о том, что, мол, мы тут на Кубани пашем-сеем-убираем и кормим всю Россию, а они там бездельничают и бузят, да ещё забирают у нас всю продукцию без остатка.

То, что Кубань была составной частью РСФСР, а не УССР — это лишь историческая данность, которая могла быть и совсем другой. Таковы реалии дремлющего сепаратизма во всех регионах, без исключения. Впрочем, одно важное исключение (только подтверждающее правило) готов озвучить, правда, исключительно на основе своих собственных субъективных впечатлениях — это Крым.

Что касается Крыма — это действительно особая ситуация, требующая отдельного разговора. Сам я знаком с Крымом с 1985 года, где был в своём собственном свадебном путешествии. Затем бывал и в 90-х годах, и в 2000-х. Никогда и ни от кого в Крыму мы не слышали ничего «сепаратистского» по отношению к России. Более того, местные жители, узнавая, откуда мы, подходили и скромно спрашивали: ну когда уже Россия заберёт Крым себе? Такова реальность, исходя из которой Россия поступила в 2014 году именно так, как поступила, и не сделала того же с Донбассом.

Ещё раз: Крым — совершенно особая территория, ментально никогда не разрывавшая связь с Россией, если брать за точку отсчёта конец 18-го века. Точно также, кстати, как и крымские татары в своём большинстве всё новейшее время подспудно желали возврата в Россию. Любые разговоры об аннексии — лишь попытка манипуляций в политических целях и не более того. Самый краткий и доходчивый ответ на подобное давно озвучен: вопрос Крыма закрыт навечно и больше не обсуждается.

Что касается всей остальной Украины, которая, как я уже отметил, изначально является частью Русского мира: конечно же, у меня нет никаких сомнений, что территория, как минимум, до Днепра, включая всё черноморское побережье, должна вернуться домой и чем быстрей, тем лучше.

Для непонятливых: нет никакой украинской нации, есть лишь немногочисленные западенцы, подлежащие впоследствии жёсткой и окончательной зачистке с переселением «недочищенных» подальше на Запад, где их, без всякого сомнения и с превеликим удовольствием, «дочистят» венгры и поляки. На территории же, которая вернётся домой, новая пропаганда, без всякого сомнения, быстро и эффективно сделает своё дело.

Когда произойдёт неизбежное, я не знаю, я лишь понимаю, что появились дополнительные обстоятельства в пользу ускорения процесса — это необдуманные (а может, как раз, обдуманные) заявления константинопольского патриарха Варфоломея. Религиозный фактор - та красная линия, которую необходимо учитывать без малейших сомнений и с осознанием возможной запредельности цены промедления, что, к сожалению, не продемонстрировал Синод РПЦ, выпустив слишком мягкое заявление в отношении Константинополя.

А пока, к сожалению, приходится наблюдать рост националистических проявлений, с уже давно знакомыми кричалками, и такими же знакомыми лицами #онижедетей# ещё на одной, временно отколовшейся территории русского мира – в Белоруссии. Обманываться их относительно малым количеством не стоит, соседи уже обманулись. 

Возможно, я здесь слишком сгущаю краски, но уж очень не хочется, чтобы трудолюбивым и, в основе своей, очень мирным белорусам пришлось бы испить чашу сепаратизма до дна и лишь только потом отрезветь, и окончательно вернуться домой. Надеюсь, что новый подход Москвы к Союзному государству, а также пример южных соседей остановят деструктивные процессы, особенно опасные в период неизбежного транзита власти в Минске.

Сказанное, конечно же, имеет место быть лишь при поступательном развитии процессов, которое может в одночасье разрушиться давно ожидаемым резким обострением отношений с Западом, когда возврат к цивилизационным границам Русского мира придётся осуществлять по наиболее жёсткому военному сценарию. 

 Источник:ИА REX